Ангел во плоти - Джоанна Линдсей

— Что за чертовщина, девочка? Если ты разыгрываешь испуг для того, чтобы возбудить клиента, тебе лучше сразу прекратить эту игру. На меня это не действует… Снимай платье!

— Я… я н-не могу, — заикаясь, сумела выговорить Анджела.

И вдруг он засмеялся, в янтарных глазах его зажглись веселые искорки.

— Какого черта ты сразу не сказала? Брэдфорд повернул ее спиной к себе и начал деловито распускать шнуровку. Анджеле стало ясно, что он не понял ее и решил, что она не может снять платье без его помощи. Она стояла не шевелясь, пока его пальцы трудились над шнуровкой. Она боялась двинуться с места. Сейчас, когда дело зашло так далеко, в состоянии ли она остановить его? А затем — словно что-то толкнуло ее — она поняла, что не хочет его останавливать. Сотни раз Анджела мысленно проигрывала сцену, когда они окажутся одни, оба разденутся и предадутся любви.

Ведь это был человек, которого она любила многие годы и который сейчас тоже желал ее. Она жаждала ощутить прикосновения его рук, вкус его поцелуев — хотя бы один только раз.

Господи, а почему бы и нет? Этот единственный раз она запомнит навеки. Она отдаст ему свою любовь, как мечтала всегда. Она без остатка отдастся ему и на минуту представит, что он тоже ее любит.

Брэдфорд наклонился и поцеловал ее нежную шею. Анджела затрепетала.

— Прости, голубушка, что я рычал на тебя. Но я испугался, поскольку решил, что ты не хочешь этого.

— Ты имеешь в виду, что не станешь насиловать меня, если я не захочу? — спросила Анджела, когда он повернул ее лицом к себе.

— Упаси Бог! — оскорбление воскликнул Брэдфорд.

Он обнял Анджелу и поцеловал с такой страстью, что у нее закружилась голова. Это был первый поцелуй в ее жизни, и подарил его человек, которого она любила! Девушка ощутила пьянящую, возбуждающую слабость, и трепет пробежал по ее телу.

Внезапно Брэдфорд отпустил ее, и сердце у нее упало.

— Какое-то наваждение! Такое впечатление, что Я нахожусь совершенно в другом месте и в другом времени!

Он осторожно раздел ее. Вид стоящей перед ним обнаженной девушки с золотой монетой в ложбинке между тугими девственными грудями всколыхнул всю его душу. Брэдфорд медленно вынул заколки из ее прически, и водопад мягких каштановых волос рассыпался по плечам. Он несколько раз нежно поцеловал ее глаза, лоб и губы, затем подхватил на руки и понес на кровать.

Анджела боялась, что не поймет, как вести себя, но Брэдфорд во всем руководил ею. Он дал ей время привыкнуть к нежным прикосновениям его рук и губ. Она не испытала смущения, когда его рука достигла живота и деликатно коснулась покрытого нежными волосками треугольника. Более того, отдаваясь ласке, она развела бедра, затем сама стала ласкать и гладить Брэдфорда, и наконец пришла в полный восторг, когда, сжав мужскую плоть, в ответ услышала хриплый стон удовольствия.

Анджела была уже вполне готова пережить последнюю стадию сладострастия, когда Брэдфорд лег на нее. Но она оказалась не готова к тому, что за этим последовало. Пронзительная боль обожгла ее лон. Анджела сцепила зубы, но не смогла сдержать стона. Брэдфорд удивленно взглянул ей в лицо и нахмурился.

— Я сделал тебе больно?

— Нет, — поспешно сказала Анджела.

— Тогда почему твои ногти впились мне в спину? — улыбнулся он.

— Прости. Я нечаянно…

— Не извиняйся. Я не так часто встречаю страстных женщин. Если точнее — мне всегда попадались лишь холодные девушки… До этого раза…

Он снова поцеловал Анджелу и возобновил движение внутри нее. Боль прошла. Это было так прекрасно чувствовать его внутри себя, при каждом толчке соприкасаться с его телом. Но вдруг после сильного толчка он остановился, и ей осталось лишь сожалеть, что все закончилось так быстро. Она ожидала, что Брэдфорд откатится в сторону, но он с этим не спешил. Некоторое время он лежал на ней, тяжело дыша, затем снова начал медленно двигаться внутри нее.

Анджела почувствовала счастье от того, что не все еще закончено, что он еще в ней, еще любит ее. Новая волна страсти захлестнула девушку, и наконец мощный сладостный спазм ввел ее в дотоле неизвестный ей мир.

Брэдфорд нежно поцеловал Анджелу, затем зашептал:

— Если бы я не так устал сегодня, то занимался бы любовью с тобой весь день и всю ночь… До следующего раза.

Со вздохом отпустив ее, он лег на живот рядом с ней, закрыл глаза и вскоре уснул. Анджела могла без помех рассмотреть его мускулистый торс, черты его лица, смягченные сном.

Теперь все было позади, и Анджела понимала, что должна немедленно покинуть этот дом, пока Моди не подыскала ей еще одного клиента. Тихонько, чтобы не побеспокоить спящего Брэдфорда, она выскользнула из постели и вдруг увидела пятно крови на сатиновой простыне — свидетельство потерянной ею невинности. Она натянула верхнюю простыню, прикрыв Брэдфорда и пятно, подошла к тазу с водой в углу комнаты и подмылась.

Анджела подобрала сзади волосы, заколола их, оставив несколько завитков на свободе, чтобы выглядеть так же, как утром, когда уходила из пансиона. Затем попыталась зашнуровать платье, но поняла, что ей одной не справиться. Чем-то надо бы прикрыть спину. В комнате она нашла парчовый жилет серебристого цвета, белую рубашку и куртку. Анджела надела поверх платья жилет. Внезапно она сообразила, что ей придется оставить здесь свой жакет и плащ. Она не сможет спуститься вниз и получить их обратно. Дай Бог, чтобы в здании оказался второй выход, иначе ей не избежать встречи с Моди.

Анджела подошла к кровати, чтобы бросить прощальный взгляд на спящего мужчину.

— Я люблю тебя, Брэдфорд, и всегда буду любить, — прошептала она.

— Что? — спросонья пробормотал он, не открывая глаз.

— Ничего, Брэдфорд, — опять-таки шепотом сказала Анджела. — Спи., .

С тяжелым вздохом она вышла из комнаты и тихонько прикрыла за собой дверь. Затем направилась в заднюю часть здания, молясь, чтобы там оказался запасной выход.

Анджела вернулась в пансион под вечер и проскользнула в свою комнату никем не замеченной. Там она оставалась до обеда. Никто не узнал, какой это был знаменательный и счастливый день для нее.

Она понимала, что девушки ждут вечера и обеда, рассчитывая на темпераментную реакцию Анджелы на шутку, которую они с ней сыграли. Однако обе были немало удивлены, когда, выйдя к обеду, Анджела со спокойной улыбкой поприветствовала их. Она знала, что соученицы сгорают, от любопытства. Очень хорошо!

Поздно ночью, когда Анджеле удалось — хоть и не сразу — заснуть, Брэдфорда Мейтленда грубо разбудили.

— Очень мило! — бушевала Моди, ворвавшись в комнату. — Я вышла, чтобы кое-что купить и перекусить, возвращаюсь и узнаю, что он держит у себя девчонку целый день! — Она огляделась по сторонам. — А куда к черту она подевалась? Брэдфорд пожал плечами: