Проделки небожительницы - Наталья Александрова

Ясно было только одно: Лола пришла вовсе не к хахалю. Ее торопливость и озабоченный вид говорили о том, что пришла она в этот дом по делу.

«Что же это за место? – с любопытством подумал Маркиз. – Бордель, что ли?»

Он обошел дом снаружи, для этого ему понадобилось вернуться на ту же улицу, где его высадили из машины, потом пройти по ней направо, свернуть налево по маленькому переулочку, который упирался в проспект, и опять повернуть налево.

Маркиз увидел фасад этого дома – и все понял. Парадный подъезд под аркой был красиво освещен разноцветными фонариками. «Театр «Трубадур», – было написано на вывеске. Стало быть, Лола так спешила не в бордель, а в театр. Ну, один черт!

Значит, она прошла в театр со служебного входа. Спектакль начинается в девятнадцать тридцать. А сейчас – Маркиз взглянул на часы – семь пятнадцать. Маловероятно, чтобы Лола так торопилась в театр, желая просто посмотреть пьесу. Нет, эта дрянь играет в театре, она, видите ли, актриса! И как он раньше не догадался, наблюдая за ее перевоплощениями? У девчонки определенно имеются способности. Непонятно только, зачем смешивать жанры? Либо уж ты актриса, либо – мошенница. Каждый должен заниматься только своим делом. А иначе получается дилетантство.

Он взглянул на афишу – сегодня шла пьеса Гольдони. И вот – фотография, изображавшая, надо полагать, сцену из спектакля: Лола в объятиях какого-то длинноволосого хмыря. И подпись: Ольга Чижова, Юрий Заплатин.

Ольга, значит, Чижова. И вовсе не Лолита Писаренко. Имена на все случаи жизни! Дико разозлившись на весь свет и на себя в первую очередь, Маркиз купил билет и пошел смотреть пьесу.

Театрик был маленький, но все там было по-настоящему: и фойе, и буфет, и зал с бархатным занавесом.

Зрители, как ни странно, в зале были, и даже свободные места не зияли, как дыры в заборе.

Текст пьесы был очень остроумным, актеры – молодые и подвижные, пели они по ходу дела приятными голосами и танцевали умело, а самое главное – Лола была потрясающе хорошенькой в напудренном паричке, с тонко затянутой талией. В другое время Маркиз получил бы большое удовольствие от пьесы. Но только не сегодня. Сегодня он скрипел зубами и поносил Лолу чуть ли не вслух, а также проклинал тот день, когда он вообще решил зайти в кафе «Синий попугай» и встретил там Лолу. Казалось бы – чего проще, взять и уйти прямо сейчас! У него огромные неприятности, и, если он не поторопится, может быть поздно. Ладно, дадим девчонке еще один – последний – шанс. В антракте Маркиз незаметно шагнул за сцену, схватил какую-то деталь декорации и пошел по узкому коридору с деловым видом. Какой-то толстый потный мужик вышел из маленькой дверцы, продолжая говорить что-то, и Маркизу показалось, что он слышит голос Лолы.

Толстяк удалился, шумно дыша и отфыркиваясь, как морж. Маркиз тихонько приоткрыл дверцу. Так и есть: эта идиотка сидела перед зеркалом и поправляла грим. Пудреного паричка на ней уже не было, свои, темные волосы, она затянула гладко, чтобы не мешали.

Маркиз одним прыжком подобрался к ней сзади и схватил за плечи.

– Ах! – вскрикнула Лола, то есть теперь это была не Лола, а Ольга. Она глядела на него в испуге, ее грудь, едва прикрытая шелковым кимоно, бурно вздымалась. Такая эффектная женщина, многообещающая молодая актриса…

– Как ты меня напугал! – Ольга взмахнула ресницами и прижала руку к сердцу.

– Еще в обморок упади! – фыркнул Маркиз. – Тоже мне – артистка погорелого театра!

– Я думала, ты уже в бегах, – спокойно сказала Ольга и отвернулась.

– Ты соображаешь, что делаешь?! – прошипел Маркиз, оглянувшись на дверь. – Тебя ищут, а ты… выставляешься на всеобщее обозрение!

– Не преувеличивай, – усмехнулась Ольга. – Театр маленький, зрителей – человек пятьдесят всего. Я же сказала, что не могу с тобой поехать.

– По-моему, ты так и не поняла, чем рискуешь, – взяв себя в руки, начал Леонид. – Девочка, это уже не шутки, это очень серьезно!

– Я все понимаю, – перебила его Ольга, – но уехать не могу. Уйти из театра в начале сезона! И это теперь, когда, наконец, у меня появились две главные роли!

– Да зачем тебе все это надо? – Маркиз махнул рукой. – Театр этот задрипанный…

– А затем, что, в отличие от тебя, я занималась мошенничеством и воровством вовсе не из любви к искусству! – вспыхнула Ольга. – Просто мне деньги очень нужны. Ты представляешь, сколько мы тут, в театре, зарабатываем? Мне пришлось бы покупать одежду на барахолке, да еще и спать с этим жирным козлом-режиссером. А так все думают, что у меня богатый спонсор, я чувствую себя независимой, режиссер передо мной заискивает – денег просит у моего мифического спонсора, а поскольку моего любовника никто не видел, то и отбить меня у него никто не пытается… а это очень удобно.

– А я, по-твоему, взял колье у Зарудного из чистого интереса? – разозлился Маркиз. – Приключений мне, видите ли, мало было на собственную голову… Нет, милая, интерес тут ни при чем, это работа!

– А моя работа – здесь! – отрезала Ольга и отвернулась к зеркалу.

– Ты, как выражался мой дедушка, хочешь и на елку влезть, и задницу не уколоть! – рассердился Маркиз. – Так не бывает.

– Послушай, – снова повернулась к нему Ольга, – это не обсуждается. Расстанемся по-хорошему, мне скоро на выход. Да и ты зря тратишь время.

– Разумеется, – буркнул Маркиз, – ты не маленькая, знаешь, что делаешь.

– Оленька! – донеслось из коридора. – На выход!

Маркиз встал и вышел, не обернувшись.

Часом раньше в квартире старого скупщика раздался звонок мобильного телефона. Кузьмич, услышав его, отчего-то заторопился, пробежал по коридору и чертыхнулся, наступив в темноте на какого-то кота. Кот зашипел, блеснул зелеными глазами и пропал где-то в дебрях большой квартиры.

У себя в кабинете Кузьмич долго искал затерявшийся в грудах вещей мобильник, а тот все звонил и звонил. Кузьмич наконец отыскал телефон под персидским ковриком семнадцатого века, который принес ему недавно вор по кличке Сверчок, ограбивший квартиру вдовы профессора-востоковеда.

– Хм, – раздалось на том конце, и Кузьмич сразу же понял, кто с ним собирается разговаривать.

Ноги его подкосились, в горле отчего-то пересохло, он присел на стул и приготовился к неприятному разговору. Звонил, несомненно, Зарудный.

– Я недоволен, – начал он без всякого предисловия, – вы гарантировали, что с вашим человеком все пройдет как по маслу, что с ним не может быть никаких накладок.

– Я был уверен, – пробормотал Кузьмич, – он просто вынужден был согласиться на мое… на ваше предложение… ему ничего больше не оставалось.

– И тем не менее он отказался, – констатировал Зарудный. – Таким образом, вы допустили утечку информации.

– И ваши люди тоже, – буркнул Кузьмич, сообразив, что Маркизу удалось уйти живым от погони.