Насильно твоя - Мария Устинова

— Эмиль? — я попыталась обернуться.

— Утихни! — он перехватил меня за волосы и рванул.

От резкой боли на глазах выступили слезы. Я не хочу с ними идти!

В коридоре я вновь упала на пол, барахтаясь в простыне. Меня бросили в дверном проеме. Слезы потекли сами после резкой вспышки боли — он мне чуть скальп не содрал, когда за волосы волок по полу.

— Эмиль!

Он уже стоял на коленях, обернулся через плечо, преодолевая давление пистолета. Ствол, упертый в скулу, собрал кожу складками, царапая дулом, но он упрямо смотрел назад — пытался понять, что со мной. Растопыренные на затылке пальцы были напряжены.

Мне было жизненно важно увидеть его. Будто он даст подсказку, что делать. Успокоит. Но я знала, что надеяться бессмысленно.

На мгновение Эмиль взглянул мне в глаза, а затем на этого хера, который тащил меня по полу.

— Я за ней приеду, — сказал он.

Это был взгляд уверенного в себе мужчины, который знает, что делать. На которого можно положиться. Взгляд лжеца.

— Не бойся, — добавил он мне, прежде чем меня вытащили из квартиры. — Все будет хорошо. Обещаю.

Босую, меня повели по холодным ступеням вниз.

Меня ведь не утащат одну. Он сказал, что приедет… Он меня не бросит, как Лазарь, ведь правда?

Из подъезда меня сразу посадили в машину и захлопнули дверь.

Втолкнули меня на заднее сидение, двое сели со мной. Машина сразу завелась — кто за рулем, я не видела, и рванула с места. Я пристально вглядывалась в темноту позади. Где он? Фонарь у подворотни отбрасывал свет широким полукругом — пузырь света во мраке.

По ночным улицам джип вез меня в неизвестном направлении.

Я боялась даже дышать. Наедине с двумя мужчинами, в одной простыне вместо одежды. Мне хотелось исчезнуть, стать невидимой.

Но пока меня не трогали.

Десять минут по ночным улицам, несколько стремительных поворотов, торможение и мы остановились перед высокими коваными воротами. Через лобовое стекло я попыталась рассмотреть дом за забором. Понять, куда меня привезли.

К воротам кто-то подошел, они начали открываться.

Где Эмиль? Что происходит?

Лазарь меня сдал или нет? Я поняла, что они считают Эмиля причастным к исчезновению денег, но знают ли о моей роли? А если да?.. Я была на пороге обморока. Что со мной сделают за этими черными воротами?

Они открылись, и джип поддал газу. Мы медленно въехали во двор, разворачиваясь по кольцу вокруг большой клумбы.

Дом был огромным. Настоящий дворец. Два этажа, вычурный фасад. Два крыла занимали огромную площадь. Мне всегда казалось, что в таких живут богачи. Темно-коричневый, из кирпича, с широким крыльцом. Слишком шикарный, чтобы я успокоилась. Я даже боялась представить, кто может жить в таком доме.

Лазарь ведь предупреждал… Предупреждал, что Эмиль отмывает нелегальные деньги. И речь шла о пятидесяти миллионов.

Меня убьют за эти деньги. Нас всех убьют.

У меня пересохло горло и начало трясти. Сильно, крупной дрожью.

— Пожалуйста, — залепетала я. — Скажите, где Эмиль?..

Мне ответило гробовое молчание.

Джип проехал крыльцо и остановился у неприметной двери. Я слишком мелкая пташка для парадного входа.

Один из мужчин вышел, хлопнув дверью, завозился с замком. Водитель остался за рулем. Я вновь оглянулась, надеясь среди огоньков шоссе заметить серый «мерседес». Я надеялась, что Эмиль приедет за мной.

Дверь резко распахнулась — это вернулся мой охранник. Он резко нырнул в салон и намотал мою простынь на кулак.

— Вылазь! — улыбнулся он.

Я вскрикнула и подалась назад, но он держал крепко. Можно бросить простынь, можно продолжить борьбу, выбор за мной… Только ведь он все равно сильнее.

Кажется, он тоже это понял. Усмехнулся и дернул снова, играя.

— Давай, вылазь, красавица! Приехали!

Ноги со скрипом проехались по кожаному сидению.

Я не хотела голой остаться в машине, откуда меня все равно вытащат. Решила вылезти сама. У дверцы мужик поймал меня за локоть и выволок из салона.

Голые ступни больно ударились об шероховатый асфальт. Порыв ветра наполнил простынь, она вздулась пузырем вокруг меня. Было холодно — очень холодно стоять босиком на асфальте. Ветер лишил меня остатков тепла, бросил волосы в лицо и пряди прилипли к губам. Дыхание — это все, что осталось во мне горячего. Я продрогла насквозь и не понимала, от страха или от холода меня бьет крупная дрожь.

— Пошла, — меня толкнули к распахнутой двери.

Снизу несло затхлостью и могильным холодом.

Вход в подвал — глубокий и черный, пугал. Я остановилась на вершине лестницы, но меня заставили спуститься. Ноги потеряли чувствительность на ледяных ступенях. Еще немного и их начнет ломить от холода, как зимой.

Вспыхнул свет — он автоматически включался на движение. От лестницы шел длинный коридор с дверями по бокам и меня подвели к ближайшей.

Мужик открыл дверь, с усмешкой кивнул кому-то. Нас ждали.

Простынь не забрали и я надеялась на лучшее: приедет Эмиль, всё уладит и увезет меня отсюда. Главное, чтобы Лазарь сбежал, не успев расколоться… Тогда я буду молчать и никто не узнает, как я оказалась в постели Эмиля.

Пожалуйста… Прошу…

Но один факт царапал меня… Они сказали: «Глеб все рассказал».

Если это и есть тот человек, о котором упоминал Лазарь, получается, они здесь?

Вопросы сводили с ума. Хуже неизвестности и ожидания нет ничего. Разве что…

— Вперед! — он зашвырнул меня в комнату, ударив в плечо.

А в последний момент схватил край простыни и сорвал с меня.

Я повалилась на пол, голая и беспомощная. Плечо онемело после удара, я ушиблась коленями об бетон, но сумела сесть, поджав ноги. Обернулась, словно ко мне подкрадывались.

Тот, кто привел меня, стоял в проходе, гнусно ухмыляясь и комкал простынь в руках.

Комната маленькая, с тусклой лампой, которая отбрасывала тени на серые стены. Со всех сторон веяло холодом — бетон набрал его от осенних ночей.

Здесь было еще двое: мужик около сорока, с маленькими, словно вечно прищуренными глазами, и второй парень, помоложе. Он производил неприятное впечатление из-за выражения лица — свирепого и тупого.

— Девчонка Каца? — спросил он.

— Ага… Вы тут сами, уточню, что делать.

Дверь глухо захлопнулась.

Я полулежала на полу, подобрав под себя ноги и руками закрывала грудь.