Три дня до любви - Ольга БрусниГина

— Иди ты! — ощерилась Светка.

Больше она не ответила ни на один вопрос, борясь с желанием броситься и расцарапать Костино красивое лицо.

— Жаль! Из нас бы могла получиться идеальная пара, — с издевкой сказал он на прощание.

— Я убью тебя! Когда выйду отсюда.

— Угроза убийством — статья.

— Ты на все готов, чтобы выслужиться?

— Работа такая. Тебе не понять.

Его сменил более активный и напористый сотрудник, обещающий чуть ли не пожизненное. В арсенале его убеждений статьи, пункты, до которых Светке и дела нет. Сплошная галиматья. Подпиши здесь и здесь, чтобы получить по минимуму.

— Встать, суд идет, — словно во сне слушала Светка оглашение приговора.

На ее удачу, судья расщедрился и дал ей по минимуму.

— Пять лет колонии общего режима.

Витек и компания остались не у дел. Их сочли свидетелями, случайно оказавшимися на месте.

Светка желала справедливости — сперва. Потом, умеривши пыл, осознала, что месть не имеет срока давности. Тем и жила. Освободившись, ничуть не исправилась, просто стала осторожней и злей. Но одно она знала наверняка: в тюрьму она больше не вернется.

Светкина новая жизненная теория мало отличалась от прежней с единственным исключением: теперь она решила все делать чужими руками. Оставаясь обладательницей привлекательной внешности, она легко заводила приятные знакомства и законным способом отнимала деньги на различные безделушки и удовольствия лишь мило надув губки. Ей было достаточно провести пару ночей с взрослым папиком, как он самостоятельно осыпал ее подарками и деньгами в надежде на следующее свидание.

Оказавшись в новом коллективе, она определила, что огромный Ром сможет не только защитить ее, но и порвать кого угодно по одному ее слову. Ром же, попался в паутину ее амурных сетей, не подозревая об этой женской хитрости. Принял за чистую монету ласково жужжащие на уши нежности. Словно завороженный смотрел он Светке вслед, а при каждом ее появлении жадно раздевал глазами, млея и смущаясь одновременно. Его словно прибивало к полу.

Светка-озорница, чувствуя власть, включила весь арсенал соблазнения: томно вздыхала, опускала ресницы, то и дело облизывала пухлые губки, в походке, движениях появилось больше грации. Она показно покачивала бедрами при ходьбе, словно выступала на подиуме. В голосочке появились удивительно ласковые интонации, приятно щекочущие воображение слишком неотесанного мужлана, каким был Ром.

Свидетелями зарождающихся отношений стали все без исключения, наблюдая, как парочка обжимается в самых темных углах. Миниатюрная Светка почти скрывалась в огромных ручищах богатыря Рома. Он же перед этой крохой при всем своем величии, казался более беззащитным. Светка играла роль, и это было сложно скрыть, а Ром по-настоящему полюбил. Правда, говорят: влюбленные слепы, и Ром оказался еще одним подтверждением народной мудрости.

Михаил, теряя остатки выдержки, ввел в курс дела Алевтину Игоревну. Все откладывал на потом, ведь даже он робел в присутствии странно-красивой женщины, которая тихим голоском колола острее жала. Одно только ее: «Такой огромный, а слабак!» — вызывало желание разорвать ее на части. Только она прекрасно осознавала, когда следует остановиться и добавить «сахара», улыбнуться самой сногсшибательной улыбкой, спрятать глаза под тенью ресниц и продолжить, как ни в чем, ни бывало: «Дорогой друг, хватит дуться, тебе не идет!»

Алевтина, обладая невероятными способностями к распознаванию человеческих слабостей, умело использовала их в свою пользу. Логика проста — разделяй и властвуй. Она не любила непокорных воспитанников, доставляющих проблемы, или шедших в разрез с ее пониманием правильности. Кроме прочего, и это ее основное свойство характера, не следовало становиться ее врагом, поскольку она не ведала жалости.

Командир Михаил прозондировал почву для благоприятного разговора, когда Алевтина пребывала в хорошем настроении, и ринулся исполнять обязанности надзирателя:

— У нас неуставные отношения образовались!

— Кто? Этого только не хватало!

— Светка и Ром.

— Ничего доверить нельзя! — прошипела Алевтина. — Куда ты смотрел? Наверняка, они не вчера снюхались.

— Я не раз их предупреждал, угрожал, да только без толку! Ром пообещал, да, видимо для того, чтобы я отстал. Не устоял он перед Светкиными чарами. Что греха таить, она того стоит. Вот, был бы я чуточку моложе…

— Ты сам себя слышишь? Она — профессионалка, только и всего. У женщин ее сорта все просто — никакой морали. Ты досье читал, представление имеешь, сколько партнеров у нее было до Рома.

— Читал. Мне не в первый раз удивляться. На ее теле пробу ставить негде. А ведь с виду — ангелочек: личико миленькое, волосы золотые, как у принцессы.

— Принцесса из подворотни. Знаешь, сколько там таких же точно? Понаехали из села, а толку с трудностями бороться нет. Один путь — собой торговать, чтобы выжить.

— Ключевое слово — выжить, — зачем-то добавил Михаил.

— Это вовсе не означает, что мы обязаны испытывать к Светке жалость. Да, и она не бедная овечка. Жила бы как все остальные: работала продавцом или уборщицей, а при удобном стечении обстоятельств, обзавелась семьей, родила детишек. Но, нет, она же любит красивую жизнь, легкие деньги, которые и тратить-то не умеет, утекают, словно песок сквозь пальцы.

— Ее кандидатура выбиралась с особой тщательностью, время потрачено, — напомнил Михаил, — на подбор другой…

— Другой не будет, — перебила Алевтина.

— Тогда эту перевоспитаем. Устроим им обоим взбучку, посадим в карцер.

— Попробуем, — раздраженно, согласилась Алевтина.

Настроение у нее заметно портилось. Эмоции зашкаливали. Она нервно поправила воротник блузки.

— Душно здесь.

Алевтина повернулась спиной к Михаилу, чтобы тот не видел недовольную гримасу.

— Они все испортят, — наконец сделала она вывод, — нужно учесть все варианты.

— Это точно. Не хотелось бы доходить до крайностей, но в случае необходимости уберем кого-то одного. Иначе нельзя.

— Кого конкретно? Ты ведь уже думал по этому поводу?

— Светку. В ней проку мало.

— Что так? Пару минут назад ты расхваливал ее.

— Если бы Ром не подвернулся, она бы с другим любовь закрутила. Вертихвостка и думает только о развлечениях и выгоде. Призывать к дисциплине ее бесполезно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Такие мужчинам нравятся, ты же знаешь! Это козырь! Пустим в дело, она покажет, на что способна.