📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгКлассикаМемуары Дьявола - Фредерик Сулье

Мемуары Дьявола - Фредерик Сулье

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 182 183 184 185 186 187 188 189 190 ... 302
Перейти на страницу:

Анри от Каролины

Да, Анри, я люблю Вас, люблю за сострадание к бедной, одинокой сироте, люблю за благородство и доброту Вашей души… Я люблю Вас конечно же потому, что так велел мне сам Господь – полюбить с первого взгляда…

Дальнейшие письма содержали обычный для влюбленных обмен обуревавшими их чувствами. Наивные откровения Каролины, увлеченные мечтания Анри, искренние надежды, безумные желания – в общем, все, о чем воркуют юные сердца: неистощимый и полноводный источник, который, как правило, начинает пересыхать с того момента, как голубкам удается оросить его влагой свои уста. Среди заоблачных грез проскальзывали тем не менее и вполне земные идеи. Во-первых, Анри рассказал Каролине о ее правах. Затем наступил черед мер, которые необходимо было принять на случай похищения и бегства; Луицци поистине восхитило одно послание Анри, в котором он признавался в своей бедности, и ответ Каролины, чуть не заставивший барона прослезиться. Она так простодушно просила у Анри прощения за свое богатство, что Луицци едва не поверил в искренность сантиментов из гимназических водевилей. После чего он восхитился искусной деликатности Каролины, с которой она постаралась закрыть этот щекотливый вопрос, раз уж он возник. Она отважилась испросить у господина Барне разрешения просмотреть счета и, как только ей исполнилось восемнадцать, попросила его пересылать госпоже Жели все деньги, что накапливались по процентам от ее капитала. Наконец, от письма к письму, от записки к записке Луицци подобрался к тому моменту, когда все было подготовлено к побегу. Анри должен был ждать Каролину у калитки, которую садовник обещал оставить незапертой; Луицци предвкушал уже развязку – ему оставалось прочесть последнюю короткую записочку, состоявшую всего из нескольких слов:

Каролине от Анри Донзо

Вы недостойно обманывали меня; я возвращаю Вам Ваши письма и не хочу от Вас ни строчки, ничего, что могло бы напомнить мне о том, до какой степени я позволил сбить себя с толку.

Анри.

Столь странный и неожиданный финал заставил потрясенного Армана надолго задуматься; затем он тихонько позвал сестру и, вглядываясь в нее с жалостливым любопытством, спросил:

– И с того дня, как вы получили эту записку, вы так ничего и не узнали?

– Ничего.

– И не виделись с Анри?

– Со времени моего отъезда из Отрива сегодня я видела его впервые.

– И не предполагаете, кто мог оклеветать вас в его глазах?

– Нет.

– А Жюльетта?

– Жюльетта? О нет, только не она! Она не видела Анри после возвращения в монастырь и ничего не знала о моих планах, ибо, почувствовав себя в грехе, я не смела уже довериться ей. У меня не хватило бы сил выдержать такой стыд перед лицом ее самоотречения и добродетели. Я не хотела превращать ее в сообщницу моего греха, ибо дружеские чувства не позволили бы ей предать меня, но совесть потом жестоко спросила бы за потакание слабости. К тому же вы сами могли убедиться, как настойчиво Анри советовал мне блюсти наши отношения в тайне.

– Но как вы оказались в этих местах?

– В тот вечер, когда я должна была уехать с Анри, мне удалось незаметно выскользнуть из кельи; я прокралась через сад, чуть не клацая зубами от нервного озноба; было тихо и темно, а монастырь забылся в дремотном покое. И вот у той роковой калитки я вижу садовника: «Ну что?» – «Господин Анри побывал здесь, – ответил он, – но почти сразу же исчез, поручив передать вам этот конверт и записку». Я подумала сначала, что какое-то непредвиденное обстоятельство помешало исполнению наших планов, но на мой недоуменный вопрос, приедет ли Анри попозже ночью, садовник не смог ответить ничего вразумительного. Но как прочитать записку, чтобы понять, что происходит? Ведь света нигде не было, в том числе и в моей келье… Я вспомнила про часовенку, которая находилась совсем неподалеку от калитки в сад; я быстро проскочила в нее и там, при свете восковой свечи под образом мученика Антония прочла эти ужасные, ошеломившие меня строчки и рухнула без чувств. Пришла в себя я на каменном полу той часовни… Я очнулась словно после кошмарного сна, не понимая, где я и почему, не в силах вспомнить, что произошло. Наконец, когда какие-то обрывки воспоминаний начали возвращаться, в жутком отчаянии я едва не разбила голову о каменные плиты, точно так же, как разбили мое сердце, но святость места остановила меня. Покачиваясь, я добралась до своей кельи; остаток ночи я провела в той страшной безысходности, когда нет никаких сил ни умереть, ни продолжать жить… Наступившее утро принесло с собой свет, прояснивший, если можно так сказать, путь, по которому мне предстояло идти. Как только я увидела стены своего обиталища, где так любила, надеялась и столько выстрадала, я почувствовала, что не могу больше в них находиться; через несколько дней я добилась от настоятельницы отправки в одну из центральных обителей сестер милосердия, в Эврон, где и должна была завершить послушнический срок. Я приехала туда одна со своей тайной и отчаянием и вот уже полгода провожу дни в беспрерывных тяжких работах в госпитале Витре, ухаживая за больными в тщетной надежде, что вид страданий других утихомирит всепожирающую боль моей собственной души. Но напрасной оказалась моя зависть к телесным мукам, ломающих, как я теперь знаю, и здоровых мужчин… И вот я пришла сюда, выполняя святой долг, которому решила посвятить себя, и вдруг увидела того, кто уничтожил мою жизнь, ибо я не живу теперь вовсе и даже не надеюсь больше ни на что, брат мой…

– Не отчаивайтесь, Каролина, – горячо возразил Луицци, – за всей этой историей стоит какая-то грязная афера, я вытяну ее на свет Божий!

– Но что вы сделаете, брат мой?

– Я повидаюсь с Анри и расспрошу его.

– Увы! Возможно, уже поздно…

– А это мы еще посмотрим!

И Луицци шагнул в большую комнату, где все еще бодрствовал папаша Бруно.

IV

– Господин Бруно, – обратился Луицци к слепцу, – не может ли кто-нибудь из ваших проводить меня в то место, где скрывается банда Бертрана?

– Эх, раньше я и сам запросто провел бы вас, – вздохнул папаша Бруно. – Нет ни одного самого потаенного шуанского места, куда раньше я не дошел бы с закрытыми глазами; но теперь я стар и слеп и наверняка заплутаюсь…

Луицци не удержался от улыбки; уж очень забавной показалась ему прыть славного старика и последовавшее тут же самоуничижение.

– Но если не вы, – продолжил он, – то, может быть, кто-нибудь еще сможет? Я не оставлю проводника без щедрого вознаграждения.

– Хм, – задумался слепец, – Матье, конечно, еще пацан, но он знает здешние места как свои пять пальцев; если сказать ему, где может находиться Бертран в это время, то он приведет вас прямиком куда надо… Но это означало бы подставить вас обоих прямо под хороший ружейный залп… Если только с вами не пойдет кто-то, кто сможет поручиться за вас.

– Может быть, вы, Каролина? – обернулся барон к сестре.

1 ... 182 183 184 185 186 187 188 189 190 ... 302
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?