32 августа - Марина Леонидовна Ясинская

– Но я всё равно не могу взять тебя с собой, – покачал головой Маркус. – Это и впрямь слишком опасно. Неподготовленные люди остаются в Тумарье навсегда, и это страшная судьба. Но так и быть, я попробую добраться до Куидама как можно быстрее. Тебе это будет стоить двадцать золотых монет, – назвал он свою цену.

Вика взглянула на Лукаса. Тот стоял с разинутым ртом. Похоже, двадцать золотых – это очень большая сумма в Восьмирье, и его сбережений точно не хватит. Что же делать?

Маркус прекрасно понял, что означает повисшая пауза.

– Зачем же ты вообще ко мне подходила, если тебе нечем заплатить?

– Потому что у меня не было другого выбора, – шмыгнула носом Вика. – Всё равно никто, кроме вас, темноходов, на другой Осколок пройти не может. И потом, я надеялась, что, может, вы войдёте в моё положение и поможете бесплатно.

– Если бы я всем помогал бесплатно… – начал было Маркус и осёкся, глядя за Викино плечо: оттуда высунула любопытную мордочку Ванилька, выбравшаяся из рюкзака. – Какая хорошенькая. – Голос Маркуса дрогнул. – Твоя?

– Моя, – ответила Вика, немного удивившись, что темноход, оказывается, тоже видит мечты.

– Откуда она у тебя?

– Она встретила меня на дороге сразу после того, как я попала в ваше Восьмирье. А до этого Ванилька жила вместе с другими бездомными мечтами в приюте у майстера Нилса.

– Бездомными? – тихо переспросил темноход.

Ванилька перебралась на руки Вике, довольно чирлыкнула, когда её погладили по головке, и, прищурившись, уставилась на Маркуса.

Темноход тоже не сводил глаз с мечты.

В воздухе слегка запахло грозой, палёным деревом, напряжением и грустью.

Рядом хлопнула дверь булочной «Спящая кошка», и ароматы сдобы и выпечки вытеснили запах грозы с гарью.

– Я отнесу письмо твоей родственнице, – заявил вдруг темноход, поднимаясь на ноги. – И не возьму с тебя двадцать золотых. Но за это ты отдашь мне свою мечту.

– Вы серьёзно? – ахнула Вика, невольно прижимая Ванильку к себе.

Отдать мечту? Да, Ванилька у неё совсем недавно, но Вика успела так сильно к ней привязаться, что отдать её казалось решительно невозможным.

– Вполне, – холодно подтвердил темноход.

– Но… – начала было Вика.

Маркус её перебил:

– Выбирай, что тебе дороже: она или возвращение в родной мир. Я буду в Ово до завтрашнего полудня. Если надумаешь, приходи завтра в обед к Высокому мосту.

С этими словами темноход развернулся и решительно зашагал прочь.

Глава 11

Вика сидела на лоскутном ковре на полу уютной спальни в доме майстера Нилса и смотрела то в окно на скошенном потолке, то в другое, возле пола. В первом было видно небо, на котором закат крупными мазками рисовал оранжевые полосы, во втором – сиреневую дымку сумерек, медленно поднимавшуюся из травы на холме.

Вокруг Вики валялись скомканные листы бумаги, а сама она задумчиво грызла ручку. Уже несколько раз она принималась за письмо, но после слов «Здравствуйте, тётя Генриетта!» у неё раз за разом выходило что-то не то. Вика то слишком спешила приступить к делу, то, наоборот, всё никак не могла перейти к сути, то у неё получалось слишком сбивчиво и путано.

Рядом мирно лежала Ванилька, и каждый раз, гладя её по мягкой головке, Вика снова и снова задавалась вопросом: зачем она так нужна темноходу? Почему именно эта мечта? Ведь Маркус может запросто прийти в приют майстера Нилса и выбрать любую другую! А может, стоит ему это предложить? Вдруг он сам не подумал?

Вика покачала головой. Нет, Маркус прекрасно понимал, чего требует; он даже был готов отказаться от двадцати золотых ради Ванильки.

