Мастер войны : Маэстро Карл. Мастер войны. Хозяйка Судьба - Макс Мах

– Нет, – снова покачал головой Мышонок. – Место силы, так правильнее.

– Там, где пролита кровь богов… – это были очень древние стихи, и никто не знал их автора. Древними их называли даже в Трейской империи.

– Там, где боги разили богов… – закончил строфу Мышонок. – Но что это должно означать?

4

С той давней ночи прошло очень много лет, но сейчас Карл мог не только воспроизвести слова, сказанные тогда Леоном, но и вспомнить интонации, с которыми произносились эти слова, взгляды и жесты, и треск горящих свечей, и вкус риенского вина, и шум дождя, неожиданно пошедшего в середине ночи.

Мотта открывается не всякому, и не любому дано воспользоваться мощью, которой она способна наделить избранного. Вот в чем заключалась главная мысль послания. Мотта предлагает выбор, и ошибка стоит жизни.

«Виктор де Майен никогда не вернулся назад», – сказала Дебора.

Но, возможно, дело не в выборе, как полагал его ученый друг, а в условиях? Однако и об этом Карл знал пока слишком мало. Впрочем, кое-что об этом он теперь все-таки знал. На обратной стороне второй дармской гравюры, тем же самым почерком, которым были сделаны и другие пометки, было написано «открытая душа», и он подумал тогда, что речь идет все о той же «светлой душе», но, похоже, допустил обычную в случае трейских слов ошибку. Определение можно было перевести и по-другому. «Открытая». Может быть, это и являлось условием? Но что, тогда, оно означает? И ведь существовала еще формула, о которой Мышонок рассказал уже под утро.

– Числа, Карл, – сказал Леон, виновато разводя руками. – Ну, почему я не Геометр? Вот кто о них знает все! А я… Я расшифровал этот, демоны его побери, текст, но в результате остался ни с чем. Что означает эта формула, я не знаю!

– Какая формула? – спросил Карл.

– 3 + 1 + 1 + 2 + 2 + 3 = 7 + 2 + 2 = 1.

– И что это значит?

– Почем я знаю! – возмутился он. – Я не математик, но даже я, Карл, знаю, что сумма чисел до первого знака «равняется» дает более семи. А семь плюс четыре это отнюдь не один. Но это то, что зашифровано в тексте, и в этом я уверен!

«Граничные условия? Возможно. Но что тогда должны скрывать эти цифры?»

1

И вот все они были здесь. Стояли в зале Врат, случайно собравшись неподалеку от Зеркала Ночи и ожидая от Карла каких-то слов. Каких слов и о чем?

Вероятно, сейчас, в конце длинного мгновения, подаренного им Моттой, когда все недосказанное – или почти все – наконец произнесено с глазу на глаз, все вместе они ожидали от Карла слов о самом главном. О жизни, о Судьбе и, разумеется, о случае, соединившем их в этой жизни, и о дороге, которой, так уж вышло, он поведет их всех до конца.

«Последняя дорога», – мысль эта его не испугала. В самом деле, Договор, который Карл заключил с Моттой самим фактом своего здесь присутствия, вполне мог обернуться концом. Но следовало ли бояться того, что, скорее всего, неизбежно?

«Конец дороги? – Карл бросил взгляд на Врата Последней Надежды и непроизвольно повторил вопрос, ответа на который все еще не знал. – Почему эта надежда последняя? И чья – ради всех богов и богинь – это надежда?»

Врата, разумеется, молчали. Они были здесь не для того, чтобы отвечать на вопросы. Исчез и зов. В нем, судя по всему, больше не было надобности, ведь все уже случилось. Договор заключен, и Мотта «знала»: что бы ни предпринял теперь Карл, куда ни направил свои стопы, никуда он от нее не уйдет. Так или иначе, ему неизбежно предстояло вернуться в этот исполненный древней магии зал и открыть Врата.

«Дорога пройдена…»

Но конец дороги, как говорят старики, всего лишь начало другой – новой – дороги.

«Дорога начинается?»

Кто знает! Впрочем, в любом случае – последняя или нет – это его, и только его, дорога. А семеро спутников Карла свою часть пути уже, по-видимому, прошли. Они пришли сюда вместе с ним – семь! – вошли в зал Врат и тем самым засвидетельствовали Договор с Моттой, обеспечив его заключение самим фактом своего присутствия. В этом, судя по всему, и состояла их роль.

«Тогда при чем здесь Путь?» – слово, казалось, совершенно случайно мелькнувшее у него в голове несколькими секундами раньше, вызвало сейчас у Карла одно лишь недоумение. О каком Пути могла идти теперь речь, если все уже решено? И тем не менее, в случайную подмену одного понятия другим, он не поверил. Ничего случайного здесь и сейчас произойти не могло. Такова была особая природа этого места.

«Значит, все-таки Путь?»

Конец дороги и начало Пути? И ведь именно о Пути заговорил с ним когда-то – при первой их встрече в Семи Островах – хитроумный Игнатий.

«Это была подсказка?»

Означало ли это, что Игнатий уже тогда знал о том, куда когда-то приведет Карла дорога?

«Знал? Знали?»

Игнатий Кузнец и Михаил Дов, Норна и Даниил Филолог, Март, Конрад, Виктория… Как много людей, оказывается, были посвящены в тайну. Но справедливо и то, что каждый из них, судя по всему, владел лишь обрывком рисунка, частью знания, фрагментом древней тайны.

«А всей правды не знает никто, – подытожил свои мысли Карл, принимая окончательное решение. – Даже я. Пока».

– Наша общая дорога подошла к концу, – Карл обвел спутников долгим взглядом, желая знать наверняка, вполне ли понятны им нынешние его слова. Честно говоря, он затруднился бы ответить на вопрос, что ожидал получить в ответ. Но и то, как они приняли его слова, Карла не удивило. Всех их он уже знал достаточно хорошо. И с каждым, благодаря вычурной магии зала Врат, успел уже за только что истекшее длинное мгновение переговорить с глазу на глаз. Так что, все уместные вопросы были уже заданы, и все возможные в нынешних обстоятельствах ответы получены. Им и ими. Взаимообразно. И все, что он обязан был сказать – не всем вместе, а каждому в отдельности – Карл уже сказал. Оставалось совсем немногое, предназначенное для всех сразу.

– Наша общая дорога подошла к концу, – сказал Карл. – Вернуться прежним путем никому из нас уже не удастся. Но назад ведут и другие пути. Из Мотты выходит шесть дорог, и любая открывается в ойкумену.

– Не думаю, отец, что пришло время для расставания, – голос Валерии прозвучал на удивление мягко и тихо. Непривычно мягко, совсем не так, как звучал обычно.

– Мне нравится ваша компания, Карл, – Конрад обнял жену за плечи, пожалуй, впервые на памяти Карла, публично выразив свою нежность и любовь. И Валерия, неожиданно утратившая обычную жесткость и независимость, очень по-женски прижалась к широкой груди мужа.

– Ты не забыл своего обещания, Карл? – Дебора без стеснения подошла к нему и демонстративно заняла место за его правым плечом. – Ты больше никогда не оставишь меня одну.