Крест великой княгини - Юлия Алейникова

— Значит, сторож Пяткин ревновал кухарку Ольгу Львовну к Юрию Маслову, — подвел итог Павел.

— Ну да. Да и вообще. У Пяткина возраст, ему жизнь надо устраивать, а хозяин клин между ним и Ольгой вбивает. Васильевич последнее время очень злился. Даже при мне раза два хозяина похотливой скотиной обозвал. И говорил, что с удовольствием бы его кастрировал.

— Даже так? — обрадовался Паша, дивясь, до чего у пенсионеров насыщенная личная жизнь. Одной ногой на кладбище, а туда же. — Еще что-то сообщить можете?

— Еще? Нет. Больше ничего, — покачала головой Алина, и Павел отправился на кухню, велев горничной из прачечной до его ухода не высовываться.

Кухарка Ольга Львовна Строева была женщиной видной, несмотря на возраст. Не меньше пятидесяти пяти, а то, может, и поболе. Лицо гладкое, румяное, нос ровный, глаза строгие, но с улыбчивыми морщинками вокруг. Одета в голубые брюки и такую же курточку, все крахмальное, словно у медсестры в операционной. И на кухне чистота. Кухня просторная, красивая. Мебель синяя, а столешницы белые, ручки шкафчиков с финтифлюшками. Красиво, в общем.

— Вы ко мне, молодой человек? — откладывая в сторону разделочный нож, спросила Ольга Львовна. Назвать ее кухаркой у Павла теперь бы язык не повернулся. Скорее уж повар. Да, именно. Повар.

— Да. Лейтенант Жуков, следственный отдел.

— Проходите. Садитесь, — властно распорядилась Ольга Львовна, убирая нож и споласкивая руки. — Спрашивайте, что хотели.

С Ольгой Львовной Павел решил не финтить, не тот типаж. А потому рубанул сплеча:

— У вас был роман с покойным?

— Доложили? — усмехнулась Ольга Львовна. — Романом я бы это не назвала, но отношения были.

— Какого рода?

— Обычного, какие между мужчиной и женщиной бывают, — повела она покатыми полными плечами. — С Инной-то у них давно уже все разладилось. С виду все гладко, а на деле… — Она махнула рукой. — Инна уже давно своей жизнью живет, он своей.

— А что же он именно вас выбрал, мог бы себе помоложе, поинтереснее найти? — совсем уж бестактно поинтересовался Паша.

— В том-то и дело, что не мог. И развестись не мог.

— Почему это?

— Потому что в свое время все имущество и бизнес на эту лису оформил. На Инну. Вы ее еще не видели? — Паша покачал головой. — Ну ничего, еще полюбуетесь. Ведь Юрий-то, когда на ней женился, она совсем девчонка была, двадцати еще не было. А он взрослый мужик, женатый, сын у него подрастал. И ведь жена его прежняя, Виктория Олеговна, красавица была. Умница, любила его.

— А вы сколько лет у Масловых служите, что так много о прежней жене знаете?

— Служу недолго, лет пять. Когда на работу устраивалась, застала в живых мать Юрия Кирилловича Валентину Михайловну, она три года назад умерла. Чудная женщина, старая уже была, а в своем уме до самого конца была. Так вот она Викторию очень любила и всегда на свой день рождения приглашала. И ее, и всех внуков. Инне это, конечно, не нравилось, но терпеть приходилось.

С первой-то женой, Светланой, Юра плохо жил. Поженились, еще когда студентами были, сразу ребенок родился, денег нет, пеленки, распашонки, а еще молодые, вроде как и погулять охота. Начались ссоры, скандалы, они тогда еще с Валентиной Михайловной жили. Так что она в курсе. Внука очень жалела старшего. Из-за него Юрий Кириллович так долго на развод и не подавал. А когда все же решился лет через пять, дочка родилась. Но все равно толку с этого не вышло. Разбежались. А с Викторией он уже после развода познакомился. Она его младше была лет на пять, умная, интеллигентная, добрая, и поженились они по любви. Сын у них родился. И жили-то душа в душу. Пока Юрий с этой вот, — презрительно мотнув головой в сторону комнат, проговорила Ольга Львовна, — не познакомился.

