И сядет солнце на Востоке - Кристина Ли

с ребенком что-то случится, я гарантирую вы сядете надолго!

— Государь, прикажете отрезать ей язык? Она верно и правда болезная. Правильно предположил Ярёма.

Однако папаша продолжал смотреть на меня, а я говорить:

— Это вы убили тех несчастных своими ножичками? Квест решили устроить? С исторической составляющей, да? По сценарию древней Руси пошли, твари, и людей убивать начали? А, Князь? Так, где твой трон?

Пока я говорила горефутболист продолжал переводить взгляд то с папаши, то на меня. Однако замер, как только его хозяин в два шага оказался рядом со мной и за шиворот поднял со стула, прорычав прямо у моего лица так, что у меня натурально побежал озноб от пят и до макушки, настолько это было страшно и неожиданно:

— Ты кто такая, женщина? И почему мой сын называет тебя княжна, если перед собой я вижу ненормальную больную хабалку с грязным ртом, полным лошадиного навоза?

Именно в этот момент мне действительно стало страшно. Я правда всегда считала, что выбрав профессию полицейского, встав на страже закона, смогу выдержать всё. Однако не тогда, когда я напугана так, что намеренно занимаюсь самодурством в собственной голове, итак прекрасно всё понимая. Я действительно попала под удар молнии. И попала не одна, а с крохотным мальчиком, который жался ко мне постоянно. Который боялся всего, точно так же как и я сейчас.

"Это его отец, Станислава. Это действительно Князь, Стежа…" — здравый рассудок прошептал у меня в голове, а глаза продолжали смотреть в грозовое небо, на дне которого плескалась ртуть.

"А ртуть это яд… Ртуть это металл…" — я резко втянула воздух и прошептала:

— Что с мальчиком?

— С кем? Мальчиком? — мужчина наклонил голову на бок и прошёлся по моему лицу настолько цепким взглядом, что кажется застыл каждый мускул, и даже веки.

Я действительно перестала моргать, а голова пошла кругом ещё хуже.

— Как ты вообще посмела прикоснуться к моему сыну, и почему он в таких невообразимых лохмотьях? А? — я попыталась вырваться, однако мужчина обхватил второй рукой мой подбородок и сжал, продолжая всматриваться в глаза.

— Отвечай честно, женщина. От этого зависит твоя жизнь.

— Что? Как кобылу загонишь, Князь? Или как в древности, привяжете к двум соснам и на пополам? — я горько ухмыльнулась, понимая что проваливаюсь в темноту всё сильнее.

— Как кобылу загнать, значит? Чем? Кнутом? — послышался ответный холодный шепот, — Кто ты такая?

— Стежа я. Станислава Яровая, великий Государь, — ответила усмехаясь и начиная обмякать в его руках, но продолжила стойко терпеть, понимая, что мне никак нельзя сейчас терять сознание.

"Иначе ты можешь и не проснуться совсем…"

— Открыть ретрансляторы!

От подобного приказного тона, я опомнилась тут же, а следом меня резко отпустили, усадив снова на стул.

— Да, мой Государь! — очевидно из динамиков прозвучал женский голос, однако он оказался настолько искусственным, что я замерла.

— Начинай процедуру, Арысь! — опять холодный приказ, а я прихожу в себя, чувствуя только след от цепкого прикосновения и холодного дыхания на лице.

Однако, как только свет начинает бить со всех сторон, а я пытаясь заслониться от него, прикрываюсь скованными руками, приходит реальность.

Настоящая действительность, которую невозможно подменить. Такое не может присниться, потому что выглядит слишком впечатляюще, а сон переходит из разряда слишком реального, в дико реалистичный.

Каждая из стен оказывается экраном, который передает трехмерную картинку. Собственно в этой картинке мы и находимся так, словно я и правда сижу не на стуле в комнате, а посреди ночного леса в снегопад.

— Провести идентификацию личности. Начать проверку и задать параметры. Сравнить с параметрами преследователей.

Голос говорил отрывисто и быстро. Меня прямо трясло от каждого звука, произнесенного будто из неоткуда. Начав осматриваться по сторонам, замерла чуть дыша когда по мне прошёлся яркий луч. Он вынудил ноги обмакнуть и я буквально осела на пол, не понимая что происходит и пытаясь прикрыться от света.

— Сходство с похитителем не найдено. Однако есть совпадения, мой Государь, — продолжил голос, а я замерла взглядом на снежинках, которые были настолько реальными, словно и правда падали прямо на нас.

Протянула руку и коснулась одной, однако та рассыпалась на сверкающие песчинки прямо в моих руках, а потом слилась обратно подальше от моих пальцев.

— У этой женщины такая же температура тела, как и у последней жертвы, найденной на территории твердыни Днепра. Следовательно, мы не отыщем её в нашей базе. Простите вашу покорную слугу, мой Государь, но этот человек и не человек вовсе.

— Спасибо, Арысь, — отрывисто подытожил мужчина и переглянулся со своим воеводой.

— Что? — я еле это прошептала и начала безумно хохотать, — Что значит, я не человек вовсе? Тогда кто? Кобыла, что ли?

— Ваша температура тела составляет тридцать шесть и шесть градусов, сердцебиение на порядок выше нормы, а кровеносное давление очевидно выше порога в той самой норме. Ваши физиологические параметры такие же как у человека, который смертельно болен, поскольку подобная температура тела критически высокая для жизнедеятельности человеческого организма. Я не могу провести более точных анализов, пока на то не поступит дозволения Его Величества.

Я словно безумная осмотрелась опять. Выдохнула весь воздух из лёгких, и схватилась руками за голову, оттягивая волосы с такой силой, что по коже пробежались покалывание и настоящая боль. Тело само начало качаться то вперёд, то назад, как у сумасшедшей.

— Где? — прошептала, и с ужасом поняла что по моим щекам бегут слезы, — Мамочка… Господи, где я?

— У женщины начинается эмоциональный всплеск, мой Государь. Её лучше показать лекарю.

— Лекарю? Лекарю?!! Какому к черту лекарю?! Это вам всем надо показаться врачам!! Что? Как?

Я вскочила на ноги, настолько стремительно и резко, что пошатнулась, а потом и вовсе провалилась на несколько секунд в кромешную темноту. Только усилием воли смогла опять открыть глаза, и попятиться чуть не перевернув стул за своей спиной.

Однако в последний момент, перед самим падением, на самом краю сознания, холод обнял меня настолько отчётливо, что я раскрыла глаза тут же. Вокруг уже не было ни леса, ни снежинок, которые порхали в воздухе, ни странного голоса, который вселил в меня какой-то невообразимый страх.

Только холод. Настоящий. И снаружи, и внутри этот мужчина был холодный, как кусок льда. Даже его объятия такие же — будто ледяные, настолько его тело отдавало стужей, а глаза прямо замораживали изнутри.

— Всеслав… — прошептала, смотря в нереально серые глаза, прежде, чем понять, что меня удержали от падения в обморок, а потом схватили за руки, которые до сих пор закованы наручниками.

— Что это? — рядом с лицом