Командовать парадом буду я! - Михаил Барщевский

Саша с Вадимом отоварились у пакистанцев. Те оказались поуступчивее бруклинских евреев. На телевизоре, видюшнике можно было сэкономить долларов по 10-15. А на видеокамере Вадим ухитрился «прижать» аж 25 долларов. Саша покупать видеокамеру не стал. Во-первых, баловство, а во-вторых, рассчитывал, что Марлен отдаст ему свою, когда кто-нибудь из клиентов подарит новую.

Вадиму ждать подарка от богатого дядюшки не приходилось. С клиентов же он предпочитал получать деньгами – «борзые щенки» для Осипова были унизительны.

За советскими туристами в Америке уже давно закрепилось название «горбачевские пылесосы». Советские скупали все. Нельзя сказать, чтобы американская экономика испытывала сильное напряжение от давления на нее со стороны «прогрессивной части человечества, людей новой исторической формации – советского народа». Но вот многие торговцы дешевым ширпотребом крупнейших городов США действительно с благодарностью находили на глобусе место, откуда им везут столько денег…

Вместе с тряпьем и техникой багаж советских стажеров в общей сложности составил 14 коробок. Документальный, правдивый до слез фильм о переезде из Нью-Йорка в Вашингтон, снятый видеокамерой Осипова, начинался с кадров, где Саша с коробкой спускается по узенькой лестнице своей нью-йоркской обители. Раз, второй, третий… Олина страсть к покупкам оказалась много горячее, чем Ленина. В результате Саше предстояло 8 ходок вверх-вниз, а Вадиму только 6. В середине четвертой Вадим неожиданно подумал, как же сильно он любит свою жену. Хотя бы за то, что ей «фасончик» не так важен, «расцветочка» может не подойти… Но и с его участием кадров битвы «человек – коробка» в фильме оказалось предостаточно.

Очень смешно выглядели Лена с Олей, сторожившие гору поклажи внизу, на узеньком тротуаре. Олины глаза горели. Казалось, она никак не свыкнется с мыслью «неужели это все мое?». Ленины же грустнели с появлением каждой новой коробки. Она представляла, как будет в Москве все это добро разбирать…

Кадров, запечатлевших погрузку коробок в два грузовых такси, история не сохранила. А жаль. Чего бы стоили одни только крупные планы двух негров-водителей! Они не сыграли потрясение, – они его испытали.

Проводник «Амтрака» – поезда Нью-Йорк – Вашингтон, тоже, мягко говоря, был несколько удивлен. Но уже по другой причине. Американцы очень часто переезжают из города в город. Это в Союзе люди находят работу там, где у них есть жилье. В Америке люди живут там, где им удается найти подходящую работу. (Они же не знают, что на новом месте будет новая очередь на нормированные квадратные метры жилья и проблемы с пропиской.) Но обычно для переезда из города в город американцы арендуют мини-грузовик. Почему «мини»? Да просто в голову никому не придет тащить за собой мебель. Если это не семейная реликвия типа бабушкиной тумбочки или напольных часов, смастеренных еще дедушкой, а то и привезенных из Европы прадедушкой век назад. (Опять их можно понять – они же, американцы проклятые, не знают, 4TG ЭТО такое – открытка на покупку холодильника, ковра или мебельного гарнитура, выдаваемая профсоюзной организацией, естественно по согласованию с партбюро, передовику производства.) Поездом же переезжают из города в город только совсем бедные семьи. Но они везут не 14 коробок, а два-три мешка одежды. И они – не белые. И запах от них другой. Так что у проводника был повод для недоумения.

А вот кадры встречи с Кевином на Центральном вокзале получились отменные. Кевин, молодой, веселый, не женатый и потому беззаботный, хохочет от души, тыча пальцем в сторону горы коробок, выгруженных на перрон из специальных ниш внизу вагона. Радостно улыбаются и налетевшие носильщики в предвкушении своих кровных «доллар-место». За кадром остались их поскучневшие лица, когда они с натугой стали загружать коробки на тележки.

Когда все коробки были погружены, Кевин отозвал Вадима в сторону.

– Ты должен знать. В Эй-Би-Эй на тебя большой зуб. Мало того, что ты добился изменения плана своей стажировки, ты еще спровоцировал скандал с Сашей, – Кевин говорил очень серьезно.

– Что значит, я спровоцировал? – прикинулся непонимающим Вадим.

– Все прекрасно знают, что Стэн стал добиваться возвращения Саши в «Брайан» именно после твоего с ним разговора. Да и Саша своему патрону в «Абрамовитц» прямо сказал, что это твоя инициатива.

– Дурак! – не сдержался Вадим.

– Не знаю. Вряд ли ты в курсе, что ему там предложили лишние две сотни в месяц, но он отказался, – этот поступок явно не укладывался в голове Кевина.

– Ну, я же говорю – дурак! – повторил Вадим, но уже совсем другим тоном. Все-таки Сашкина порядочность искупала все. – А интересно, как он мотивировал свой отказ?

– Точно не знаю, но он упомянул о долговременных планах сотрудничества вашей московской фирмы и «Брайана». А разве ты не о том же говорил с Джонсом?

Вадим открыл рот, а закрыть забыл… Вдруг до него дошло, что и как надо сделать. План выстроился в окончательном виде. Пошагово стало понятно, с кем и о чем разговаривать.

– Скажи, а насколько Джонс влиятелен в Управляющем комитете? Ведь все-таки штаб-квартира «Брайана» в Нью-Йорке, а не в Вашингтоне?

– Весьма влиятелен, – Кевин удивился смене темы разговора. – Но приказать он не может. По принципиальным вопросам решение принимается собранием партнеров. Не всех, а только «синиерс-партнерс», – тех, кто генерирует самое большое количество денег.

– А их сколько? Сколько вообще и сколько в вашингтонском офисе? – Задавая вопрос, Вадим подумал о том, что в Америке все, даже демократические процедуры, зависит от денег. Может, оно и правильно? Хотя какая же это тогда демократия, которой американцы так кичатся? С другой стороны, это по крайней мере логично. А у нас, интересно, по какому принципу формируется Политбюро? Не похоже, чтобы по уму…

– Всего 25 человек. 12 из Нью-Йорка, 9 от нас, и по одному из лос-анджелесского, чикагского, денверского и лондонского офисов…

– Ну, вы идете? – прервал разговор Саша.

Вывод, который сделал для себя Вадим из разговора с Кевином, был весьма прост. Чтобы его план реализовался, надо набрать 13 голосов «старших партнеров», тех самых «синиерс-партнерс». Голос Джонса у него в кармане наверняка. Ему теперь просто некуда деваться. Джонса поддержат его друзья – руководители лондонского и денверского отделений «Брайана». Вадим знал от одного из ассоциаторов Стэна, что те – однокурсники шефа, его друзья. Вадим припомнил свое наблюдение – в Америке дружба, как для нас приятельство. А вот быть однокурсником – это серьезно. У нас же – наоборот. Дружба – все, учеба на одном курсе – ничто. Или почти ничто.

Задача стала понятной. Все 9 вашингтонских «синьоров» (Вадим упростил их титул) должны проголосовать «за». Тогда у него будет 11 голосов и останется «добрать» 2 нью-йоркских. После того, как он «умыл» Твида, при всеобщей нелюбви к нему коллег, это уже вопрос вполне решаемый. И еще в запасе 2 голоса от Денвера и Лондона. Жить можно! Да, и Строй, пусть он не голосует, но какое-то влияние у него ведь должно быть?