Мечта перевернулась на спинку и тихо чирлыкнула, словно говоря: «А теперь почеши мне животик!» Вика легонько погладила её по шёрстке и вздохнула. Что же делать?

Раздался тихий стук, и в дверях показался майстер Нилс. Одним взглядом охватил открывшуюся ему картину и спросил:

– Что, не пишется?

– Нет, – грустно покачала головой Вика.

– Беспокоишься из-за неё? – кивнул майстер Нилс на мечту.

– Лукас рассказал?

– Рассказал. И я вот что тебе скажу: я дам тебе двадцать золотых монет, только не отдавай свою мечту. Если отдашь, она больше никогда к тебе не вернётся. И не только она – от тебя могут отвернуться и другие мечты.

– Но это же такие большие деньги, – прошептала Вика. На глаза навернулись слёзы, и она склонилась над Ванилькой, чтобы их скрыть.

– Скажу банальность, но некоторые вещи дороже любых денег.

– Спасибо вам большое! – Вика прижала к себе Ванильку. Какой нежной, шелковистой была её шёрстка!

«Найду выход из Восьмирья, повидаю маму, а потом обязательно вернусь, чтобы соединить Осколки и найти семью майстера Нилса», – пообещала она себе. За такую доброту просто нельзя не отплатить!

Майстер Нилс выдержал тактичную паузу, чтобы дать Вике успокоиться, и предложил:

– Пойдём ужинать?

Отказаться от кулинарных шедевров майстера Нилса Вика никак не могла. Вместе они спустились на кухню, а там за столом их уже поджидал Лукас. Похоже, домой он возвращался, только чтобы переночевать, а всё остальное время проводил у дяди.

На ужин был суп с клёцками, воздушный рыбный пирог и, конечно же, чай, который майстер Нилс, как всегда, заваривал с особой тщательностью. К чаю на столе появились маленькие печенюшки, а Лукас жестом фокусника выудил из-за пазухи маленькую стеклянную баночку варенья необыкновенного изумрудного цвета.

– Конфитюр из винограда, крыжовника и воспоминаний о купании в озере с кувшинками, – торжественно провозгласил он.

– Откуда? – удивился майстер Нилс.

– Фрея Грета сегодня попросила нас о небольшой услуге. А я попросил взамен немного её варенья.

– И что за услуга?

– К ней заходил темноход, передал весточку от её дочери, но потом заявился наш мэр и его прогнал. А фрея Грета попросила догнать темнохода и сказать ему, чтобы зашёл к ней завтра забрать письмо.

– Значит, ты тоже говорил с темноходом? – уточнил майстер Нилс и прикрыл глаза от удовольствия, распробовав изумрудный конфитюр. – А ведь ты наверняка опять напрашивался к нему в ученики, так?

Лукас насупился.

– Да он меня и слушать не стал!

Остаток вечера они пили чай с изумрудным вареньем фреи Греты и говорили о всякой всячине. Майстер Нилс и Лукас расспрашивали Вику о её мире, и та охотно рассказывала о космических кораблях и самолётах, о Средиземном море и Сибири, о телевидении и интернете, о древнегреческих богах и Стоунхендже, о сотовых телефонах, супермаркетах и Олимпиадах, о метро, о светофорах на перекрёстках и концертах на площадях, о ёлках на Новый год и тюльпанах на Восьмое марта… Рассказывала и, глядя на горящие восхищением глаза слушателей, словно заново узнавала свой собственный мир. Как много, оказывается, в нём чудес, какой же он красивый и интересный! А она об этом никогда прежде и не задумывалась.

– Ты всё выдумываешь! – наконец не выдержал Лукас, когда Вика начала рассказывать про пылесосы и посудомоечные машины. – Про самолёты и метро – это я ещё верю; у нас есть воздушные шары, так что и самолёты тоже когда-нибудь придумают, а метро – это всё равно что наш поезд, только под землёй. Но вот машина, которая моет посуду или