Неизменная любовь - Ольга Горышина

— Вода шикарная, — сказал он, остановившись в шаге от меня, чтобы не замочить мне ноги стекающей с длинных шорт водой.

Кто бы сомневался! По такой погоде. И я ушла в море. Подальше от его оценивающего взгляда и от своего. Я тоже разглядывала своего случайного знакомого. Тело худое, гибкое, не накаченное, но довольно пропорциональное во всех местах. Впрочем, разве я смотрю? Я просто ловлю его взгляд. А вот Паясо, наверное, мысленно рисует выходящую из морской пены Афродиту. Он же художник. А художники не мужчины. Художники в первую очередь творцы.

— Сеньора, вы знаете, кто такой Осмар?

Я осталась стоять. Сесть мокрой на юбку — лишить себя одежды.

— Не знаю.

— А хотите узнать?

Узнать или познакомиться? Я что-то потеряла смысл фразы за коварной улыбкой клоуна.

— Это местная звезда. Он выступает сегодня в клубе тут недалеко. Учитывая, что вечером нам абсолютно нечем заняться, можем сходить послушать.

Это вопрос? Или констатация факта? И откуда взялось это «мы»? Мы делим комнату, но не вечер.

— И потанцевать.

И тем более — танец.

— У него музыка из вашей юности.

Ну раз я такая древняя, то чего тащиться со мной в клуб, мальчик?!

— Вы когда в последний раз были в клубе?

Я молчала. И парню ничего не оставалось, как продолжать сыпать вопросами. Когда? Когда я была младше тебя. Один единственный раз. Но подробностей лучше тебе не знать. А мне лучше не вспоминать. Надеюсь, Слава благополучно все забыл.

— Давно. Можно и сходить…

Да, что там Мишаня говорил про единственный шанс? Потом пожалею, если не узнаю, кто такой Осмар.

— Если вы любите Фредди Меркьюри, он вам понравится, — говорил уже Паясо, выковыривая из пиццы креветок. Без пиццы они были вкуснее, что ли?

Мы зашли поесть в ближайший ресторанчик, вернее просто уселись за столик на улице, потому что решили не переодеваться до душа и были до трусов мокрые.

— Он тоже импозантен в одежде и гриме. И… Но вам же это не важно…

— Не важно, — догадалась я, что парень намекает на ориентацию певца. — Ты его поклонник?

— Я о нем ничего не знал, — улыбнулся Паясо. — Пока не открыл страницу клуба. Говорят, знаменитость. Проверим. Тем более, он поет в основном на английском.

— А билеты?

— Разберемся на месте. Проблем не будет.

Какая уверенность! Юношеский максимализм. Аж завидно!

P.S. Дорогие читатели, не читайте молча. Для автора очень важно услышать от читателей хоть какой-то отклик. Заранее спасибо!

Идти пришлось чуть дальше римского форума, но к вечеру не по жаре шагалось намного легче. Пришлось, правда, дойти до машины, чтобы продлить парковку и взять новый сарафан. Чуть длиннее колен, зато чуть больше открытый на груди, чем майка. Но я взяла шарфик — для прикрытия груди от чужих взглядов и от ночного ветра. Руки пустые — крохотная сумочка под телефон и пару купюр с паспортом лежала на бедре. Брать Паясо под руку на этот раз я не планировала, а он и не предлагал. Наверное, это у них за океаном не практикуется. Как и говорить о себе. Поэтому мы говорили обо мне.

Обошлись без бестактных вопросов. Хотя мне скрывать нечего. А уж красоваться перед мальчишкой, которому я завтра помашу ручкой, подавно. Чем я занимаюсь в свободное от отдыха время? Сказать сложно — вернее, разложить по полочкам все мои дела. Занимаюсь всем и в то же время ничем. Одно из коммерческих помещений мы переработали под арт-студию, где я номинально числюсь директором, но с некоторых пор там всем заправляет расторопная студентка пятого курса. Она ищет идеи для мастер-классов и соответственно мастеров, занимается рекламой в соцсетях и прочее и прочее. Я появляюсь лишь на благотворительных вечерах — это мой личный проект: сбор денег с богатых скучающих дам. Это когда устанавливается минимальная цена за участие в мастер-классе, например, по лепке или росписи по стеклу и шелку, а все что сверху идет в счет того или иного благотворительного фонда.

— У нас это называется «арт и вино», — улыбнулся Паясо.

— У меня вина нет.

Нет, вино у меня было — вложились по дружбе с другом Славы, бывшим гонщиком, державшем в былые времена тюнинг, в парочку летних кафе. Но вовремя прекратили это безобразие: персонал хорошо работал только, когда кто-то из хозяев присутствовал на точке. Деньги переложили в почту. Тут не прогорели, а вспотели. Открылись накануне новогодних праздников. Персонала по-минимуму, а посылок привалило… Пришлось самим играть в чернорабочих. И впервые ждать зимних каникул, чтобы выдохнуть.

— И вам нравится то, что вы делаете?

— Нравится? Это приносит деньги. А нравится мне — вязать. Шапки!

И я показала на пустую сейчас, все еще немного влажную после мытья, голову. Паясо улыбнулся. Я — тоже.

Если спросить моего мужа, что делает его жена, он действительно ответит, не задумываясь: вяжет шапочки для зим.

От моей «скучной образины» он, впрочем, не в пример лирическому герою Высоцкого, не устал. Устала я — от роли мамы.

— Организуй клуб вязания для бабушек. Пусть общаются не у обкуренных подъездов. Сколько это у вас там баллов в карму? Авансом.

Не знаю, шутил тогда Слава или говорил серьезно, но я мигом преобразовала помещение, от которого отказался разорившийся съемщик, в арт-студию. И как-то сразу мы занялись активной сдачей квартир. Вернее, занялась я. Слава отшучивался, что он свое отработал, теперь мой черёд приносить деньги в семью. Но в каждой шутке лишь доля шутки, и теперь наш семейный доход всецело зависит от моей активности. Слава на полном серьезе говорит, что на пенсии. Странно, для бизнесмена. Обычно таких людей могут остановить только обстоятельства — как моего отца, который после краха чуть не отдал последнее, чтобы куда-то там на кого-то выйти через фсбшников. Слава его за руку поймал и образумил. И к седым волосам отца добавились еще и трясущиеся руки. Но это уже дела давно минувших лет. Они оба не созданы для нынешнего российского бизнеса.

Что нам собственно нужно? Чтобы на еду хватало. Ну и на путешествия… Хотя с собакой мы теперь вдвоем только на машине можем куда-то поехать. Слава ни в какую не соглашается нанимать дог-ситтеров. Отношение к Стэлле у него серьезнее, чем в свое время было к собственному ребенку. Наверное, как к внучке… Но боже упаси стать мне бабушкой. Нет, нет и еще раз нет. Я, как Миледи, слишком молода, чтобы умереть так рано… Возможно, поход в клуб омолодит меня годков так на… тцать…

Улицы в этой части Таррагоны такие же обшарпанные, как и в той, где расположился наш хостел. Вокруг входа в клуб содрана побелка, чтобы артистично обнажить красные кирпичи, которые ожидали нас и внутри. Я не сводила взгляда с кирпичной стены, чтобы не испортить игру Паясо, который что только не плел, пытаясь договориться с не шибко-то вежливым портье, чтобы нас пустили вне очереди. Договорился. Может, он действительно готовится к карьере маркетолога?