Железная стена. Израиль и арабский мир - Avi Shlaim

и именно так нам удалось достичь результата". Рабин и Хусейн возглавили политические переговоры, в то время как Перес и Хасан отвечали в основном за экономические аспекты мирного процесса.

Трехсторонний экономический комитет Израиль-Иордания-США был создан 1 октября 1993 года на встрече в Белом доме между Биллом Клинтоном, принцем Хасаном и Шимоном Пересом. Этот форум сначала собирался в Вашингтоне, а затем периодически проводил свои заседания в регионе. Были созданы подгруппы для обсуждения конкретных вопросов, таких как торговля, финансы, банковское дело, гражданская авиация, совместные проекты в Иорданской долине. Если встреча в Белом доме была открытой, то 2 ноября Перес тайно встретился с Хусейном во дворце Хашимия на окраине Аммана, чтобы обсудить политические и экономические аспекты перспективного мирного соглашения. Перес сильно преувеличил результаты встречи с человеком, которого он когда-то называл "его королевской застенчивостью". Он вернулся в Израиль в эйфорическом настроении, делая многозначительные намеки на то, что мирный договор с Иорданией неминуем. "Запишите 3 ноября в свои календари как историческую дату", - сказал он журналистам. "Все, что нужно, - это ручка для его подписания". Иорданцы были огорчены такой неосмотрительностью Переса. Хусейн предупредил Рабина, что больше не будет никаких секретных встреч, если их не удастся сохранить в тайне. Рабин также был в ярости на Переса и решил оставить миротворчество в своих руках.

Тем временем продолжал свою работу Трехсторонний экономический комитет, и именно иорданцы предложили перенести его из Вашингтона в регион. Их целью было разъяснение общественному мнению потенциальных выгод мира. Пятое заседание комитета состоялось 18-19 июля 1994 года в Эйн-Авроне, на границе к северу от Акабы и Эйлата. На следующий день в иорданском отеле Dead Sea Spa состоялась публичная встреча Переса с премьер-министром и министром иностранных дел Иордании Абдул-Саламом Маджали. Они обсудили планы строительства канала между Красным и Мертвым морем, объединения электросетей и превращения бесплодной пустыни Вади Араба в "Долину мира" с процветающими сельскохозяйственными, промышленными и туристическими центрами. "Полет, - сказал Перес, - занял всего пятнадцать минут, но он пересек пропасть сорока шести лет ненависти и войны".

Израильтяне предложили заключить мирный договор и даже представили его проект в конце 1993 года, но иорданцы отказались его обсуждать. Вместо этого они попросили предоставить им "позиционные документы" с различными предложениями Израиля, чтобы обезопасить себя от критики со стороны арабского мира в случае утечки информации. Король Хусейн действовал осторожно и прикрывал свои фланги. Он и Рабин провели ряд встреч. Первая из них проходила 6-7 октября 1993 г. в Акабе в королевском дворце с ночевкой. Король внушил своему гостю то значение, которое он, как хашимитский монарх, придает своему положению хранителя мусульманских святынь в Иерусалиме. Именно на этой встрече лидеры двух стран начали работу над тем, что впоследствии стало Вашингтонской декларацией.

28 мая 1994 г. Рабин встретился с Хусейном в лондонском доме последнего, чтобы проанализировать прогресс, достигнутый их помощниками. На этой встрече Хусейн впервые услышал о том, что Израиль готов предоставить Иордании привилегированное положение в деле охраны мусульманских святынь в Иерусалиме в рамках любого будущего мирного урегулирования. Это стало поворотным моментом в переговорах. Хусейн согласился на совместную декларацию принципов, за которой должны были последовать детальные переговоры о заключении мирного договора. Он также согласился на публичную встречу с Рабином в Белом доме в октябре, а Рабин в ответ пообещал рекомендовать американскому президенту и Конгрессу списать долги Иордании перед США. Сам Хусейн представил решение о публичной встрече как совместное решение, которое возникло естественным образом в результате прогресса на переговорах:

То, что мы не объявляли о мирных контактах публично на протяжении всего времени, объясняется взаимной договоренностью. Сначала мы были настолько далеки друг от друга, что анонсировать встречи было бы бесполезно. Эти встречи позволили нам лучше узнать друг друга. Они позволили нам время от времени анализировать наши позиции, чтобы понять, есть ли шанс на прогресс. Они, конечно, меняли атмосферу, но мы с самого начала договорились о том, что будем молчать о них до тех пор, пока у нас не появится что-то существенное, чтобы в нужный момент все это не пропало.

Я вернулся домой, собрал парламент и сообщил им, что мы решили встретиться. Я также сделал заявление в Соединенных Штатах, что не против публичной встречи с Рабином. Именно так люди ведут дела, другого пути нет. И мы подготовили документ, который стал Вашингтонской декларацией. Сначала я хотел, чтобы первая встреча состоялась в Вади Араба. Но когда мы сообщили об этом американцам, президент Клинтон пригласил нас в Белый дом, и мы оба почувствовали, что американцы были нашими партнерами в попытках добиться чего-то в течение столь долгого времени, особенно президент Клинтон. Поэтому мы согласились. И мы пошли с документом, согласованным до мельчайших деталей, и отдали его в канцелярию президента в последний возможный момент вечером, чтобы он не попал в газеты до тех пор, пока не будет ратифицирован нами на следующее утро.

Широко разрекламированная встреча состоялась в Белом доме 25 июля 1994 года. Результатом этой встречи стала Вашингтонская декларация, подписанная премьер-министром Рабином и королем Хусейном при участии президента Клинтона в качестве церемониймейстера и свидетеля. Вашингтонская декларация положила конец военному положению между Иорданией и Израилем и обязала обе страны стремиться к достижению справедливого, прочного и всеобъемлющего мира на основе резолюций ООН 242 и 338. Израиль официально обязался уважать особую роль Иорданского Хашимитского Королевства в отношении мусульманских святынь в Иерусалиме и отдавать приоритет этой роли при проведении переговоров об окончательном статусе. Это стало серьезным ударом для Ясира Арафата, который считал контроль над святынями прерогативой палестинцев и претендовал на Иерусалим как на столицу будущего палестинского государства. Наконец, было объявлено о различных двусторонних мерах, таких как создание прямой телефонной связи, совместных электросетей, новых пограничных переходов, свободного доступа для туристов из третьих стран, а также о сотрудничестве между двумя полицейскими силами в борьбе с преступностью и контрабандой наркотиков.

В своей речи на саммите Рабин назвал всех официальных лиц, сыгравших роль в этом историческом повороте в отношениях с Иорданией. Перес не был упомянут. Это было сделано для того, чтобы подчеркнуть роль Рабина как миротворца. Поскольку это была всего лишь вторая встреча Рабина и Хусейна, Клинтон был несколько удивлен тем, насколько хорошо они были знакомы. "Скажите, как давно вы знаете друг друга?" - спросил он. "Двадцать один год, господин президент", - ответил Рабин. Хусейн с доброжелательной улыбкой поправил его: "Всего" двадцать лет.

Вашингтонская декларация, не предусматривавшая заключения мирного договора