Выгодный брак - Екатерина Орлова

– Я уродина, Марго? – негромко спросила я, чувствуя, как где-то за веками скапливаются слезы.

– Ты что такое говоришь, Ама? Ты красавица.

Я встала с кровати и присела за туалетный столик, включила расположенные по периметру зеркала лампочки и уставилась на свое отражение. Глубокого темного цвета карие глаза, светлые блестящие волосы, смуглая гладкая кожа, средней полноты губы. У меня миловидная внешность с перчинкой. Я и правда не могла сказать, что некрасивая. Но почему-то не привлекала своего мужа. Он даже во время секса не хотел смотреть на меня, в последнее время постоянно выключал свет.

– Может, он любит брюнеток? – предположила я, накручивая на палец прядь светлых волос.

– Или просто еще не привык к тебе. Ну, знаешь, иногда людям нужно время, чтобы сблизиться.

– Мне хватило неполных трех недель на островах, – ляпнула я.

– Ты… испытываешь к нему какие-то чувства.

Снова вздохнула и уронила лоб на раскрытую ладонь.

– Не знаю. Для чувств еще рановато, наверное. Но я привязалась к нему в некоторой степени. Боже, Марго, его невозможно не хотеть. Он действительно чертовски привлекательный. И у него красивое тело. Но он настолько холодный внешне, что иногда посещает мысль, что коснись я его, почувствую, как замораживается моя рука.

– Дай ему время.

– Марго, а если он заведет любовницу?

– Не думай об этом.

– Не могу.

– Милая, мы живем в таком мире, что любовница – это как аксессуар. Нечто такое, с чем нужно смириться, потому что оно может всегда сопровождать семейную жизнь. Посмотри на родителей. Марьяна является папиной любовницей уже сколько? Лет пятнадцать? Мы только того, что на барбекю ее не приглашаем, и мама не советуется с ней о выборе нижнего белья для папы.

Я улыбаюсь ее шутке, но улыбка горькая.

– Как она все это терпит? – спрашиваю я. – Мне кажется, я бы скорее перерезала себе вены, чем терпела бы соперницу половину супружеской жизни.

– Да брось. У мамы тоже наверняка кто-то есть, просто она умеет прятаться лучше отца.

– Я не хочу такой жизни, Марго.

– Тогда сделай так, чтобы Игнат видел только тебя.

– Легко сказать.

– В любви и на войне, Ама…

– Знаю.

Мы простились, пожелав друг другу хорошего вечера, и я, отложив телефон, продолжила глазеть на себя в зеркало. Мне бы по-хорошему нанести макияж к ужину и выбрать наряд, но у меня не было никакого желания. И тут, как провидение, снова зажужжал мой телефон, и на нем высветился номер моего стилиста.

– Ама, куколка, тебя сегодня ждать? У тебя запись через сорок минут, а ты не ответила на мое сообщение, ― проворковал Анатолий, и моя кожа покрылась мурашками. Ну конечно! Я была записана к нему на стрижку. Нужно было просто освежить кончики, а теперь…

– Толик, а у тебя много времени?

– Для тебя у меня есть все время мира. Что ты задумала?

– Я приеду и расскажу. Буду вовремя.

Как только я закончила разговор, тут же во мне нашлись силы и желание выбрать наряд на вечер. Я подскочила и, собравшись, через пятнадцать минут уже садилась в один из блестящих черных джипов, припаркованных во дворе. Меня снова сопровождал охранник Дима, он же и был водителем.

Спустя три часа я вернулась в свою комнату. Раздвинула тяжелые шторы и вышла на террасу. Погода начала улучшаться и из-за туч даже выглянуло тусклое солнце. Я взглянула на вечерний сад и решила, что мне стоило организовать свой график так, чтобы по утрам еще было время на пробежку. Судя по огромной территории, прилегающей к дому, здесь найдется место для моего увлечения. Хотя… А чем еще мне было заниматься? Трофейная жена банкира, единственным развлечением которой станет рожать детей и заниматься благотворительностью. Тоска.

– Амалия Александровна… ― Света как будто поперхнулась воздухом. Я с торжествующим видом повернулась лицом к ней. Она смотрела на меня расширившимися глазами и хватала ртом воздух. Спустя несколько мгновений горничная пришла в себя и произнесла:

– Там Игнат Константинович вернулся. Через полчаса велел подавать ужин.

– Спасибо. Я скоро спущусь.

Света кивнула и покинула спальню.

Быстро облачившись в легкое коктейльное платье и обув сандалии, я поправила прическу и вышла из спальни как раз в тот момент, когда из своей показался Игнат. На нем были легкие домашние брюки и рубашка с закатанными до локтей рукавами. Я в который раз поразилась его по-мужски красивой внешности. И холодному, словно айсберг, взгляду.

– Амалия, – коротко поприветствовал меня Игнат. Он с любопытством осматривал мой новый цвет волос.

Анатолий, перекрашивая меня, все время сокрушался, что мне так повезло со светлыми волосами, с таким редким оттенком, а я все портила. Но он сделал все великолепно: освежил кончики, покрасил волосы в шоколадный цвет, придав отдельным прядям карамельные блики.

– Здравствуй. – Я застыла у двери, не зная, что делать дальше. Но он все решил за меня. Подошел ближе и, подставив локоть, дал понять, что в столовую мы пойдем вместе.

– Как прошел твой день? – спросил он, пока мы шли по коридору. Игнат даже не прокомментировал цвет моих волос! Я слегка сдулась, как воздушный шарик. Каждая женщина ждет, что после салона мужчина отметит ее старания. И мужчина отметил, но он не считается, потому что это был мой стилист. А вот муж ни слова не сказал, только периодически бросал на меня заинтересованные взгляды. Неужели ему на самом деле больше нравятся брюнетки?

– Тебе действительно интересно или ты спрашиваешь из вежливости? – Я сначала спросила, а потом прикусила язык. Такими темпами я буду добиваться его внимания еще несколько лет.

Игнат хмыкнул.

– Надеюсь, все хорошо. – Он помолчал несколько секунд, пока выдвигал и задвигал для меня стул за большим круглым столом в столовой. А потом наклонился и произнес на ухо: – В следующий раз, когда посетишь мою спальню, будь добра убрать за собой.

Я смотрела, как он садится напротив меня и раскладывает салфетку на коленях. Диана суетилась вокруг нас, расставляя блюда, от которых шел умопомрачительный запах.

– Приятного аппетита, Игнат Константинович. Амалия Александровна, – произнесла она и вышла из гостиной, прикрыв за собой дверь.

Мы молча принялись за ужин, но я все же не выдержала. Отсутствие реакции на смену моего имиджа и… все остальное не оставили ни шанса на сдержанность.

– Может, тогда стоит жить с женой в одной спальне? – спросила я, глядя на Игната. Ни один мускул не дрогнул на лице этой статуи.

– Я привык спать один, и не собираюсь ничего менять из-за смены статуса.