Становление короля - Kimiko

своей комнаты, мужчина не знал. По ощущению он провел в стенах замка сутки, хотя за небольшим окошком под потолком начинало светать. Решив все-таки проверить злосчастную дверь, Дроздов двинулся мимо камер с пленниками. Те смотрели на него с удивлением, провожая полными боли глазами.

Только Бальфур не повернул головы, весь закованный с головы до ног.

Возле его клетки остановился король, осторожно приближаясь к прутьям. Он смотрел на эльфа, помня свое обещание Лансе. Неужели одна душа может так многое изменить? Он сам, будучи королем, едва-едва борется за изменения, как же может бандит и убийца творить столько добра?

— Ты не король Лукас, — вдруг просипел эльф, глядя из-подо лба на Дроздова. — Ты кто такой?!

— Король, вероятно, погиб, — тихо ответил Василий Петрович, удивленный словам Бальфура. — Как ты узнал?..

— Я вижу души, — сипел эльф. Было видно как тяжело ему говорить из-за металлического намордника. — И твоя душа другая. Зачем ты здесь?

— Конкретно в этой комнате… или мире? — страх снова липкими нитями окутывал мужчину. Детская нервная система уже не справлялась с таким стрессом. — Но ответ все равно один. И туда и туда меня привели без моего на то желания.

— Значит, на то воля Богини, — Бальфур устало прикрыл глаза. — Ты должен освободить меня. Скорее.

— Знать бы как, — Дроздов осмотрел замок, обычный кованный, такой не собьешь ни расколешь, только ключ нужен.

— С помощью магии, Лукас! — шикнул эльф раздраженно. — Ты ведь маг, ещё и с её свитком, прочти третье, твоей силы должно хватить, чтобы взорвать замок.

— Я выбросил свиток… — Дроздов опустил глаза, замечая оный у себя в кармане.

Захотелось перекреститься…

Он ведь точно его выбрасывал!

Но времени паниковать не было. Король развернул старую бумагу, находя третье, как выразился Бальфур, заклинание.

— Огонь какой-то, пепел, это же просто набор слов! — возмутился он, глядя в свиток.

— Знаешь мертвый язык? — эльф уважительно кивнул. — Просто читай, выставь ладонь к замку.

Сглотнув вязкую слюну, Дроздов подошел, почти касаясь замка. У него спустя тысячи проб ничего не вышло, даже не удалось найти в себе искру, да как он должен взорвать замок? Ну, пусть этот Бальфур увидит, что так ничего не выйдет. Чем скорее он покажет, тем скорее они приступят к реально выполнимым планам.

— Ignis et cineres, pulvis pyrius et scintilla, — пересохшими враз губами проговорил Дроздов, замечая, что вокруг поднялся ветер. Он на выдохе, едва заметно проговорил последнее слово: — Crepitus.

Небывалой силы взрыв раздался, вырываясь из его ладони. Снесло всю камеру, не то, что замок, а с ними и несущую стену. Его самого не обожгло, видимо, потому что это был его огонь, но вот, что Бальфур выжил — Дроздов сомневался. Но когда все осело, его за шкирку схватили сильные руки, волоча через получившуюся дыру наружу.

— Ты… как ты вообще выжил?! — только прокричал слегка оглушенный король, пока, держа его на весу, Бальфур по земляному насыпу выбрался наверх.

— Эта магия на меня не действует, — равнодушно бросил эльф, подталкивая мальчика в спину. — Скорее, уходи, пока тебя не заметили. Я дальше сам по себе. Но, чувствую, мы совсем скоро встретимся.

Дроздов понимал, что ему срочно нужно уходить, но никак не мог оторвать глаз от убегающего прочь эльфа. Он был таким чудным, огромным, словно великан, с длинными черными волосами. Бежал, как в криповых мультиках бегали какие-то атланты, словно на его плечах держится небосвод.

Только когда неподалеку раздались крики, Василий Петрович шмыгнул в кусты, по над фасадом дворца пробираясь к своей комнате. Он и не помнил, как там оказался, дрожа всем телом и все ещё сжимая свиток. Первым делом он бросился за стол, переписывая заклинания, на случай, если со свитком что-то случится — заучит он их позже.

Наверное, он был так увлечен, что не сразу заметил шаги за дверью.

К счастью, это была Ланса, она ворвалась без стука, прикрывая за собой дверь и радостно крича, правда, обрываясь на последнем слове:

— Мой король, Бальфур освобо… — она заметила его, покрытого сажей и пылью. — О… Боже, это сделали… — она понизила тон. — Вы?!

— Не кричи, — Дроздов отмахнулся, — подготовь мне одежду.

— На это не времени, — эльфийка подлетела, на ходу раздевая парня. Она потащила его в ванную, обливая ледяной водой и одновременно обтирая тканью. — В любой момент сюда может ворваться Вергель, ему ни за что нельзя заметить на вас и пятнышка!

И Ланса была совершенно права. Не успели они толком застегнуть его рубашку, как к ним ворвались. Его грязные вещи были просто запихнуты под кровать. Дроздов принял самый невозмутимый вид, с удивлением глядя на вошедшего.

— Что-то стряслось? Я слышал взрыв.

Но Вергель ни слова не ответил, лишь запер за собой дверь с другой стороны. Ланса устало выдохнула, упав в кресло. Через минут десять молчания, она вдруг спросила:

— Вы сделали это ради меня?

Дроздов неоднозначно пожал плечами.

— Считай, он просто меня уболтал.

Поняв, что король не хочет об этом говорить, нянечка забрала грязные вещи, уходя. Она спросила его о завтраке, но Дроздову кусок бы в горло не полез. Он переодел ночную рубаху и забрался в постель, пытаясь оставить позади прошедшую ночь. Сердце, правда, бешено колотилось, отказываясь успокаиваться.

Тогда, лежа в постели, он просто обдумывал все произошедшее. Надо же, чтобы попасть в какое-то место, ему попалась до ужаса простая загадка. Хотя… может для местных она сложная… Да и вообще, стрелки часов — надо же, звучит как загадка для детей.

Сон постепенно забирал его в свои ласковые объятия.

Как вдруг мужчина распахнул глаза и сел, едва не схватившись за сердце.

Здесь нет механических часов со стрелками.

Только песочные.

Глава 8

— Значит, сердце качает кровь по венам, — Лилия хмурилась, пытаясь припомнить все сложные словечки. — А мозг… руководит телом?

— Верно.

Дроздов качал девочку на качелях, рассказывая ей интересные для средневековых реалий вещи. Сначала она слушала молекулы и атомы, потом про математические уравнения, а теперь вот они подошли к объяснению человеческого тела.

— А зачем нам кровь? — спросила Лилия, с интересом глядя на брата. — И почему ты такой умный и все это знаешь?

— Я хорошо учился, — почти не солгал мужчина. — Кровь много чего полезного делает. И ранки заживляет и кислородом насыщает все тело. Если её сильно много вытечет, человек умрет.

— Вот бы можно было её как-то заново вливать, — вздохнула, о чем-то своем задумавшись девочка. — Листики поэтому умирают, если оторвать их от дерева? Их больше не питает кровь?

Дроздов рассмеялся, едва не забыв