Бездна между нами - Тахира Мафи

Следующую фразу Оушен проговорил, глядя в сторону:

– К тебе невозможно нормально относиться. По крайней мере, даже я не могу.

– Что? Почему?

– Потому что ты людей дичишься. Наверно, бессознательно. Ты ни на кого не смотришь, ни с кем не говоришь, тебе плевать на общие увлечения. Ты будто сошла с журнальной страницы. Неудивительно, что все в школе на тебя таращатся – им кажется, они тебя в выпуске новостей видели.

Я окаменела.

Сердце сначала заколотилось как бешеное и вдруг резко замедлило темп. Я пыталась встретиться с Оушеном взглядом. Он избегал визуального контакта.

– Ладно, проехали. – Оушен откашлялся. Уши у него прямо-таки пылали. – Говоришь, дюжину школ сменила?

Я кивнула.

– Мрак.

– Еще бы не мрак. Вечное проклятие.

– Сочувствую.

– Я хочу сказать, сейчас вполне терпимо. – Я уставилась на собственные кеды. – Сейчас неплохо.

– Неплохо?

Я подняла взгляд. Оушен улыбался.

– Да. Сейчас очень даже неплохо.

Большую перемену мы провели порознь.

Пожалуй, Оушен остался бы со мной, если бы я пригласила, но я этого не сделала. Пускай идет к своим приятелям. Выполняет свои социальные функции. Мне пока ни о первых, ни о вторых знать не надо. А надо переварить наш разговор – в уединении. И подумать, как дальше быть с уроками мистера Джордана. И причесать мысли. В блинной я наелась до отвала – вот и направилась не в столовую, а прямиком к своему дереву.

Меня достало торчать в большую перемену в туалете или в библиотеке, а компания для приема пищи мне была не нужна – я эту потребность давно переросла. К счастью, в кампусе зеленело несколько рощиц – и вот я мысленно закрепила за собой одно конкретное дерево. Я усаживалась на траву, прислонялась к стволу, ела, если бывала голодна, но по большей части делала записи в дневнике или читала.

Сегодня я пришла слишком поздно.

Место под деревом заняли.

По своей дурацкой привычке глядеть исключительно под ноги я успела приблизиться к дереву прежде, чем заметила: там уже устроился какой-то парень. Я едва на него не наступила.

Он ойкнул.

Я отскочила в сторону. Тоже ойкнула. Сказала: «Извини, пожалуйста».

Парень, очень хмурый, поднялся. Тут-то я ему в лицо и взглянула. И чуть не упала. Потому что за всю жизнь никого красивее не видала. У парня была смуглая, как бы подсвеченная изнутри кожа и карие глаза. Типичный выходец с Ближнего Востока. Я таких нутром чую. Притом явно не десятиклассник, как я. Нет, наверняка он на одной параллели с Навидом.

– Привет, – сказала я.

– Привет. – Парень смотрел с любопытством. – Ты новенькая, да?

– Да. В этом году перевелась.

– Здорово. У нас тут хиджаби – раз-два и обчелся. Смело с твоей стороны.

Я смутилась. Вот не думала, что в этой школе хоть кто-то станет так буднично произносить слово «хиджаб». Вообще-то хиджаб – это и есть шарф, арабский женский головной убор. А хиджаби – уничижительное название девушки или женщины в хиджабе. Этому красавчику не мешало бы понимать такие вещи.

– А сам ты мусульманин? – спросила я.

Он кивнул.

– Слушай, ты на меня чуть не наступила. Почему?

– Я… – Мне стало неловко. – Я обычно сижу под этим деревом. На большой перемене. А тебя я не заметила.

– Да? Мой косяк. – Парень оглянулся на дерево. – Не учел, что место занято. Хотел домашнее задание доделать. В тишине.

– Для этого есть библиотека.

Он усмехнулся, но не стал объяснять, почему проигнорировал библиотеку.

– Ты сирийка?

Я покачала головой.

– Турчанка?

Вот так всегда. Что-то, наверное, есть в моем лице такое усредненное – даже арабы не могут определить, откуда я родом.

– Я иранка.

– Вот как. Здорово. А я ливанец.

Этому я как раз не удивилась. По опыту знала: самые красивые выходцы с Ближнего Востока – обязательно ливанцы.

– Рад, что мы встретились, – произнес парень.

– Я тоже. Меня зовут Ширин.

– Ширин, – с улыбкой повторил он. – Хорошее имя. Надеюсь, еще пересечемся. Меня зовут Юсуф.

– О’кей, – ляпнула я. Разумеется, не так надо было ответить. – Ну, пока.

Он помахал рукой и пошел прочь. Пристыженная, я смотрела ему вслед.

На Юсуфе был плотно облегающий свитер – надетый, уж конечно, не за тем, чтобы скрывать мускулатуру.

«Черт, – подумала я. – А школа-то новая и впрямь ничего, даже нравиться мне начинает».

В тот день биология была последним уроком. Я рассчитывала увидеть Оушена, но он почему-то не пришел. Я бросила рюкзак на пол, огляделась. Почувствовала растерянность. Потом нас отправили терзать кошачьи трупы. Я терзала и все думала: где Оушен? На секунду забеспокоилась: может, с ним произошел несчастный случай?

Если даже и так – я сделать ничего не могла.

Прозвенел звонок. Я собрала вещи и пошла в танцевальную студию.

– По слухам, ты сегодня урок прогуляла, – такими словами встретил меня брат.

Проклятье.

Я успела забыть об инциденте.

– Кто сказал?

– Мистер Джордан.

– Кто-кто? – Меня захлестнуло бешенство. – Джордан? Ты что, с ним общаешься?

Навид только головой тряхнул. И усмехнулся.

– Мистер Джордан – ответственный за эксплуатацию нашей студии. Ему мы обязаны брейк-клубом.

– Вполне в его духе.

Конечно: крутой мистер Джордан не упустил бы такой возможности – содействовать созданию брейк-клуба.

– Он беспокоится за тебя, сестренка. На уроке ты очень расстроилась и убежала без единого слова. – Навид выдержал паузу. Оглядел меня с головы до пят. – Еще он сказал, что ты убежала не одна. А с парнем.

– Что? Во-первых, я не убежала. Я просто вышла. Во-вторых, не с парнем. Парень сам за мной увязался.

– Какая разница? Ты лучше объясни, что происходит. Решила уроки прогуливать? Сваливать из кампуса в компании бог знает кого? Мне что, пендалей этому типу надавать?

Я закатила глаза. Карлос, Биджан и Джакоби слушали с возрастающим интересом. Чем несказанно меня бесили.

– Этот твой Джордан знаешь что выкинул? Поставил меня и одного парня перед всеми и говорит: «Скажи нам, о чем ты думаешь, глядя на Ширин». Нормально вообще?

– Ну и что? – Брат сложил руки на груди.