Дело супруга-двоеженца - Эрл Стенли Гарднер

– А что за охранник?

– Некий Корли Л. Кетчум. У него маленький домик в глубинедвора, и его обязанность – следить, чтобы ворота отпирались в семь часов утра,а в десять вечера запирались.

– Кто смотрит за домом? Вряд ли они разрешат, чтобы к нимвходил неизвестно кто.

– Нет. Когда Джордж Белдинг Бакстер дома, то пара слугнаходится там с восьми утра до пяти вечера. Есть кухарка, которая приходит вполдень и работает до восьми, и домоправительница, которая живет в усадьбе.Домоправительница в основном бывает на месте, но сегодня у нее выходной, и онасказала полиции, что Джордж Белдинг Бакстер разрешил ей уйти вчера вечеромпримерно около девяти.

– А сам Бакстер? – спросил Мейсон. – Где он?

– Он ездил в Сан-Франциско заключать какую-то сделку и какраз возвращался обратно. Он доехал до Бейкерфилда, остановился в мотелепереночевать и приехал домой сегодня утром. Он сразу отправился в контору и тамузнал, что в его усадьбе что-то случилось, – только когда ему позвонили изполиции.

– Он видел фотографии трупа?

– Он видел сам труп и сказал, что впервые видит этогочеловека. Завтра он улетает в Гонолулу и велел своим служащим оказывать полициивсяческую помощь, а ключи, насколько мне известно, оставил лейтенанту Трэггу.

В полиции теперь почти уверены: Гвинн Элстон знала, чтоФрэнклин Гиллетт и Фелтинг Граймс – одно лицо, по крайней мере с того момента,когда увидела фотографию Фрэнклина Гиллетта во время первого посещенияГиллеттов.

Версия полиции: будто Граймс догнал ее после визита к миссисГиллетт, она села к нему в машину и, вероятно, обвинила его в двоеженстве, исцена была весьма бурной. Она направила на него револьвер, потребовала ехать вусадьбу Бакстера, загнала его под дулом револьвера на территорию усадьбы,застрелила и… Потом твоя клиентка припрятала тело, припарковала машину Граймсаи пешком вернулась туда, где оставила свой автомобиль. Все это нужно былоуспеть сделать, пока ворота в усадьбе Бакстера были открыты.

– А как же человек, который был с ней на станцииобслуживания, Пол?

– Это ее любовник или сообщник. Как только полиция узнает,кто он такой, дело останется только открыть и закрыть.

– Оно открыто, – сказал Мейсон, – а закрыть его они такпросто не смогут.

– Не обманывай себя, – посоветовал Дрейк. – Ты бы посмотрел,как скрупулезно они стараются связать все ниточки воедино.

Несколько минут Мейсон молча раздумывал, потом жалобнопротянул:

– Как жалко, что моего двоюродного дядюшку, ГорманаГиллетта, некому похоронить. Я сожалею о его смерти, Пол. Думаю, что смогунаскрести денег на его похороны.

На лице Дрейка появилось выражение тревоги.

– Погоди-ка, Перри. Не стоит лезть в эту ловушку.

– Почему же?

– Это противозаконно. Не можешь же ты в самом деле заявить,что этот тип – твой родственник.

– Не знаю закона, который запрещал бы это. Я вполне могувнести плату за похороны, если пожелаю.

– Но нельзя же заявить, что это твой близкий родственник, ипотребовать, чтобы тебе отдали тело.

– Да кому оно нужно, это тело! – саркастически улыбнулсяМейсон. – Просто поедем и посмотрим.

– Пустая трата времени, – возразил Дрейк. – Ты на шагопережаешь полицию, потому что знаешь, где отец Гиллетта, но ведь Фрэнклинпотерял связь с отцом много лет назад, фактически еще в детстве.

– Откуда ты знаешь? – спросил Мейсон.

– Ну как же, он всем так говорил.

– Мало ли что он говорил, – отрезал Мейсон. – Он говорилжене, что уезжает в командировку, а сам уезжал из одного дома и появлялся вдругом – Фелтинга Граймса. Когда ему надоедало, он говорил Нелл Граймс, чтоуезжает в командировку, и возвращался к прелестям миссис Гиллетт… Бедный старикГорман, он заслужил приличные похороны. К тому же, если сегодня вечером яокажусь там, где полиция не сможет докучать мне вопросами, хуже от этого небудет.

– Вот когда я буду, Перри, до смерти рад торчать в своемкабинетике, заниматься делом, пить чуть теплый кофе и лопать сырые гамбургеры,которые мне присылают снизу, из дыры, именуемой рестораном.

Мейсон повернулся к Делле Стрит:

– Хочешь прокатиться, Делла?

– С удовольствием.

– Возьми блокнот и несколько карандашей, – сказал Мейсон и,помолчав, добавил: – И прихвати-ка губную помаду самого светлого оттенка. Едемскорее в Пайн-Хэвен! Кстати, что выяснила полиция насчет револьвера, Пол?

– Если они что-то и узнали, то пока молчат. Уверен, они несидят сложа руки. Думаю, что напали на горячий след, но держат язык за зубами…Послушай, Перри, а если этот Горман Гиллетт в самом деле отец ФрэнклинаГиллетта, что тогда?

– Тогда мы должны будем признать, что смертность в этойсемье неожиданно подскочила. Если два члена семьи умерли в течение двадцатичетырех или двадцати шести часов, согласись, что это удивительное совпадение.

– Ты прав, Перри. Мне и в голову не пришло посмотреть на этопод таким углом.

– Может быть, это и не угол, – засмеялся Мейсон. – Можетбыть, это кривая. – Он повернулся к Делле: – Поехали, Делла, не дадим машинепростаивать!

Пайн-Хэвен был расположен достаточно высоко, и в немпостоянно сохранялся чистый горный воздух, в то время как в долине стоял мрачноватыйтуман. Звезды ровно сверкали на хрустально-чистом небе, а на их фоневырисовывались черные силуэты могучих сосен и елей.

Яркий свет горел рядом со входом в похоронное бюро Болтона.На переднем плане с одной стороны стояла маленькая часовня, с другой – контора,а позади возвышалось огромное неуклюжее здание, некогда бывшее богатойрезиденцией.

Заправочная станция и кафе-мороженое были открыты. Аптека науглу уже заперта. Несколько бродяг вывалились из здания кинотеатра. Остальныежители маленького горного городка, казалось, уже легли спать.

Мейсон припарковал машину около похоронного бюро Болтона,подошел к конторе, позолоченная надпись на стекле двери которой гласила:«Исполняющий обязанности коронера и общественного администратора».

Мейсон нажал кнопку звонка.

Буквально через несколько секунд дверь открыл чудаковатоговида человек лет шестидесяти, в очках с металлической оправой, жесткими,непослушными волосами, висячими седыми усами и сутулой спиной.

– Я ищу мистера Болтона, – сказал Мейсон.

– Считайте, что вы его нашли.