Рай и ад. Великая сага. Книга 3 - Джон Джейкс

Время от времени меняя лошадей, он продвигался все дальше на запад через снежные заносы, оставленные бураном. Проехал мимо плугового снегоочистителя, который медленно тащился по рельсам, отбрасывая огромные белые веера по обе стороны от локомотива. Позади остались Бак-Крик, Грантвилл, Топика, Силвер-Лейк, Сент-Мэри.

Ничего.

Дальше были Вамего, Сент-Джордж, Манхэттен, Джанкшен-Сити.

Ничего.

Правда, в Джанкшен-Сити он узнал, что полковник Грирсон остановился на зимние квартиры в форте Райли. Подразделения Десятого рассредоточились по маленьким городкам и деревням вдоль железной дороги, которая уже протянулась более чем на четыреста миль до Шеридана, крошечного местечка на границе с Колорадо. В конце лета строительство остановилось, все рабочие получили расчет и были уволены до получения денежных вливаний от нового правительства. Главной обсуждаемой новостью теперь стала встреча «Юнион Пасифик» и «Сентрал Пасифик», которая должна была вот-вот состояться где-то к западу от Денвера, после того как улучшится погода.

Дни сменяли друг друга. Буран перешел в мокрый снег, а потом в дождь. Чарльз ночевал то под открытым небом, то в углу какой-нибудь конюшни, если хозяин не возражал. За спиной остались Канзас-Фоллс, Чапман-Крик, Детройт. Абилин. Этот «коровий город» был в основном закрыт зимой, но здесь Чарльз снова напал на след. Некий человек, подходящий под описание Бента, покупал муку, бекон и сухари в универсальном магазине Ашера.

Оказалось, что Ашер еще и шериф по совместительству. Телеграммы о похищении ребенка были разосланы по всему штату. Сам Ашер мальчика не видел, когда обслуживал Бента, но описание внешности преступника и особенно его скособоченной походки сразу пришло ему на ум. Он выхватил из-под прилавка пистолет и сказал Бенту, что тот арестован. Бент поднял руки, но, как только Ашер вышел из-за прилавка, схватил лопату и ударил его по голове. Кроме них, в магазине находилось еще только двое стариков, игравших в уголке в шашки, но они не успели даже опомниться. Бент сбежал, и больше его в Абилине не видели.

– Мы его почти поймали, – сказал Чарльзу Ашер.

– «Почти» не считается. Значит, моего мальчика никто не видел?

Ашер молча покачал головой.

Соломон, Донмейер, Салина, Бавария, Бруквилл, Роквилл, Элм-Крик. Когда иссякало терпение, приходилось останавливаться, обдумывать следующий шаг и только потом двигаться дальше. Чтобы поймать Бента, правильнее всего было действовать медленно и методично, потому что в спешке он наверняка мог что-то пропустить и потерять след.

Но даже без спешки ему редко удавалось поспать больше двух часов за ночь: то не давали заснуть тревожные мысли, то будили кошмары, то мучила лихорадка, которую он заработал, слишком долго оставаясь на холоде. Очень скоро он уже не мог пройти ни шага, чтобы не споткнуться; все его тело сотрясала сильная дрожь; спутанная борода, в которую набились крошки сухарей и обрывки табачных листьев от сигар, доросла уже до середины груди, глаза провалились, превратившись в две темные дыры; от него ужасно пахло, и все шарахались от него как от чумного, когда он начинал задавать свои вопросы.

На которые получал одни и те же доводящие до безумия ответы:

– Нет, никого похожего здесь не было.

– Нет, никогда его не видел.

– Простите, нет.

Было уже начало марта, когда он добрался до Эллсуорта. И там напал на такой горячий след, что понял: его точно привели к нему намеренно.

– Да, он провел здесь ночь вместе с племянником. Красивый малыш, но такой измученный – больной, наверное, бедняжка. – Это была сердечная женщина необъятных размеров, с огромными, как розовые окорока, руками и добрыми глазами; говорила она с акцентом английской глубинки. – Я отвела им свою самую маленькую комнату, и на следующее утро он еще позавтракал с моими жильцами. А запомнила я его потому, что этот грубиян свой цилиндр положил прямо на стол. И все повторял без конца, что едет к Индейской Территории. Мальчик к завтраку не спустился. Мужчина сказал, что он слишком болен, чтобы есть, но мне так не показалось. И вообще он какой-то странный был. Я даже подумала, что он нарочно себя так вел, чтобы его запомнили. Когда они уехали, я через несколько часов все-таки пошла в городскую полицию, и там мне сказали, что его разыскивают за похищение ребенка. Проклятый злодей! Я так жалею, что не сообщила раньше!

Другой очевидец, мальчик, которого Чарльз встретил у реки, подтвердил ее рассказ. Проскакав еще двадцать миль на юг, он остановил гнедую посреди маленького ручья, переполненного водой из-за таявшего снега. Лошади сразу начали жадно пить. В четырех или пяти милях к западу с неба падали широкие снопы света, заливая землю золотым сиянием. Между облаками там проступило голубое небо. На юге же шел настоящий ливень, полностью закрывая горизонт.

Чарльз стал рассуждать. За переправой на Симарроне, у границы с Индейской Территорией, начинались огромные пустынные земли, простиравшиеся на тысячи квадратных миль. Каждый, кто отправлялся туда в одиночку, всерьез рисковал жизнью. И то, что Бент решился на это, да еще с ребенком, только лишний раз подтверждало его безумие. Понять и объяснить поведение этого человека с точки зрения разума Чарльз не мог. Да особо и не пытался. Любые объяснения в конце концов привели бы к одному выводу, который он отказывался признавать.

Все, что Бент говорил в пансионе о своих планах, могло быть ложью от начала до конца. Он мог повернуть назад, уже перейдя Смоки-Хилл. Но Чарльз почему-то так не думал. Если бы Бент хотел скрыться, он бы сделал это сразу после того, как выехал из Ливенворта. Но вместо этого он оставлял достаточно следов, чтобы вести Чарльза за собой. Как на веревочке, которой дразнят котенка.

А может, он нарочно выставлял себя напоказ в Эллсуорте, самоуверенно полагая, что Чарльз в конце концов сочтет дальнейшие поиски на Индейской Территории бессмысленными и опасными и сдастся? Может, Бент дергал за веревочку только для того, чтобы направить Чарльза в эту сторону, а сам уехал в другую, смеясь над его наивностью? Если так, то он ошибся. Чарльз собирался продолжать погоню.

Но не в одиночку.

– Месть с помощью ребенка? – воскликнул Бенджамин Грирсон. – Немыслимо!

– А я бы сказал, что это очень даже в духе Бента.

Чарльз сидел на жестком стуле в штаб-квартире Десятого полка в форте Райли. У него болела каждая клеточка, и эта боль и чудовищная усталость мешали ему по-настоящему почувствовать радость от возвращения.

Полковник Грирсон выглядел исхудавшим и поседевшим; сказывалось напряжение службы на Равнинах. Но почти сразу, как только Чарльз вошел, он заявил, что полк оправдал все его ожидания и даже превзошел их.

– Чем я могу помочь? – спросил он, выслушав Чарльза. – Любой человек из взвода Барнса с радостью согласится хоть как-то возместить то, что вам пришлось тогда здесь пережить. И я тоже. У нас не слишком много хороших офицеров. Вы были одним из лучших.