История шарлатанства - Нэйт Педерсен

Реклама бальзама из коры вишни, спирта и опиатов, около 1840. При «болезнях легких» – ну и конечно, чтобы веселее игралось

Фридрих Вильгельм Адам Сертюрнер в возрасте всего 21 года успешно выделил морфин из смолистых веществ в головках опийного мака. К тому моменту он даже не был химиком, а лишь с 16 лет учился на фармацевта. Несмотря на несовершенство оборудования, он оказался упорным человеком. Сертюрнер назвал новое вещество principium somniferum за его снотворное действие в составе опия. А позже переименовал его в честь древнегреческого бога снов – Морфея.

Итак, морфин, вот и ты! Разумеется, Сертюрнеру надо было изучить вещество. Сначала он опробовал не слишком чистые образцы на бродячих собаках и на мыши, которая забрела в лабораторию. Затем выпил препарат сам и дал нескольким мальчикам-подросткам (привет, любители медицинской этики!). Сертюрнер отметил: «Эффект у трех молодых людей был невероятно быстрым и сильным: он проявлялся… слабостью и выраженной сонливостью на грани с обмороком… Сам я также впал в состояние, подобное сну». Опасаясь отравления, ученый дал подросткам уксус, чтобы вызвать рвоту. У некоторых тошнота и одурманенное состояние сохранялись в течение нескольких дней.

Сертюрнер понял главное: экстракт имел те самые свойства, за которые так обожали и ненавидели опиум. Поскольку общество на тот момент было готово попробовать нечто более сильное и очищенное, морфин вскоре оказался на рынке. Сэр Уильям Ослер, один из основателей современной медицинской науки, назвал морфин «божественным лекарством» (тут мы снова возвращаемся к богам и их головной боли). Хотя он, конечно, имел в виду, что морфин кардинально отличается от всего, созданного человечеством ранее.

В XIX веке такие методы лечения, как кровопускания, рвотные, пиявки и клизмы, все еще были в моде, однако морфин показался чем-то значительно более щадящим. Вместе с опиумом он на многие годы вошел во все медицинские справочники и рекомендовался при таких проблемах, как боль и диарея (следует отметить, что благодаря опиуму удалось спасти многих пострадавших от холеры и дизентерии). К сожалению, люди принимали его от всего подряд: морфином «лечили» укусы змей, бешенство, столбняк, язвы, диабет, отравления, депрессию и другие психические заболевания. Врачи и пациенты нашли в лице морфина очень удобное лекарство.

Во время Гражданской войны в США огромные количества морфина и опиума не только помогали при дизентерии и кошмарных боевых ранениях, но и формировали зависимость – она развивалась так часто, что в те годы ее часто называли солдатской или армейской болезнью. По воспоминаниям, военный хирург армии Севера майор Натан Майер, восседая на лошади, сыпал морфин на свою руку в перчатке и давал слизывать бойцам.

А в 1850-х годах, когда опиаты, казалось бы, уже были доступны в самой удобной и действенной форме, Александр Вуд изобрел шприц для подкожных инъекций. Морфин в инъекциях был гораздо сильнее и действовал в куда меньших дозах. В результате злоупотребление им стало еще популярнее – особенно в средних и богатых слоях общества, поскольку морфин, шприцы и иглы были дороги.

В 80-х годах XIX века изобретение Вуда привело к появлению двух новых слов – «морфиномания» и «морфинизм», то есть зависимость от морфина. Шприц стал не только чудом для медицины, но и причиной всеобщих проблем.

Если опиум был источником радости и обезболивания для человечества, то морфин казался буквально спасением, ниспосланным с небес. Но и тот и другой вызывали зависимость, так что окончательного удовлетворения люди не получали. Наша природная страсть копаться в глубинах природы очень сильна и заставляет нас всегда искать что-нибудь лучше (или ужаснее) существующего. Так, где-то между изобретением ракеты (XIII век) и электронной почты (1971) мы умудрились придумать монстра по имени героин.

В 1874 году лондонский фармацевт Чарльз Ромли Элдер Райт находился в поиске такой формы морфина, которая бы не вызывала зависимости. Разработанный им новый опиат, диацетилморфин, оказался невероятно мощным, но лишь спустя десятилетие немецкий химик Генрих Дрезер, работавший на Bayer, решил сделать это лекарство главным источником заработка компании.

В то же самое время другой химик Bayer, Феликс Хоффман, как раз «заново открыл» аспирин. Однако Дрезер не считал, что на аспирине удастся получить большие барыши, – он думал, что аспирин «ослабляет сердце» (просим читателей, принимающих аспирин в связи с заболеваниями коронарных артерий, проигнорировать этот пассаж). Поэтому Дрезер дал Хоффману задание не возиться с аспирином, а на скорую руку синтезировать диацетилморфин, тем более что его уже создали ранее. Лекарство протестировали на кроликах и лягушках, а затем и на рабочих самой компании Bayer – им оно пришлось по вкусу. Некоторые отметили, что от него они почувствовали себя могучими и героическими (heroisch на немецком).

Препарат так и назвали – героин. Конечно-конечно, он не должен был вызывать зависимость и мог использоваться в качестве обезболивающего теми, кто хотел отказаться от опиума. (К слову, аспирин был и является мощным обезболивающим.) Также полагали, что у героина меньше побочных эффектов. Кроме того, он был очень сильным – в 8 раз сильнее морфина, то есть мог применяться в меньших дозах. Но было еще кое-что самое вкусное.

Bayer – компания, сейчас уже завязавшая с производством героина

Bayer рекламировала героин как лекарство от морфиновой зависимости.

К 1899 году компания производила тонну героина в год в виде таблеток, порошков, эликсиров и подслащенных пастилок. Лекарство продавалось по всему свету и считалось средством от туберкулеза, астмы, простуды и кашля разного происхождения. Реклама изобиловала невероятными похвалами: «Героин улучшает цвет лица, оживляет ум, регулирует деятельность желудочно-кишечного тракта и является идеальным защитником вашего здоровья». Многие врачи повелись на россказни об отсутствии зависимости при приеме героина. «Бостонский медицинский журнал» в 1900 году отмечал, что героин «имеет множество преимуществ перед морфином… и не является снотворным», а также, что особенно ценно, «не несет в себе риска формирования привычки». Однако реальные факты все же стали достоянием общественности, и в начале XX века в медицинской прессе стало появляться все больше и больше свидетельств об ужасной оборотной стороне героина.

Злоупотребление опиумом продолжалось и в XX веке, пока международное сообщество не решилось положить этому конец. В 1912 году гаагская Международная опиумная конвенция объявила о начале контроля за наркотиками. Bayer прекратила производство героина в 1913 году. В США в 1914 году был также принят собственный документ, «Акт Гаррисона», который регулировал ввоз, продажу и оборот опиатов и производных коки.