— А вы не боитесь так про хозяйку, вдруг с работы выгонит?

— Нет. Я за место не держусь, мне с моей квалификацией работу найти не сложно, и не горит мне, есть на что жить. Не то что Алинке. Она, бедная, все в Донбассе потеряла. И жилье, и мебель, и работу. Все бросила и сюда подалась детей спасать, когда в их дом бомба угодила. Их-то подъезд не пострадал, а два других — в труху. Людей погибло — ужас. И детей, и взрослых. Вот после этого она чемоданы собрала, что влезло, запихала и сюда, в чистое поле. Повезло еще, что к Юрию устроилась, он ей и с гражданством помог, и вообще. А еще она Инне очень приглянулась, уж не знаю чем. Может, тем, что на нас с Василием стучала да за Юрием следила. А может, и просто понравилась? В любом случае я на нее не в обиде. Ей выживать надо.

Ну так вот. Инна ее в свою квартиру поселила, что ей давно еще от бабушки досталась. Скромненькая двушка в спальном районе, а все ж за так. Инна денег с нее не берет.

Надо же, удивился про себя Павел, отметив, что, видно, Алина девушка непростая, раз сумела так к хозяйке в доверие втереться, притом что та и сама не лыком шита.

— Значит, работу вы потерять не боитесь? — вернулся он к Ольге Львовне.

— Нет. Наоборот, уже сказала Инне, что работать не буду, но она попросила недельку с увольнением подождать, я вроде как обещала, — с сожалением проговорила Ольга Львовна.

— Ясно. Так что там со второй женой?

— Ах да. С Викторией. Жили хорошо, пока Юрий с Инной не познакомился. Обычно романы с такими малолетками ничем не заканчиваются. Ну погулял на стороне и назад к любимой жене. А тут нет. Инка настолько ушлой оказалась, что развела его с Викторией. А Юрий тогда уже положение имел, хорошие перспективы, машину, иномарку, деньги, по заграничным курортам семью возил. Вот Инка и вцепилась. И ведь развела. Валентина Михайловна ее до конца жизни недолюбливала, никак простить не могла.

— Ну а когда же у покойного отношения с женой испортились и почему он с ней просто не развелся? — решил вернуться к делам сегодняшним Паша.

— Да тут все просто. Юрий-то чиновник. Бизнесом заниматься права не имеет. Вот он все на Инку и оформлял. И недвижимость на нее, и завод в Германии, и ценные бумаги, и еще что-то. Так что, когда встал вопрос о разводе, Инна ему быстро объяснила, что от нее он уйдет только с голой жопой. Извиняюсь.

— А чего ж она сама с ним не развелась?

— Потому что тоже не дура. Одно дело владеть, другое дело управлять. А еще, не дай бог, отберет кто-нибудь из компаньонов или обманет. Инна же не бизнесмен, а обычная стерва. Вот и жили в симбиозе взаимной ненависти и страха. Это мне Юра давно еще объяснил, когда у нас все только началось.

— А как же Инна допустила, что муж ей с прислугой изменял?

— А ей что? Только лучше. Чем он какую-нибудь на стороне найдет, так лучше со мной, под ее присмотром. А Юрию от меня не столько это дело надо было, возраст все же, сколько просто человеческое участие. Вот так и жили.

— А сын их, Илья, кажется, он что же? Он как воспринимал эту ситуацию?

— А никак. Илья — парень неплохой. Но до родителей ему дела не было. Не ругаются, значит, все «чики». Он парень хоть и не глупый, а инфантильный какой-то. Вон скоро тридцатник стукнет, взрослый мужик. А живет с родителями. И в городе с ними живет, хотя отец когда еще ему отдельную квартиру купил. Он сперва радовался, переезжать собирался. Ремонт там затеял, а потом как-то забыл, а сейчас спроси его, где эта квартира находится, так, наверное, и не вспомнит.