История разбитых сердец - Estrella Rose

солнышко. У тебя по-прежнему очень много поклонников, которые считают тебя своим идолом. Которые равняются на тебя и мечтают быть такой же красивой, как и ты.

— Мне кажется, что я уже становлюсь менее популярной. Потому что мне на смену приходят новые, более молодые модели.

— Твои самые верные поклонники всегда будут помнить тебя и следить за твоей работой.

— Я не всегда буду успешной. Однажды настанет момент, когда меня просто пошлют куда подальше.

— Ну лично я знаю много моделей, которые работают даже в почтенном возрасте. Они начали свою карьеру в очень юном возрасте, но продолжают работать и сейчас, когда им по сорок или даже пятьдесят лет. И до сих пор очень востребованы в своей профессии.

— Мне кажется, мое время уже уходит. Да, я еще молодая и красивая, но… Скоро перестану быть успешной как модель.

— Нет, дорогая, не говори так.

— Вот именно! — с легкой улыбкой восклицает Фредерик. — Недавно я смотрел одну передачу по телевизору, в которой речь шла о тебе.

— Правда? — слегка округляет глаза Ракель.

— Да. Они сказали, что все беспокоятся о тебе. Потому что ты внезапно ушла в тень и оборвала все связи со всеми, кто с тобой работал. Говорят, даже твои менеджеры не могут связаться с тобой.

— Я потом с ними поговорю… Сейчас у меня нет желания что-то с ними обсуждать. Вот разберусь с Саймоном, тогда и буду говорить с Сереной и со всеми остальными.

— В любом случае с карьерой еще не все потеряно. Надо просто начать сниматься.

— И у тебя всегда была, есть и будет семья, — уверенно добавляет Алисия. — Я и твой дедушка. Мы всегда будем рядом, чтобы поддержать тебя в любой ситуации. Что бы ты ни сделала, мы оба будем любить тебя всем сердцем.

— Да, я знаю, но как же мои друзья и мой возлюбленный? Я своими же руками все разрушила!

— Прости, внучка, но здесь ты уже сама виновата, — осторожно говорит Фредерик.

— Я знаю… — Ракель тяжело вздыхает и опускает взгляд в свою чашку, сложив руки на столе. — Я начинаю понимать, что вела себя неправильно. Понимать, что мои отношения были разрушены по моей же вине. Своим равнодушием я вынудила МакКлайфа искать себе другую. Искать способы почувствовать себя счастливым. Я не смогла стать идеальной девушкой… Той, которой должна была быть.

— Просто не надо было ставить свою карьеру превыше всего, — спокойно говорит Алисия. — Ты слишком много думала о работе и была одержима ею. И совсем позабыла о том, что у тебя есть возлюбленный, который нуждался в твоем внимании.

— Может, он и сам начал уделять повышенное внимание своей карьере только для того, чтобы перестать чувствовать себя одиноким, — предполагает Фредерик. — И в итоге вы оба были заняты собой и забыли о том, что состоите в отношениях.

— Думаю, вы правы… — слабо кивает Ракель. — Я сама виновата в нашем расставании… Но относись я к нему с большей любовью и заботой, все могло бы быть иначе.

— Хотя бы хорошо, что ты это понимаешь.

— Теперь я много чего понимаю… — Ракель облокачивается локтем на стол и запускает руку в свои волосы. — К тому же, я уже начинаю жалеть о том, что разругалась с Наталией. Жалею, что наговорила ей столько гадостей и даже подралась с ней.

— С ней ты поступила еще хуже, — уверенно говорит Алисия. — И я не могу представить, что чувствует бедная девочка после всего, что ты с ней сделала.

— Я знаю… И все больше начинаю быть уверенной в том, что она ни в чем не виновата… Понимаю, что эта девушка не могла так со мной поступить. Не могла стать сообщницей Рингера.

— Почему ты раньше об этом не подумала? — недоумевает Фредерик. — Ты ведь знаешь ее с самого детства и в курсе, что она за человек и на что может пойти. Ты уж извини, что я это говорю, но ты поступила просто омерзительно, когда пошла к ней и обвинила бедную девочку в предательстве.

— Да, но тогда я не понимала, что говорила и делала. Я была так зла и опустошена, что была готова поверить чему угодно и не искать никаких доказательств.

— А зря! — восклицает Алисия. — Думала бы головой — могла бы многого избежать! А ты слепо доверяла этому подонку. Предпочитала слушать его, а не тех, кого знаешь буквально тысячу лет.

— Я доверяла, потому что Саймон приводил аргументы, которые и правда могли казаться причиной ее якобы мести. Он такого наговорил, что я и впрямь поверила, будто Наталия завидует мне и пришла в ярость из-за того, что МакКлайф предпочел меня, а не ее.

— Ты всегда знала, что они просто дружат.

— Да если бы Наталия и правда запала на Терренса, она бы сама соблазнила его и сделала бы все, чтобы он даже не посмотрел на тебя, — добавляет Фредерик.

— Да, дедушка, я знаю, — с грустью во взгляде отвечает Ракель. — Я поняла все это, когда немного успокоилась. Поняла, что Наталия не мстительная и на самом деле никогда не завидовала мне и моим успехам. Саймон оклеветал ее, чтобы заставить меня почувствовать себя одинокой и брошенной всеми. Наталия никогда бы не пошла на такое. Может быть, она и болтушка и не всегда умеет хранить секреты. Но на такой мерзкий поступок эта девушка уж точно не пойдет. Она никогда не рассказывала ничего, что могло мне навредить. Эта девушка могла проболтаться лишь о чем-то хорошем, что должно стать сюрпризом… Такая черта в ней есть… Но она не могла рассказывать Саймону обо всем происходящем в моем окружении и давать ему все наши контакты.

— Мы никогда и не сомневались в этой девочке, — мягко говорит Фредерик. — Для нас с Алисией она всегда была милым ангелочком. И мы желаем ей только счастья, которого она так заслуживает.

— Ты поступила очень плохо, когда заявилась к ней, набросилась с обвинениями, оскорбляла, подралась с этой девочкой и разорвала с ней дружбу, — уверенно добавляет Алисия.

— Да, я не отрицаю, что сама разрушила нашу многолетнюю дружбу, оскорбляла ее и откровенно насмехалась над неудачами в ее личной жизни, — признается Ракель. — Но тогда я была готова поверить чему угодно.

— Запомни, дорогая моя племянница, для любых обвинений нужны доказательства. Даже то, что ты видела собственными глазами не всегда является правдой.

— Я знаю, тетя… — Ракель тяжело вздыхает. — И очень хотела бы навести ее. Все объяснить и попросить прощения за то, что я была такой идиоткой.

— Думаю, Наталия поняла бы тебя, если бы ты пошла к