Восемнадцатый лев. Тайна затонувшей субмарины - Алексей Смирнов

«Бедняга, – подумал Юра. – Он похож на старого хищника, у которого выпали зубы, и поэтому принужден рычать по поводу и без повода, чтобы защитить свою территорию от молодых конкурентов».

Степка успел подробно рассказать Юре о нападках на соратника Андерса Франзена, пережившего свою славу. Последним ударом была разгромная телепередача об С-28.

– Извините, что без звонка, мы боялись, что вы откажетесь от встречи, – начал Степка, придав своему голосу почти кошачью мягкость. – Речь идет об этой подлодке, о которой я говорил с вами по телефону. У нас с собой карта, взгляните на нее, а уже потом решайте, продолжать разговор или нет.

На сдвоенные канцелярские столы, за одним из которых сидел Сорен Морель, а за другим – его жена, лег «главный аргумент», над которым склонились седые головы хозяев кабинета. Изучение продолжалось минут десять. Они напоминали путников, припавших после долгого путешествия по пустыне к роднику с водой.

– Сорен, нет! – решительно произнесла Сара, когда парочка оторвалась от карты. – В крайнем случае, дай им эти координаты. Под честное слово, что они нас не выдадут. В конце концов, молодые люди могли идти на этот пароход… как его?.. «Амелия», он там неподалеку лежит. Ну, и на подлодку случайно наткнулись. Просто спустили сонар чуть раньше времени. У вас ведь есть судно с сонаром?

– Вообще-то нет, мы думали… – начал было Степка, но его перебил Морель:

– На нашем «Орионе» всем места хватит. Сара, можно тебя на минутку…

Супруги вышли в коридор, плотно прикрыв за собой дверь. До гостей доносилось лишь их невнятное бормотанье. «Сумасшедший! Не думай, что я отпущу тебя одного», – взметнулся вдруг возмущенный возглас Сары, дверь вновь распахнулась, и парочка с похоронными лицами вошла в комнату.

– Мы с женой приняли решение, вместе идем на «Орионе», – объявил Сорен Морель. – Но при одном условии. Каждая из сторон расскажет все связанное с этой историей. Если согласны, начну с себя.

Морель сообщил о телепередаче, в которой почему-то принял участие представитель ВМФ, о краже из гаража цифры «8», об алюминиевой ложке, неизвестно как попавшей на эту подлодку, о странной поспешности, с которой Кальмарское губернское управление решило запретить погружения на подлодку, и, наконец, об анониме, позвонившем две недели назад Саре. Этот человек просил передать пожелание «друзей», которые высоко ценят и самого Сорена, и его исследовательскую деятельность, навсегда забыть о советской подлодке. В противном случае налоговая инспекция снова откроет дело о личном использовании супругами Морель двух списанных армейских вездеходов. Сорен приобрел их пять лет назад через свой фонд для последующей передачи российскому любительскому объединению дайверов, которые вели поиски затонувших в 1790 году шведских кораблей в Выборгском заливе.

– Оказалось, что я не могу переправить эти вездеходы через русскую таможню! Там посчитали эти развалины действующей военной техникой, вот и ржавеют они теперь возле моего летнего домика на Экере, – пояснил Морель своим новым партнерам. – Ездить на них мне не по карману, 30 литров бензина жрут на сто километров. В России – другое дело, там и горючее дешевле, и бартер процветает. Казалось бы, налоговики все поняли и прекратили трепать мне нервы. И вот теперь этот звонок. Они правильно рассчитали, что лучше надавить через Сару…

Посетители переглянулись, направив друг другу невысказанный вопрос: вдруг кто-нибудь хочет отказаться от затеи? Кажется, нет. Лена чуть покраснела, усмехнулась и мотнула головой, вероятно, решив, что парни приняли ее за «слабое звено» команды.

