Новая эпоха. От конца Викторианской эпохи до начала третьего тысячелетия - Питер Акройд

скамье встревожились. «Эти дураки, – констатировал Ллойд Джордж, – случайно наткнулись на своего лучшего человека».

Внезапно взлетевший на вершину Лоу ужесточил сопротивление законопроекту об ирландском самоуправлении. Отец нового лидера партии, будучи пресвитерианским священником в Ольстере, гордился своей принадлежностью к протестантскому вероисповеданию, царившему в четырех северо-восточных графствах. Лоу считал население графств «гомогенным народом», имевшим «право» участвовать в делах Унии. Одним из его первых действий на посту председателя партии явилась смена вывески: вместо Консервативно-либеральной унионистской партии теперь существовали просто юнионисты; тем самым подчеркивалось, что ольстерская приверженность Унии отныне – неотъемлемая часть партийной идентичности. Он также установил тесные отношения с Эдвардом Карсоном, который обеспечил послушание консервативному хлысту всех своих собратьев-лоялистов в парламенте. Хотя и Лоу, и Карсон фанатично защищали интересы ольстерских протестантов, то был «брак по расчету». Консерваторы предлагали лоялистам помощь в сохранении их господства на северо-востоке Ирландии, те же в ответ служили орудием в борьбе тори с либералами и предложенным ими третьим законопроектом о самоуправлении.

Лоу сражался с предложениями Асквита с типичным для него рвением. Он заявил, что протаскивание закона «через заднюю дверь» Парламентского акта 1911 года не имеет одобрения электората, и поэтому необходимы новые выборы, на которых самоуправление станет ключевым вопросом. Лоу считал, что консерваторы вполне способны обойти на выборах слабое либеральное правительство, обращаясь к чувствам британских избирателей, настроенных традиционно антиирландски. У Асквита не было желания вписываться в еще одни выборы, так что он проигнорировал Лоу и представил на рассмотрение законопроект о самоуправлении, где никакие особые статьи о протестантском меньшинстве на северо-востоке не предусматривались. В случае принятия закона ольстерские протестанты на равных с остальными правах заседали бы в автономном парламенте в Дублине, заменяющем некоторые старые институты британской колониальной администрации. Отсутствие в проекте пунктов, посвященных отдельно ольстерскому религиозному меньшинству, демонстрировало, что Асквит и Редмонд недооценивали ярость ирландских сторонников Унии и консервативной оппозиции.

После вынесения закона на обсуждение Лоу разжег праведный народный гнев среди лоялистов за пределами парламента. В серии публичных речей, произнесенных в Англии и на северо-востоке Ирландии, он заявил, что «не может вообразить такого масштаба сопротивления Ольстера, который бы он не поддержал». А если кто-то недопонял, то он добавлял: «Мы прибегнем к любым средствам… Даже если закон о самоуправлении пройдет через палату общин… есть вещи посильнее парламентского большинства». Речи откровенно воинственные! Впервые с XVII века британский политик открыто призывал к внепарламентскому сопротивлению избранному правительству Соединенного Королевства. К тому же не один только Лоу разжигал мятеж. Карсон клялся, что лоялисты «нарушат любые законы», если ненавистный законопроект пройдет, а тори из нижней палаты и «стойкие» пэры толковали о «моральном праве» Ольстера «на сопротивление». Эта воспламеняющая риторика вселила панику в либералов. Асквит заклеймил высказывания Лоу как «полный справочник по анархии», а Черчилль обвинил тори в том, что они просто «намерены править страной – все равно, из кабинета или из оппозиции»; и раз их теперь лишили права «вето по привилегии», то они воспользуются «вето насилия». Лоу попытался добиться королевского вето: английский монарх имел прерогативу не одобрить принятые парламентом законы. Однако раздраженный упертостью лоялистов Георг отказался использовать ее, равно как и распускать парламент, чтобы объявить новые выборы.

