Да будет свет? - Оксана Недельская

настолько, что, порой, даже Ирвинду не хватало безразличия, чтобы принять их как есть. Зато дух исследователя, горящий в нём мятежным пламенем, был более чем удовлетворён.

Будучи одним из тринадцати кхарэнов Харбласа, Ирвинд не имел никаких обязанностей и догадывался почему — ему банально не доверяли. Сам же он всегда был и продолжал оставаться одиночкой, который отнюдь не горел желанием нести бремя каких бы то ни было забот, поэтому единственная, маячившая впереди цель — уйти с Харбласа навсегда, — захватила всё его внимание.

Ирвинд не терял уверенности, что рано или поздно ему удастся отправиться в свободное плаванье по реальностям, но пришедшая на Харблас напасть привела к тому, что он потерял возможность выходить в Темроá, ибо напасть эта, а именно — непонятные прорывы, оказалась завязана на него.

И теперь Ирвинд медленно шёл вдоль очередного, только что закрытого им прорыва. Сегодня реальность треснула в особенно неподходящем месте — здесь недалеко располагались две большие Серые земли. Открылся уже пятый прорыв, но до сих пор никто не понял, почему это происходит и что с этим делать. Никакой системы в появлении воронок не наблюдалось. Было неизвестно, из чего они состояли, но по сравнению с кипящей чёрной субстанцией Серые земли могли показаться воплощением цветущих райских кущ. Обитателям Харбласа несказанно повезло, что у них есть Ирвинд, который непонятным даже для самого себя образом, закрывает и отгораживает мёртвые участки от дальнейшего разрастания.

Невозможно было предугадать место и время появления прорывов, вероятно, причина тому — небольшое количество этих самых прорывов. Пока что небольшое. По какой-то нелепой случайности Ирвинд чувствовал их появление и местоположение, мало того — тут же оказывался рядом и автоматически закрывал. Если бы не эта счастливая случайность, обитатели Харбласа имели все шансы сгинуть в непонятной мёртвой субстанции очень и очень быстро, ибо она тянула к себе людей, словно мощный магнит. Тянула неотступно, бескомпромиссно…

Первый прорыв сожрал больше тысячи человек за одни сутки — Ирвинда в тот злосчастный день не было в реальности. Но как только он появился на Харбласе, его сразу перебросило к прорыву, в который шёл и шёл бесконечный поток людей, бессмысленно пялящихся в одну точку. Стеклянные глаза делали их похожими на тупых зомби.

Тогда Ирвинд впервые совершил некое действие, которое ни осмыслить, ни повторить сознательно никогда не сумел бы — незримое усилие мгновенно запечатало прорыв, и люди, только что добровольно шедшие на бойню, очнулись. Кхарэны быстренько вернули всех по своим местам и, конечно же, начали расследование, которое, впрочем, не дало никаких результатов.

После второго прорыва и немедленно последовавшего за ним третьего, Ирвинда попросили не отлучаться с Харбласа. Просьба вроде как прозвучала мягко, но ему почудилась невнятная, едва различимая опасность. Никто из кхарэнов не понял, как и почему именно Ирвинду удаётся ликвидировать неожиданно появившуюся угрозу, причём ему единственному, а, значит, он первым попадает под подозрение…

Сейчас ему было до невозможности хреново. Настолько хреново, что мертвецы, и те чувствовали себя лучше. Впрочем, о каких мертвецах речь? Ведь он сам давно мёртв, дальше некуда.

Плохо ему становилось после запечатывания каждого прорыва, и с каждым новым — всё хуже и хуже, словно уходили какие-то силы, предназначенные для сего действа, и уходили безвозвратно. Что это были за силы и как их восполнить, Ирвинд не имел ни малейшего понятия, единственное, точно знал — это не Наль.

А сегодня Ирвинд начал подумывать, что для него открылась совершенно эксклюзивная возможность умереть. Разумеется, окончательная смерть настигает некоторых особо неудачливых странников в Серых землях, но о подобных случаях никто не распространялся, потому что сгинувшие уже не могли ничего рассказать, а дополнительно пугать обитателей Харбласа не было необходимости — с момента появления в новой реальности страх становился их нормальным состоянием. Но чтобы окончательная смерть забрала одного из тринадцати кхарэнов Харбласа — это был бы нонсенс.

Поэтому Ирвинд не распространялся о своём состоянии, вновь и вновь обходя точки прорывов, силясь понять, что они такое и почему именно ему выпала «честь» запечатывать их, фактически разменивая собственную жизнь на безопасность жителей Харбласа. Причём безопасность временную — Ирвинд всегда был реалистом, адекватно оценивал свои силы и предполагал, что после пары-тройки прорывов его миссия будет завершена.

Он не испытывал страха и собирался сделать всё, чтобы устранить опасность. Не потому что желал помочь ближним, нет — альтруистом Ирвинд никогда не был. Он просто хотел остаться в живых. Чувство ответственности за других ему тоже не было присуще. И вообще, «другие», коих он воспринимал как некую аморфную массу, с помощью которой можно неплохо подкачать силы и добиться своих целей, никогда его не интересовали.

Но выход из реальности был перекрыт, в проводники годились только двенадцать кхарэнов, которые как раз и утвердили запрет, поэтому вариантов у Ирвинда не было. Официальное расследование проводилось как-то вяло, кхарэны знали, что в самом крайнем случае успеют уйти с Харбласа, а Ирвинда, похоже, решили оставить неведомой силе в качестве жертвенного барана.

Обойдя в третий раз место нового прорыва, который был неровным, как расплывшаяся клякса, Ирвинд решил подкачать Наль — он выяснил экспериментальным способом, что большой резерв Наль немного уменьшал неприятные ощущения после взаимодействия с прорывами. Ирвинд переместился к Серой земле и не поверил своим глазам — на её месте цвели плодоносящие деревья.

Твою ж… Куда подевалась Серая земля?

Передвинувшись ещё немного, Ирвинд увидел, что и вторая Серая земля, которая всегда, сколько он помнил, находилась здесь, тоже переродилась — в сверкающее солнечными бликами лазурное озеро. Пришла мысль проверить, как обстоят дела с остальными Серыми землями, коих на Харбласе всегда ровно сто тридцать тысяч. Были и большие, и огромные Серые земли, и совсем маленькие, но каждая являлась балансиром силового равновесия Харбласа.

Итак, наклёвывалась вполне рабочая гипотеза, объясняющая, почему появились прорывы, и похоже, что спокойному существованию Харбласа может прийти конец.

Совет Харбласа

Глава Совета Харбласа Энри Венрирр снисходительно смотрел на остальных кхарэнов, собравшихся на внеочередное заседание в Малом зале Дворца Изначальной Тьмы. Этот зал, максимально защищённый от любых внешних воздействий, отличался излишним аскетизмом, отчего Энри совсем не нравился. Он во всём предпочитал роскошь и шик — будь то одежда, апартаменты или используемые им по самому прямому и нехитрому назначению многочисленные женщины.

Члены Совета были, как обычно, в антрацитовых костюмах, с удлинённым пиджаком-жакетом, перетянутым серебряным поясом, с серебристым воротником-стойкой. Крой такого же цвета брюк каждый выбирал на свой вкус. И мужчины, и женщины на заседания Совета одевались одинаково,