Дочь олигарха - Скарлетт Томас

Яблочки с гнильцой быстро откатываются от основной кучи. Катятся по узенькой улочке, мимо одного из университетских зданий. Сегодня они ведут себя поприличнее, чем в ту поездку. Мисс Эннабел строже мистера Хендрикса. К тому же она разбирается в юбках. Так что на Тиффани сегодня что-то твидовое, а не кожаное. Розового цвета. Она подвернула юбку несколько раз, получилось довольно коротко. У Лиссы юбка-тюльпан из “Топшопа”, ее не подвернешь, но она и так достаточно короткая. Таш опять все в той же юбке “Хэлперн” – как-то не сообразила купить другую. В конце концов, ведь у ее матери всего по одному – одна юбка, одно платье, одна пара брюк и одна пара джинсов “Ливайс”, о которых она, видимо, когда-то страстно мечтала. Еще у нее есть шуба, подаренная мужчиной. Все остальное – одежда для дома, а еще – старая аэрофлотовская форма стюардессы, мать не хочет ее выбрасывать. Это капсульный гардероб – капсульный гардероб бедной женщины, которая когда-то была красива, которая до сих пор бегло говорит на английском, но которую никто почти не понимает.

Только вот этого мира – мира, где раньше жила Наташа – больше как бы и нет. Он заперт в ином измерении, как Колины пришельцы. Существует только этот мир, мир блеска, которым правит Наташин отец. Только вот где же он сам? Тетя Соня что-то говорила о том, что на Рождество он отправится в “замок”, но Таш понятия не имеет, что это значит. Какой еще замок?

Девочки взяли с собой рюкзаки для алкоголя и сигарет. Мисс Эннабел уже успела взглянуть на рюкзаки с подозрением, но ей тут же твердо разъяснили, что это – забота об окружающей среде, или, может, она не понимает, что у нас нет Планеты Б? Может, она не в курсе, скольких черепах приходится убить, чтобы произвести один-единственный пластиковый пакет? При упоминании черепах доктор Морган пронзил их смертельным взглядом биолога, но тут Бекки с плохими волосами попросила его достать ее рюкзак с багажной полки и тем самым непреднамеренно урегулировала вопрос ношения рюкзаков. Зачем она-то с собой рюкзак притащила? А, неважно.

Яблочки закатились в “Джон Льюис” и попросили пробников духов, но в этом большом университетском городе компания длинноногих девушек производит не такое яркое впечатление. Девушек с избытком хайлайтера на лице и безумными пятнами румян не запугать острыми скулами, как тех, из Стивениджа. Для того чтобы их скулы возымели здесь должный эффект, надо найти мужчин: отчаянных мужчин без жен и угрызений совести. Сьюз любит выпивать в пабе под названием “Марионет” (“выпивать в”, а не “бывать в”), где пятничными вечерами многие делают ей предложение. Лисса вводит в приложение “Карты” название легендарного места, о котором она столько раз слышала, и подгнившие яблочки катятся дальше, подгоняемые подсказками Сири, пока наконец не оказываются где-то на задворках, на узкой грязной улочке, где пахнет смертью и гниением. Никто не говорил им, что паб находится в такой дыре. Им вообще туда можно? Никому не хочется, поэтому Таш идет первой. Вряд ли это хуже, чем то, что было при коммунизме. Ну, чем рассказы про то, что при нем было.

Деревянная дверь закрыта. Таш поворачивает ручку, толкает и приоткрывает на небольшую щелочку. Наружу тут же просачивается духота. На пороге пахнет мужчинами – объемными телами, эрекциями, жестоким смехом, потому что ты стоишь не там, где надо, и спрашиваешь не про то, к тому же ты ребенок, так что знаешь что? для тебя никакой эрекции и никакой водки с апельсином, потому что это детский напиток, и вообще такие вещи надо бы понимать, и где твои родители?

Вот да: где ее родители?

Подгнившие яблочки катятся обратно и закатывают в старческую кафешку с пыльными пирожными и сероватыми кружевными салфеточками. Здесь они, по крайней мере, знают правила. Тут старые курицы, похожие на Син-Джин и мисс Эннабел, кудахчут над фотографиями внуков (этого у Син-Джин и мисс Эннабел, конечно, нет, потому что они трагическим образом посвятили свою жизнь школе). Тут подают бисквит с вареньем цвета обильных месячных, жесткие круассаны и меренги, похожие на сиськи Тиффани, только розовее.

Лисса отправляет сообщение Сьюз: “Мы в Кембридже. Ты не могла бы купить нам алкоголь для вечеринки в честь конца семестра?” Сьюз присылает ответ: “Иди нахрен”. Лисса предпринимает вторую попытку: “Пожалуйста пожалуйста пожалуйста моя любимая сестренка!” Через некоторое время Сьюз отвечает – присылает название маленького магазинчика, который торгует алкоголем без лицензии, его владельца зовут Боб. “Он любит молодых девочек. Только я вам этого не говорила. Просто улыбнитесь и дайте ему заглянуть под майку – он тогда не будет требовать паспорт. Если скажешь маме, тебе конец”.

“Малибу” похож на лекарство. А Таш думала, он вкусный. Думала, это кокосы, далекие острова и каникулы – ну, правда, Таш никогда не бывала ни на каких далеких островах. До того как приехать сюда, она даже на самолетах не летала.

Они с Тиффани заперлись в ванной на своем этаже с одной бутылкой “Малибу”, а Лисса, Рейчел и Дэниель – в другой ванной с другой бутылкой, хотя Рейчел наверняка почти не пьет, она теперь вся такая за здоровое питание. Доне ее религия запрещает пить, поэтому она стоит на стреме. Ну почему “Малибу” такой невкусный? Это такое же разочарование, как когда куришь в первый раз или в первый раз пьешь кофе. Интересно, есть какой-то возраст, когда все это начинает нравиться автоматически, или этому нужно учиться? Таш сидит на полу ванной, ей холодно. Тиффани расположилась в ванне, одна нога свисает наружу, поверх черного платья в обтяжку накинут шелковый халат.

– Мерр-зооост, – говорит Тиффани.

– Ага, – соглашается Таш. – Oui. Je sais. Mais[21]…

Она пожимает плечами и делает еще один глоток.

– Ти кудаа на Ррождест-воо? – спрашивает Тиффани.

– К тете Соне, – говорит Таш. – В Лондон. А потом в какой-то замок. Не знаю.

– А твоя мать?

Таш опять пожимает плечами. Вкладывает бутылку в руку Тиффани, переброшенную через бортик ванны. Ногти на руке покрашены странным восточным оттенком зеленого – почти синим.

– В России холодно. Лучше остаться здесь. А ты?

– Paris, bien sûr [22], – отвечает Тиффани.

Для нее всегда существует только два места: то, в котором она находится в данный момент, и Париж.

– Почему ты учишься в Англии? – спрашивает Таш.

– C’est[23] дешево, – говорит Тиффани. – Thérèse тут. Мой отец – кузен ее отца, вот. Они богатые, вместе трраховая компани-и.

Траховая? А, понятно: страховая. Таш забирает обратно “Малибу” и делает еще глоток.

– Ну и что с того, что они богаты?