В действительности Лоу даже не пришлось сильно подстегивать лоялистов северо-востока, чтобы те воспротивились законопроекту Асквита. В 1912 году родилась парламентская организация «Ольстерских добровольцев», преобразованная позже в этом же году в Ольстерские добровольческие силы (Ulster Volunteer Force – UVF). Туда входило 100 тысяч человек, готовых «защищать» четыре северо-восточных графства от самоуправления, если понадобится – с оружием в руках. В 1914-м они в сотрудничестве с Лоялистским советом Ольстера провели операцию, в ходе которой на северо-восток острова доставили контрабандой 25 000 ружей из Германии. Британское правительство не сделало ничего, чтобы пресечь незаконный ввоз оружия, и в истории Ирландии открылась новая, военная глава.

В ответ на создание «Ольстерских добровольцев» ирландские националисты из таких организаций, как Гэльская лига, Древний орден гибернианцев, политического движения Шинн Фейн[32] и Ирландского республиканского братства сформировали силы «Ирландских добровольцев». Большинство рекрутов составляли католики, хотя их ряды разбавила и небольшая часть протестантов. В минувшие пару десятилетий ирландский национализм и даже ирландский сепаратизм буквально расцвел среди людей, разочарованных поражением конвенциональных политиков в деле самоуправления. Главной целью добровольцев объявлялась «охрана и поддержка прав и свобод для всего народа Ирландии… без различия по вере и социально-политическому положению». В их манифесте говорилось: если другие средства не оправдают себя, они готовы защищать эти права и свободы с оружием в руках. В июле 1914 года в городок Хоут неподалеку от Дублина из Германии прибыло 1500 ружей для «Ирландских добровольцев», которые насчитывали уже 200 000 человек.

Тем временем Третий законопроект о самоуправлении медленно пробился через палату общин, но был отвергнут палатой лордов. Согласно Парламентскому акту 1911 года, в случае неодобрения пэрами законопроект мог стать законом, только если его принимали три состава палаты общин подряд. Это гарантировало задержки в принятии закона, а Лоу обеспечил множество других проволочек. Лоу и Карсон использовали парламентский перерыв для раздувания лоялистского мятежа, вновь угрожая правительству либералов вооруженным восстанием. «Вы собираетесь при поддержке Британской армии обрушить все величие и силу закона на миллион ольстерцев, шагающих под знаменем Унии и распевающих “Боже, храни короля”? А армия выстоит? Стерпят ли такое избиение британский народ и корона?» – вопрошал Лоу Асквита.

Асквит пока не готов был направлять войска на северо-восток для насаждения самоуправления, но все-таки прибег к военным ресурсам, чтобы противостоять Ольстерским добровольческим силам. В марте 1914 года британская разведка доложила, что эта протестантская организация планирует захват снаряжения на нескольких армейских складах; ходили даже слухи о неизбежном перевороте и военном марше на Дублин. Либеральное правительство передало приказ о частичной мобилизации офицерам Кэрра-Кэмп в Килдэре – самой большой британской военной базы в Ирландии, но многие из них отказались его выполнять и в знак протеста угрожали отставкой. Одни военнослужащие считали, что ирландское самоуправление подорвет Британскую протестантскую империю, другие действовали по наущению отдельных штабных офицеров из Лондона, имевших связи с Лоу. Лидер лоялистов одобрил мятеж, полагая, что все британские граждане имеют право на выбор сторон в конфликте, который на глазах перерастал в гражданскую войну.

Во время так называемого бунта в Кэрра британские войска впервые с XVII века отказались подчиниться прямому приказу правительства. Повергнутый в ужас Георг считал, что репутация его войск запятнана; вся система британского управления в Ирландии трещала по швам. Либеральный кабинет министров решил не преследовать бунтовщиков, предпочитая сделать вид, будто ничего не произошло. Однако стало совершенно очевидно, что в северо-восточной части острова самоуправление ввести не удастся. Ольстерские лоялисты убедились в собственной неприкосновенности, тогда как «Ирландские добровольцы» заключили, что им нужно больше оружия, поскольку британская армия не защитит ни их самих, ни