Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый - Игорь Иосифович Ландер

авторов, стремящихся придать своим работам как можно больше коммерческой привлекательности. Если верно первое предположение, то мы имеем дело с действительно впечатляющим достижением советской разведки. В частности, бытует утверждение о том, что именно Ольга Чехова заблаговременно сообщила о предстоящем наступлении вермахта в районе Курска летом 1943 года, что позволило встретить германскую операцию “Цитадель” в полной готовности и затем перейти в массированное контрнаступление. Однако, как всегда в аналогичных сенсационных случаях, архивными материалами это не подтверждается, хотя и не исключено, что решение рассекретить операцию еще не принято. Все же подобные предположения вызывают немало сомнений, в частности, по причине того, что замалчивать подобный успех нет никакого смысла, особенно на общем фоне произошедших в течение последнего десятилетия рассекречиваний значительно более деликатных документов. Трудно поверить, что руководство Службы внешней разведки России могло бы устоять перед соблазном обнародования крайне выигрышного факта внедрения источника в окружение Гитлера, если таковое имело место в действительности. Пока же мы имеем дело лишь с неуверенным утверждением Судоплатова, который упоминает ее в качестве агента НКВД вскользь и без всякой конкретики. Совершенно иначе говорит об этом деле сын бывшего наркома внутренних дел СССР С. Л. Берия (Гегечкори). Однако данный автор претендует на абсолютное знание всех аспектов деятельности разведки от “кембриджской группы” до атомного шпионажа в Соединенных Штатах Америки и при этом в качестве источника информации называет своего отца, хотя подобная откровенность наркома с сыном вызывает серьезные сомнения. Если судить по книге Серго Берия, отец сообщал ему все, даже самые деликатные подробности тайных операций, включая свою не значившуюся в официальной картотеке разведки личную агентуру. Например, без тени смущения он указывает: “На советскую разведку работали люди, занимавшие очень высокие должности в партийной канцелярии, руководстве гестапо, других государственных структурах Германии, входили в окружение Гитлера и высших должностных лиц фашистского рейха… Таких людей даже в ближайшем окружении Гитлера было немало. Почему я не считаю возможным назвать их имена? А кого обрадует сегодня на Западе, что его дед, отец были ценнейшими агентами советской разведки и лично Лаврентия Берия?”[197] Думается, подобный пассаж можно не комментировать. Хочется лишь привести два небольших штриха, характеризующих уровень информированности данного автора. При всех претензиях на знание малейших деталей сокровенных тайн разведки, весьма известную разведчицу Урсулу Кучински он именует “Косинской”, а также пишет: “Ким Филби, завербованный в свое время отцом”[198]!

Значительно более достоверна история связника и руководителя группы советских агентов в Германии, бывшего чемпиона по боксу Игоря Миклашевского. Его дядя Всеволод Тамарин в 1941 году сдался в плен под Москвой и занял видное место в одной из антисоветских организаций, а племянник был привлечен к агентурной работе по линии 4-го управления НКВД СССР и в 1942 году имитировал переход на сторону противника. Там его встретил Тамарин и обеспечил ему прочное положение, позволившее создать надежное прикрытие для разведывательной деятельности вплоть до 1944 года. Разведчик приобрел в Германии определенную известность после матча по боксу с чемпионом рейха Максом Шмеллингом[199], что неоднократно помогало ему в оперативной работе. Группа Миклашевского готовилась к совершению покушений на Гитлера и Геринга, однако, по утверждению Судоплатова, после 1943 года Сталин потерял интерес к этим планам, и они были отменены. В 1944 году агент перебрался во Францию, а после этого вернулся в СССР. Достаточно убедительным доказательством факта его работы на НКВД является то, что после возвращения он не подвергся никаким репрессиям, настигавшим даже обычных пленных, не говоря уже о перебежчиках, контактировавших с антисоветскими кругами эмиграции. Имеются сведения о том, что Миклашевский несколько раз встречался с Чеховой, но из этого абсолютно не следует, что они обсуждали какие-либо оперативные вопросы. Сама же актриса хранила на этот счет абсолютное молчание. Она выехала в Германию еще в 1921 году для получения кинематографического образования и находилась там до конца войны, став одной из звезд немецкого кинематографа. В 1936 году Чеховой присудили звание “государственной актрисы” рейха, она дружила с Гитлером и некоторыми лицами из числа нацистского руководства. Естественно, что фигура загадочной русской красавицы вызвала на Западе неподдельный интерес, и первые домыслы относительно ее работы на советскую разведку появились в прессе уже осенью 1945 года. Следует добавить, что Чехова, вероятно, все же поддерживала какие-то контакты с родиной, поскольку после разгрома Германии была арестована контрразведкой “СМЕРШ”, однако через некоторое время отпущена и вместе с дочерью вернулась в Германию, где умерла в 1980 году в возрасте 83 лет. Никакие государственные награды СССР, материальная помощь или иные поощрения ей не достались, что также косвенно опровергает версию ее причастности к разведывательной работе в пользу Советского Союза.

По мере продвижения советских войск в глубину германской территории их сопровождали оперативные группы внешней разведки, действовавшие в постоянном контакте с разведотделами 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов. При всей несхожести функций оперативная войсковая разведка все же обеспечивала деятельность “ближних соседей”, а контрразведывательное обеспечение войск было возложено на органы “СМЕРШ”. Задачей последних являлось, в частности, обеспечение безопасности тылов армии, в том числе и от действий подпольной нацистской организации “Вервольф”. Относительно нее имеется множество домыслов и непроверенных фактов, а оценка колеблется от полного отрицания каких бы то ни было проведенных немецкими подпольщиками операций до приписывания их действиям любых происшествий, случавшихся на германской территории. Следует отметить, что в заслуживающих доверия открытых источниках о “Вервольфе” практически не имеется никакой информации, за исключением сведений о самоубийстве его руководителя обергруппенфюрера СС Ганса Прютцмана после приказа преемника Гитлера гроссадмирала Деница всем членам этой организации сложить оружие. Учитывая дисциплинированность немцев, можно не сомневаться, что подавляющее большинство бойцов “Вервольфа” так и поступило. Вполне возможно, что они все же успели провести некоторые акции в тылу наступавших войск противника, однако ни масштаб их, ни результаты не вызвали какие-либо значимые последствия.

5. ФИНАЛ

Весной 1945 года существование Третьего рейха стремительно приближалось к концу. Военное поражение дополнялось экономическим и политическим крахом, обозначившимся еще летом 1944 года. После провала операции “Валькирия” органы безопасности Германии развернули террористическую кампанию, жертвами которой пали около 50 тысяч человек, в том числе 700 офицеров и генералов. В соответствии с указом “О терроре и саботаже” бывший руководитель берлинского отделения зондеркоманды “Красный оркестр” Хорст Копков возглавил новую зондеркоманду “20 июля”, являвшуюся основным инструментом проведения репрессий. К этому времени стало ясно, что Германия проигрывает в первую очередь экономическое соревнование со своими противниками. Подводные лодки кригсмарине топили меньше транспортов, чем строили