Укрощение любовью, или Уитни - Джудит Макнот

Карета остановилась у двери, и Мэтью, захватив саквояж,медленно поднялся по ступенькам крыльца и вручил визитную карточку дворецкому вливрее, который и провел его в просторную библиотеку, заставленную книжнымиполками, встроенными в небольшие ниши в стенах.

Оставшись один, поверенный с почтительным восторгом осмотрелбесценные раритеты, располагавшиеся на блестящих столах из розового дерева.Великолепный Рембрандт висел над мраморным камином, а одну из стен почтицеликом закрывала прекрасно подобранная коллекция гравюр того же Рембрандта.Противоположная стена была полностью собрана из стеклянных панелей с высокимистеклянными дверями, выходящими на широкую каменную террасу, с которойоткрывался потрясающий вид на окружающий сельский пейзаж.

В дальнем конце комнаты стояло массивное дубовое бюро,украшенное искусно вырезанным орнаментом из листьев и виноградных лоз. Мэтьюотнес бюро к шестнадцатому веку, и, судя по великолепной работе, оно, вероятно,украшало королевский дворец. Пройдя по пушистому персидскому ковру, поверенныйуселся на один из кожаных стульев с высокой спинкой лицом к бюро и поставилсаквояж на пол.

Двери библиотеки открылись, и Мэтью поспешно вскочил, искосабросив оценивающий взгляд на высокого темноволосого мужчину, от которогозависело его будущее. Клейтон Уэстморленд в свои тридцать с лишним лет былнеобычайно высок и красив. Решительная быстрая походка говорила о том, чтогерцог не любит засиживаться и ведет активную жизнь, не имеющую ничего общего сраспущенностью, ленью и праздностью, которые Мэтью обычно приписывал богатымджентльменам благородного происхождения. Аура сдержанной силы или, вернеесказать, стальной воли исходила от него.

Пронизывающий взгляд серых глаз словно проникал в самуюдушу, и Мэтью нервно сглотнул слюну, не зная, чего ожидать. Герцог устроился забюро, кивнул Мэтью на стул рядом, приглашая садиться, и с властным спокойствиемосведомился:

— Ну что ж, начнем, мистер Беннет?

— Конечно, — кивнул поверенный и, откашлявшись, заговорил: —Как вы приказывали, ваша светлость, мы навели справки о семье и происхождениимолодой леди. Мисс Стоун — дочь Сьюзен Стоун, умершей, когда девочкеисполнилось пять лет, и ныне здравствующего Мартина Альберта Стоуна. Онародилась тридцатого июня тысяча восьмисотого года в фамильном доме недалеко отгородка Моршем, приблизительно в семи часах пути от Лондона. Поместье Стоуновнебольшое, но процветающее, и Мартин Стоун жил как все обычные мелкопоместныедворяне. Но года четыре назад его финансовое положение резко изменилось кхудшему. Если ваша светлость . припоминает, некоторые районы Англии многонедель подряд заливало непрерывными дождями. Такие имения, как у Стоуна, неснабженные современными дренажными системами, сильно пострадали. Мартину Стоунупришлось хуже всех, потому что он живет продажей и разведением скота.

Наши отчеты указывают, что Стоун сделал ряд рискованных ичрезвычайно поспешных вложений в несколько ненадежных предприятий, а потерпевнеудачу, продолжал удваивать и утраивать вклады в подобные же спекуляции,очевидно, в надежде возместить потери. Однако одна катастрофа следовала задругой, и два года назад он заложил поместье, чтобы собрать достаточно капиталана очередные авантюры. Все деньги он вложил в акции колониальной судоходнойкомпании, но и она вскоре разорилась.

В настоящее время он заложил все свое имущество и сильнозадолжал не только лондонским ростовщикам, но и местным торговцам. Поместьебыстро приходит в упадок, и в доме осталось всего несколько слуг.

Пошарив в саквояже, Мэтью извлек стопку бумаг. — Здесьсписок его кредиторов, хотя, возможно, мы не успели выявить всех за такойкороткий период.

