Железная стена. Израиль и арабский мир - Avi Shlaim

и сам король. И Рабин, и Перес понимали важность получения экономических дивидендов от мира. Но бюрократы при них действовали медленно и осторожно, и обещание, данное договором для развития реального мира, осталось в основном невыполненным.

 

Глава 14. Задание (1995-1996)

 

В процессе реализации соглашения в Осло Ицхак Рабин стал рассматривать Ясира Арафата как партнера на пути к миру. У двух лидеров было довольно разное видение соглашения в Осло. Рабин предполагал постепенное отсоединение от тех частей оккупированных территорий, которые не были необходимы для обеспечения безопасности Израиля или израильской колонизации, с последующим созданием демилитаризованного палестинского образования, которое было бы меньше, чем государство. Арафат предполагал уход Израиля практически со всех оккупированных территорий с последующим созданием суверенного палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме. Политика правительства Рабина, направленная на расширение израильских поселений на Западном берегу реки Иордан в промежуточный период, усугубила трудности примирения этих двух концепций. Переговоры по определению окончательного статуса оккупированных территорий должны были начаться 4 мая 1996 года. Как повел бы себя Рабин на этих переговорах, сказать невозможно, поскольку он стал жертвой политического убийства.

 

Убийство премьер-министра

Три пули, выпущенные из пистолета с близкого расстояния в субботу вечером 4 ноября 1995 г., оборвали жизнь Ицхака Рабина в момент завершения митинга за мир на самой большой площади Тель-Авива. В премьер-министра стрелял еврейский фанатик правого толка. Рабин был срочно доставлен в больницу, где через час скончался от полученных ранений. Ему было семьдесят три года. В кармане его пиджака был найден аккуратно сложенный лист бумаги со словами песни, которую он пел на митинге, - "Песня мира". Он был испачкан его кровью и пробит одной из пуль убийцы.

На митинге собралось около 150 тыс. человек, которые продемонстрировали свою поддержку мирной политики правительства Рабина. Это была крупнейшая массовая демонстрация, которую Тель-Авив наблюдал с момента подписания соглашения с ООП в сентябре 1993 года. Обычно суровый и угрюмый Рабин выглядел сияющим и воодушевленным. Впервые на публике он избавился от амбивалентности, с которой относился к заключению мира с ООП. В прошлом его отношения с членами организации "Мир сейчас" были непростыми, но в этот раз он продемонстрировал свою безоговорочную благодарность за их поддержку. В тот вечер на трибуне произошла еще одна поразительная сцена: Рабин обнял Переса на глазах у ликующей толпы.

Рабин выступил с короткой и мощной речью. Он начал с личной ноты: "Я был солдатом 27 лет. Я воевал до тех пор, пока не было никаких перспектив на мир. Я верю, что сейчас есть шанс на мир, большой шанс, которым необходимо воспользоваться". Он пообещал, что его правительство исчерпает все возможности для достижения всеобъемлющего мира. Он выразил уверенность в том, что даже с Сирией можно будет заключить мир. И закончил свое выступление призывом: "Этот митинг должен стать сигналом для израильской общественности, для евреев всего мира, для множества людей в арабских странах и в мире в целом, что народ Израиля хочет мира, поддерживает мир, и за это я благодарю вас".

Израиль был потрясен известием об убийстве премьер-министра, и страна погрузилась в траур. Более миллиона человек прошли мимо гроба, установленного перед зданием Кнессета. Десятки тысяч молодых людей пришли на площадь, где был застрелен Рабин. Они зажигали свечи, возлагали цветы и пели песни в память о человеке, который закончил свою жизнь мучеником в борьбе за мир. После семи дней траура площадь была переименована в площадь Ицхака Рабина.

Рабин был похоронен с полными воинскими почестями на горе Герцля, национальном кладбище Израиля. Лидеры более восьмидесяти стран мира собрались в Иерусалиме за один день, чтобы почтить память погибшего лидера. Были представлены несколько арабских стран: Египет - президент Мубарак, Иорданию - король Хусейн, Оман, Катар, Тунис и Марокко - министры иностранных дел. Похороны показали всему миру, что Израиль больше не является страной, живущей в одиночестве, что он находится на пути к принятию в качестве части Ближнего Востока. Билл Клинтон выступил на могиле, закончив свою надгробную речь двумя словами на иврите: "Шалом, хавер" - "Прощай, друг".

Король Хусейн оплакал своего друга, произнеся красноречивую и богатую историческим резонансом надгробную речь. Как никто другой из арабских гостей, король почувствовал всю остроту момента. Впервые с 1967 года он приехал в Иерусалим, чтобы отдать дань памяти полководцу, возглавлявшему израильские войска в июньской войне. "Мы не стыдимся, - сказал король, - не боимся и полны решимости продолжить наследие, за которое пал мой друг, как и мой дед в этом городе, когда я был с ним еще мальчиком".

Единственным арабским лидером, отсутствие которого на похоронах бросалось в глаза, был другой партнер Рабина по борьбе за мир - Ясир Арафат. Арафат хотел присутствовать на похоронах, но по соображениям безопасности ему было приказано остаться дома. Тем не менее, он посетил вдову Лею Рабин в ее доме в Тель-Авиве, чтобы отдать дань уважения и выразить соболезнования. "Ицхак Рабин был героем мира", - сказал Арафат. "Я потерял друга. Это большая потеря для дела мира и для меня лично. Я потрясен и ужасаюсь этому трагическому событию". Лия Рабин в момент скорби проявила большую честность и мужество. Она отказалась пожать руку Биньямину Нетаньяху, лидеру партии "Ликуд", когда он пришел ее утешить, поскольку именно он сыграл роль в подстрекательстве, приведшем к убийству ее мужа. Лия была тронута искренностью и теплотой, которые Арафат излучал во время своего визита. "Иногда, - размышляла она, - мне кажется, что с арабами нам легче найти общий язык, чем с еврейскими экстремистами. Кажется, что мы живем в разных мирах". Рукопожатие Арафата, пояснила она, символизировало для нее надежду на мир, в то время как рукопожатие Нетаньяху такой надежды не выражало.

Убийство вывело на поверхность глубокие противоречия, возникшие в израильском обществе в связи с заключением мира с палестинцами. Убийца, Игаль Амир, был молодым мессианским сионистом, двадцати пяти лет от роду, студентом юридического факультета Бар-Иланского университета, очага правого политического и религиозного экстремизма. Амир родился в религиозной семье йеменитов после Шестидневной войны и, как и другие молодые люди его поколения, придерживающиеся мессианских взглядов, воспринимал победу Израиля как знак божественной благосклонности и постоянный залог земли.

Простую идеологию, которой руководствовался Игаль Амир, разделяли и многие другие представители религиозно-националистического лагеря. Еврейский народ, избранный народ, является законным владельцем земли обетованной, Земли Израиля. Палестинцы - пришельцы на этой земле и, как и все остальные арабы, заклятые враги. Когда палестинцы говорят о мире, им нельзя верить. Они хотят