Деникин - Георгий Ипполитов
Шрифт:
Интервал:
В то время в государственном департаменте США шел поиск путей ответа на усиление политического влияния СССР на международной арене. Американский дипломат, специалист по России Дж. Кеннан 2 февраля 1946 года, работая в посольстве США в Москве, в телеграмме в Вашингтон изложил основные принципы политики «сдерживания».
По его мнению, правительству США надлежало жестко и последовательно реагировать на каждую попытку Советского Союза расширить сферу своего влияния.
«Для того чтобы успешно противостоять проникновению коммунизма, странам западной цивилизации следовало стремиться к созданию здорового, благополучного, уверенного в себе общества. Только в таком качестве можно было приобрести иммунитет от коммунистических идей».
Правда, тот же Дж. Кеннан, который после войны был принят в СССР радушно, писал:
«Русские, как еще раз подтвердила моя поездка, привлекательный народ… Народ и режим диалектически взаимосвязаны, поэтому нельзя помочь народу, не помогая режиму, и нельзя нанести ущерб режиму, не нанося ущерб народу. Посему лучше… оставить все, как есть. В конечном итоге это их тяжкое положение, а не наше…»
Интересно, где Дж. Кеннан более искренен? А что бы он сказал, если бы, к примеру, Сталин не отверг «план Маршалла»?
И хотя эскалация напряженности между СССР и западными демократиями сразу после окончания Второй мировой войны пока не столь ощущалась, Деникин, проявив незаурядные аналитические способности, смог верно определить на базе имеющегося у него материала, почерпнутого только из открытых источников, одну из основных тенденций в истории мировых цивилизаций после 1945 года — балансирование на грани войны между образовавшимися двумя диаметрально противоположными экономическими, социально-политическими и духовными системами — капиталистической и социалистической.
Даже больше. Речь шла не только о конфронтации социализма и капитализма. Их в чистом виде уже не было. Можно ли называть социализмом, что было построено у нас? Государственный казарменный социализм? Пожалуй…
Капитализм после Второй мировой войны быстрыми темпами менял свой облик на другой, тот, что сейчас принято называть «постиндустриальным обществом». На повестку дня был поставлен ребром вопрос об образовании двух сверхдержав, которые притягивали к себе почти на равных другие страны.
Мир коренным образом изменился после войны. Он стал биполярным — в этом суть. Но главному претенденту на мировое господство — США — сильная Россия, существовавшая в виде СССР, была не нужна и опасна.
Деникин что-то уловил, но, не зная глубинной картины, скользил по поверхности. В записке-меморандуме можно усмотреть его отчаянную попытку заявить себя в качестве активного политического деятеля в правительственных кругах США. Но американское правительство оставило аналитическую записку бывшего вождя Белого движения без внимания.
Вторая проблема, по которой апеллировал Деникин в правительственные круги США, — проблема бывших советских военнопленных, выдаваемых, в соответствии с достигнутыми договоренностями, правительству СССР. Генерал, пытаясь объяснить мотивы, заставившие их надеть немецкую форму, доказать невинность этих людей, сдача которых советскому командованию однозначно обрекала их на смерть, написал статью о власовцах. Ее перевели на английский язык, и генерал предложил ее нескольким американским газетам. Статью, однако, нигде не взяли. 31 января 1946 года Деникин обратился непосредственно к генералу Эйзенхауэру.
«Ваше превосходительство!
Я читал в газете „Таймс“ о тех ужасах, которые происходят в лагере Дахау, который находится в настоящее время в ведении американской администрации и где заключены русские военнопленные — власовцы. Они предпочитают смерть выдаче советским властям. Я читал о том, как они вонзали себе напильники в грудь и медленно умирали в страшных мучениях, как поджигали свои бараки и в огне срывали с себя одежду для того, чтобы сгореть быстрее. Смерть они предпочитали пыткам в казематах ГПУ.
Могу себе представить, что испытывали американские офицеры, оказавшиеся вынужденными свидетелями и соучастниками этих ужасов. […] Мне хочется верить, что вы не знаете подлинной истории этих людей, я могу попытаться изложить вам ее.
Я знаю, ваше превосходительство, о существовании некоторых положений Ялтинского соглашения, но знаю также, что человеческая свобода (хотя она часто попирается) и права политического убежища остаются демократическими традициями.
Кроме того, существует кодекс военной этики, осуждающий насилие по отношения к поверженному врагу. И наконец, милосердие и справедливость предписывает нам также и христианская мораль.
Я обращаюсь к вам, ваше превосходительство, как солдат к солдату, и надеюсь быть услышанным».
Начальник штаба Эйзенхауэра генерал Томас Гарди в своем вежливом ответе подчеркнуто ссылался на Ялтинские соглашения и давал понять нецелесообразность дальнейшего ходатайства. Мало-помалу Деникин осознал, что ненависть американцев ко всем, кто носил немецкую форму, была еще очень свежа, как и их наивная вера в возможность длительного сотрудничества с советскими союзниками, которых лучше было не гладить против шерсти.
Союзники выполнили свои обязательства. Всего было репатриировано в СССР при помощи английских и американских войск 2 272 ООО советских и приравненных к ним граждан. Судьба их трагична: 20 процентов из числа возвращенных в СССР получили смертный приговор или 25 лет лагерей; 15–20 процентов — срок от 5 до 10 лет; 10 процентов — ссылку в отдаленные районы Сибири, где пробыли не менее 6 лет; 15 процентов — принудительные работы по восстановлению разрушенных войной районов.
Акция Деникина заведомо была обречена на провал. Но со стороны старого генерала, жизни которому оставалось на донышке, это был искренний порыв души, а не популистская игра.
Трагедия Деникина-политика в «американский период» его деятельности обострялась тем, что бывший вождь Белого движения не разобрался до конца в радикально изменившейся международной обстановке. Он пытался внести весомый вклад в антикоммунистическую борьбу, а фактически лил воду на мельницу идеологов «холодной войны». Американцы — прагматики в политике: генерал Деникин не был востребован послевоенными антикоммунистическими силами, так как их расстановка была иной. Главное же заключается в том, что белая эмиграция окончательно перестала представлять реальную угрозу СССР и мировому коммунизму.
Сыграл отрицательную роль и временной фактор. Антона Ивановича стали постепенно забывать в правительственных кругах западных стран. Не случайно в ответе на его письмо из штаба Эйзенхауэра к нему обратились вежливо «мистер Деникин», хотя генерал указал в письме свое воинское звание. Видимо, новое поколение американских военачальников слабо представляло, что они отвечают на письмо знаменитого в свое время вождя Белого движения.
Да и в среде белой эмиграции его имя постепенно стиралось.
Протоиерей Борис Старк, несший службу в русской православной церкви Сен-Женевьев-де Буапод Парижем в 1946 году, записал в синодиках, что Марина Антоновна Грей хоронила двух своих сыновей[153], а Антон Иванович, к удивлению священнослужителя, не присутствовал на кладбище.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!