Призрачный рай - Mila Moon

появление Джинет. Затем тосты сказали родители Джи — Руперт и Триша.

— Я не образцовый отец, поэтому не бери с меня пример, — дал напутствие жениху тесть, чем снова рассмешил присутствующих.

— Главное — взаимность. Я вижу, как вы смотрите друг на друга — это счастье для матери, когда ее дочь выбрала спутника, готового всегда подставить плечо. Я знаю, каково быть без поддержки на руках с маленьким ребенком, — кидает камень в огород бывшего мужа Триша. — Поэтому уделите время друг другу и не спешите. Дети — это очень важный и ответственный шаг…

— Началось, — бубнит рядом Руперт, и сидящие рядом гости тихо смеются.

После небольшой музыкальной паузы, на сцене появилась Черелин: улыбчивая, бодрая, без намеков на грусть и волнение. Она проверила микрофон, откашлялась, посмотрела на молодожёнов, и за считанные секунды улыбка угасла на губах. Но заминка длилась лишь секунды, хотя заставила меня призадуматься.

— «Однажды ты узнаешь, что такое настоящая любовь: она и горькая, и сладкая; я думаю, горечь для того, чтобы лучше оценить сладость», — сказал герой фильма «Ванильное небо» Брайан Шелби. Вы, ребята, тоже познали горечь любви, но теперь мы гуляем на вашей свадьбе, — Черри делает паузу, пока под навесом раздаются смешки гостей. — Джи — ты стала для меня настоящей подругой и отличным подопытным для моих безумных идей, — между столиками проносится смех, как и за столиком Джи и Сина. — Син… — брюнетка запинается, сжимая руку с микрофоном. — Ты старше на пару минут, но всегда был мудрее. Защищал и оберегал. Поэтому я рада, что в спутницы жизни ты выбрал Джинет. Вы смотритесь супер, ребята, — она нервно смеется и замолкает. — Берегите и цените друг друга, не отпускайте и помните — прекрасен каждый миг. Собирайте их, чтобы на старости лет, когда с вас песок будет сыпаться, вы оба сидели и смеялись, вспоминая: «А помнишь…». Ну, если старческий маразм не доберется… Давайте выпьем за молодых!

Внутри осталось ощущение недосказанности, будто Черелин не сказала чего-то важного. Она задержалась у микрофона, но все же села за столик. Весь вечер меня преследовал пристальный взгляд, но я непринужденно беседовала, хотя подсознательно понимала — разговора не избежать. Когда заиграла знаменитая песня Metallica «Nothing Else Matters», рядом раздалось:

— Потанцуешь со мной? — он протянул ладонь, и я молча согласилась.

Одна рука в его руке, другая — на плече. Габриэль вел в танце, придерживая за талию, но я избегала разговора и прямого зрительного контакта. Я посматривала на танцующие пары, полностью увлеченные друг другом. Запах муската, жасмина и мелодия уносят в стеклянный дом. Воспоминание кажется очень далеким и неправдоподобным — тогда мы были ближе, чем сейчас. Всего считанные сантиметры, но чужие люди. Я не чувствую беспокойства как раньше, когда он свободно касался. Я не чувствую себя слабой и безвольной. Это просто танец без преувеличения и красноречий. Поэтому сердце не трепещет, бьется размеренно. Он рядом, но не искрит. Прежний костер превратился в тлеющие угли в безветренную погоду, которые изживают последние секунды. Мы — тлеющие угли.

— Мы близко друг к другу независимо от расстояния. Эти слова не могли бы быть более искренними. Наше доверие друг другу вечно, а остальное не важно, — он сокращает сантиметры, подпевая тихо музыкантам, но это просто красивая песня, просто слова без подтекста, не более. Между нами давно — бездна, в которой утонула искренность и вместе с ней доверие.

Завершающие аккорды, его пальцы пробегаются по оголенному участку на спине и шепот:

— Спасибо за танец, Ливия.

Он умеет быть вежливым, когда в хорошем расположении духа. Но внутри возникают неосознанно сомнения. Мысли о наркотиках не покидают, когда я мельком смотрю на Габриэля. Он выглядит вполне нормально и даже здоровым — никакой бледности. Тлеет маленькая надежда, что он не принимает наркотики, или я обманываюсь. Ведь правду различить сложно, когда наркотик внедряется в сознание, изменяя мышление. Возможно, со мной говорил не Габриэль, а кто-то другой.

Когда микрофон оказывается в руках Лавлеса, на красивом лице играет неизменная улыбка, от которой тают сердца поклонниц, но я знаю: она — фальшивая.

— Я должен произнести речь, но не умею красиво говорить, — он издает смешок и смотрит на молодоженов, подняв бокал с шампанским. Вожу пальцами по шифоновой ткани, не глядя на сцену. — Поэтому буду краток, — Лавлес усмехается. Миллион оттенков варьирует на моем лице. Его ухмылка становится шире, когда наши взгляды переплетаются. — И в горе и в радости, в хорошие времена и в плохие… смерть не разлучит вас, потому что у вас одно сердце на двоих. За вас, голубки.

Делаю пару глотков игристого, незаметно улыбаясь, после этих слов. Получилось трогательное пожелание, я ожидала чего-то другого: «Любовь — это дерьмо. Поздравляю, ребята, вы вляпались, выпьем же!».

Чуть позднее, когда на танцполе вальсируют молодые под песню Джона Ледженда «Love Me Now», я решаю прогуляться и освежить мысли, прогнать хмельное состояние. Ступни приятно ласкает теплый песок, пока медленно иду по пляжу. Тело покалывает от электрических разрядов из-за непрерывного наблюдения. Присаживаюсь на берегу океана, а губ касается лукавая улыбка. Только от одного человека может исходить такая давящая темная аура. И он стоит позади.

Глава 59. Дверь закрывается снова

Я приму шепот, если это всё, что у тебя есть для меня, но ведь это не так, правда? Ты можешь прийти и спасти меня и попробовать прогнать вон безумие из моей головы. Порой, закрывая глаза, я делаю вид, что всё в порядке, но этого никогда не бывает достаточно. Ведь моё эхо — это единственный звук, который возвращается. Только тень мне друг.

Jason Walker «Еcho»

Оззи

Вокруг множество лиц, но я ищу одно. Взгляд застывает на знакомой фигуре, и первое, что приходит на ум: «Она так красива». Светлые волосы спадают мягкими волнами на чуть загоревшие плечи, коралловая ткань развевается от дуновений гавайского ветерка, а на губах сияет улыбка. Она крутится рядом с семьей Джинет, не замечая пристального внимания. Или не хочет замечать. Все в этот особенный день взволнованы и немного на взводе.

Сегодня свадьба Сина и Джи, но я не так ждал это грандиозное событие, как встречи с Ливией, чтобы попросить прощения за свое скотское поведение. Сообщения «Прости» недостаточно, я знаю… Тогда в больнице меня разъедало от злости, а Ливия только подлила масла в бушующий огонь. Нам определенно стоит поговорить.

Но отчужденное поведение Осборн, немного напрягает и портит настроение. Оно несвойственно ей и