Он положил документы на бюро и сжался, ожидая, что скажетгерцог. Откинувшись на спинку стула,

Клейтон Уэстморленд с бесстрастным выражением лицапросмотрел бумаги.

— Насколько все плохо? — осведомился он, перевернувпоследнюю страницу.

— Сумма долгов составляет приблизительно сто тысяч фунтов.

Эта ужасающе огромная цифра, казалось, не произвелаособенного впечатления на герцога, который, отдав отчеты Мэтью, резко сменилтему.

— Что еще вы узнали о самой девушке? Кто, мысленно спрашивалповеренный, вытаскивая папку, обозначенную «У. Стоун», должен знать о девушкебольше, чем мужчина, чьей любовницей она вот-вот станет? Хотя герцог неупоминал ни о чем подобном, Мэтью уже предположил, что Клейтон собирается взятьдаму под свое покровительство и обеспечить ее значительным доходом исобственным домом. Он отнес интерес к семейству девушки за счет того, чтогерцог хочет знать, какого сопротивления можно ожидать от родственников.

Для человека вроде Мэтью, привыкшего мыслить финансовымикатегориями, бедственное положение Стоуна означало лишь то, что исход делазаранее предрешен. Мартин Стоун будет рад переложить на плечи Уэстморлендаответственность за свою дочь. Да и какой у него выбор? Вряд ли он сможетодевать Уитни и вывозить в свет. Если же Стоун беспокоится за репутациюдевушки, его собственная вот-вот будет окончательно уничтожена. Как толькокредиторы обнаружат, в каких стесненных обстоятельствах он находится, Стоунаждут не только позор и бесчестье, но и весьма неприятное пребывание в долговойтюрьме. Мэтью покраснел, неожиданно поняв, что молча уставился в открытуюпапку.

— Хотя оказалось непросто узнать побольше о. личныхкачествах, не возбудив нежелательных подозрений, все же нам кое-что удалось,например, что мисс Стоун считалась весьма трудным ребенком с непредсказуемымхарактером. Она, очевидно, очень начитана и необычайно хороню образована. Беглоговорит по-французски, по-гречески так, что время от времени выступаетпереводчицей для дяди на приемах, где присутствуют греческие дипломаты. Читаетпо-итальянски, немецки и на латыни, кажется, может и говорить на всех этихязыках, но я не уверен.

Мэтью поколебался, чувствуя себя совершенным идиотом,поскольку сообщал лорду Уэстморленду все то, что он уже знает.

— Продолжайте, — попросил герцог, еле заметно улыбаясь привиде смущения Мэтью. Тот неловко кивнул:

— Многие из тех, кого мы опросили, утверждают, что междуюной леди и ее отцом существуют значительные разногласия. Некоторые соседи вовсем винят отца, но большинство сочувствует Мартину, считая его несчастнымчеловеком, которого природа наградила непослушной, непокорной дочерью. Ввозрасте четырнадцати лет мисс Стоун воспылала ничем не оправданной страстью кнекоему джентльмену по имени Пол Севарин. Севарин на десять лет старше ее и,судя по всему, был не более рад ребяческому увлечению мисс Стоун, чем ее отец.Поскольку мистер Стоун, очевидно, не смог найти другого выхода, он отослал дочьво Францию с тетей и дядей, когда той было около шестнадцати лет. Онипредставили ее обществу через год, в семнадцать лет — обычный возраст. С этоговремени она пользуется огромной популярностью. Конечно, стань известным, что ееотец разорен, а о приданом не может быть и речи, ситуация трагически измениласьбы. — Мэтью окинул герцога извиняющимся взглядом и, вздохнув, продолжал: — МиссСтоун могла бы получить немало предложений руки и сердца, однако стараласьобескуражить своих поклонников, как только догадывалась об их намерениях. Те жегоспода, которые оказывались наиболее настойчивыми, обращались к ее дяде, лордуЭдварду Джилберту, который обычно отказывал им от имени отца леди. Ее манеры,как говорят, безупречны, хотя могут показаться не совсем обычными. Здеськакая-то ошибка? — недоуменно спросил Мэтью, когда герцог разразился смехом.