– Может, тогда вам действительно не стоит самим участвовать? Дайте только координаты, – заметил Юра, обратившись к Морелям. В нем проснулись угрызения совести: старики были ему симпатичны, пусть бы оставались в своем кабинете, увешанном свидетельствами подвигов былых времен!

– Нет, теперь не получится, – со вздохом сообщила Сара, потрепав мужа по седым кудрявым волосам, так и не распрямившимся под гнетом времени. – Вы ведь не напрасно притащили эту карту. Чем закончится с налоговиками, еще не ясно, о том, что мы нарушили запрет на погружения, надеюсь, никто не узнает, а вот если Сорен не отправится с вами, он точно от любопытства умрет.

Гости изложили супругам свою часть истории, после чего Морель подвел итог:

– Власти обоих государств, и Швеции, и России, по всей видимости, крайне не заинтересованы в изучении С-28. Лодка странная – об этом говорят и обозначения на рубке, и найденная мной ложка, принадлежавшая матросу с другой субмарины. На ней чтo-то искали, вскрыли Центральный пост, и, скорее всего, нашли. Во всяком случае, если она перевозила ценный груз, трудно было бы его не обнаружить. Вопрос лишь в том, отчего нам ставят палки в колеса сегодня? Программа-минимум, как я ее себе представляю, заключается в повторном обследовании С-28 и ее идентификации. Мне не дает покоя эта ложка.

Отход назначили через два дня. Договорились, что официальной целью экспедиции будет поиск «Юпитера», так же называли и С-28, разговаривая друг с другом по мобильникам.

– Советская подлодка под защитой старинного шведского корабля! Мне нравится такая стратегическая концепция, – веселился Гюнтер-Степка.

Вместе с аквалангом он притащил на борт клетку и рюкзак с Мадонной, объяснив, что «девочку выгнали из дома вместе с ним». Владелица «комнаты Барби» сообщила, что переезжает в Гамла Стан с новым бойфрендом, и Степке вместе с его террариумом нужно освободить территорию. Питон, сожравший накануне крысу, дремал, и, как заверял владелец, не мог никому помешать, поскольку не проснулся бы даже от десятибалльного шторма. В доказательство своей правоты Степка слегка пихнул змею кулаком, просунув руку в крупную ячейку клетки. Пресмыкающееся даже не пошевелилось. К сожалению, Тоби, сам размерами едва превышавший крысу, не знал особенностей змеиной физиологии и страшно перетрусил. Левретка забилась под кожаный диван, скулила и тявкала, отказываясь идти на руки Сары. Та злилась на Степку и его друзей, но срывалась на муже, придираясь то к неправильному размещению груза, то к клоунскому одеянию Сорена: он восседал у штурвала в зеленой военной рубашке с нашивками ООН и красных гавайских шортах, расписанных орхидеями.

– Сара, ты же знаешь, в этой рубахе и шортах я был в 85-м году, когда мы нашли «Сицилию». Ты ведь сама вчера обрадовалась, когда разыскала их на чердаке, – вяло отбивался от нападок супруги капитан.

– Вы прямо как Ной на ковчеге, хотя там всякого зверья куда больше было. Представляете – львы ревут, слоны трубят, гиены хохочут. И ничего, доплыли. А здесь только собачка голос подает, – не слишком удачно попыталась разрядить атмосферу Лена, вызвав гневную тираду Сары по поводу бестактного сравнения Тоби с гиенами.

В общем, на борту штормило, а за бортом стоял мертвый штиль. К вечеру «Орион», бодро бежавший на скорости 15 узлов, дошел до места. С погружениями решили до утра не откладывать, поскольку прогноз погоды обещал на завтра усиление ветра до 20 метров в секунду. Болтанка началась уже сейчас. Посуда, стоявшая в глубоких ячейках на камбузе, дробно позвякивала, а колокол «Ориона», раскачиваясь, периодически издавал свое «бом-бом», пока Сара не закрепила его язык к кольцу, приваренному к рубке.