Кромешник. Том 1 - Dominik Wismurt

круг почёта, довольная тем, что её месть удалась.

— Ну, так мы это… Пойдём уже… Выпьем? — поторопил нас Прохор.

— Честно говоря, даже не представляю: есть у меня в доме алкоголь или нет? Да и закуска вряд ли найдётся.

Марта усмехнулась.

— Найдётся, не переживай.

Пожал плечами.

— Пойдемте тогда.

Первым делом отправился застирывать рубашку, потому как переодеться было банально не во что. В ближайшем будущем придётся обязательно озаботиться пополнением гардероба, ибо все вещи остались в машине.

Так и пришлось возвращаться к гостям в мокрой одежде.

Стоило зайти на кухню, как гостья хлопнула в ладоши и огляделась по сторонам.

— Кузьма, живо вылезай! — произнесла грозно, — Вылезай, кому говорю, а то хуже будет! Ты меня знаешь.

В углу, за русской печкой послышалось шуршание, а затем из-за неё вывалился мелкий мужичок ростом чуть ниже колена с лохматой нечёсаной бородой, слипшимися волосами и ужасно грязный, словно не мылся не один год.

— Чего рекомандовалась, окаянная? Ты здесь не хозяйка! Я не обязан подчиняться. Знаю я вас, лишь бы кусок получше урвать. Не пущу! Ничего не отдам! Убирайтесь из моего дома. Налетели как воронье, набежали…

— Кар! — послышалось непонятно откуда, а затем раздался грохот и через дымоход вывалилась ворона.

Испачканная сажей, но при этом с чувством собственного превосходства, она приземлилась на голову Кузьме и начала долбить по ней клювом.

Я молча обалдевал от всего происходящего, при этом тихо радуясь, что пернатая засранка сменила объект внимания.

— Ой-ой-ой, не надо! Отстань! Не тронь меня! — запричитал мелкий бородач и попытался закрыть голову руками, но не преуспел.

Ворона уверенно продолжала свои нападки.

— А ну, прекратила это непотребство! — рявкнул я, делая шаг вперед по направлению к птице.

Пернатая бестия стрелой метнулась в противоположную сторону и сдуру втемяшилась в стену.

Шмяк.

Тело вороны с распахнутыми крыльями сползло на пол.

— Дурдом, — пробормотал себе под нос, и наклонившись, поднял птицу.

Жива. А если всё же…

— Не переживай, ничего ей не сделается, — просветила меня Марта, — На подоконник положи. Через пару минут очухается.

— Так, — произнёс хмуро, оставив ворону приходить в себя, — Ты кто такой будешь? — указал на мелкого, непонятно откуда взявшегося мужика.

— Кузьма, — ответил тот.

— Что Кузьма — это понятно. Я не о том спрашиваю. Ты кто? Гном?

— Сам ты… гном недоделанный. Домовой я.

В принципе, что-то подобное я и подозревал.

— Да какой он домовой, — покачала головой Марта и поджала губы, — Грязевой, а не домовой. Позор своего рода. Видела бы Стефа в кого ты превратился, отодрала за уши.

— Ты за языком-то следи. Мы со Стефанией всегда мирно жили, да чтобы она и меня обидеть, да не в жизнь…

— Ага, — хмыкнула женщина, — То-то ворона тебя клевать начала.

Кузьма насупился, запыхтел на мгновение, потупил глаза, а затем вскинулся.

— Чего вам всем здесь надо? Скорбеть нормально не даёте. Пришли в дом, натоптали, грязи нанесли…

А ведь, действительно, нанесли. Хотя, здесь и так было грязно, но все равно наследили. Надо будет завтра с утра уборку провести.

— Не ворчи. Лучше займись своими непосредственными обязанностями. У тебя гости не кормленые, в доме шаром покати: ни поесть, ни попить. Совсем запустил хозяйство.

— Не тебе меня судить, наузница, — подбоченился Кузьма и недовольно зыркнул на Марту из-под густых бровей, — А что до гостей, так не обязан я всех привечать. Хозяйка пока жива была, наказ дала, гнать всех в шею.

— Так нет больше твоей хозяйки.

— А-то я не знаю, — шмыгнул носом домовой и утерся рукавом грязного кафтана, — Но это всё равно ничего не меняет. Я наказ Стефании выполню, поэтому, убирайтесь из дома подобру-поздорову!

— Угомонись Кузьма! — Марта стукнула кулаком по столу, — Приглядись к Алексею. Разве не видишь суть от сути? У тебя теперь новый хозяин, так что будь добр, заткнись и займись делом.

Женщина выразительно посмотрела на меня, мол: принимай в семью и воспитывай.

Мало мне наглой вороны, теперь ещё и упертого домового на шею повесили.

Прищурился, глядя на сопевшую от недовольства нечисть.

А ведь наверняка из-за этого лохматого пня я улетел с лестницы. Марта с Прохором и Михаилом без проблем поднялись и спустились. У них под ногами ни одна ступенька не скрипнула, а у меня…

— Так-так-так, — пробормотал я, но решил, что устраивать разборки при гостях невежливо, — Ну что, Кузьма, будем дружить или воевать? Только учти, война будет короткой. Я тебя просто-напросто выгоню. Даже рекомендаций не дам. Никто тебя в свой дом не возьмёт. Долго ты проживешь без своего хозяйства? — глаза домового по мере моих слов округлялись, а внутри них начал появляться животный ужас.

— Не над-до, — запинаясь произнес Кузьма и испуганно затряс головой, — Хозяин.

Последнее слово он выдавил с трудом, пересиливая себя.

Москва тоже не сразу строилась, вот и мы с Кузьмой будем возводить мост понимания постепенно. Класть кирпичик за кирпичиком.

Может и не стоило угрожать домовому с самого начала, но сегодня уговаривать и сюсюкать с нечистью я был не настроен. Завтра попробую сменить кнут на пряник, а пока, пусть подумает над своим поведением.

— Тогда, вот что, Кузьма. Можешь нам на стол соорудить водочки и закуски?

— Наливки бы… клюквенной, да на травках, — вклинился в разговор Прошка.

— И то дело, — согласился, кинув взгляд на Марту.

Всё-таки с нами женщина, а они уважают более тонкие напитки.

Настойка, конечно, не изысканное вино, но и не пресловутая водка.

— Сможешь организовать?

Кузьма затряс спутанной бородой.

— Ага, всё сделаю, хозяин. Не изволь беспокоиться.

Мгновение и домовой исчез из вида, словно его тут и не было.

— Груздей соленых прихвати! — прокричал вслед Кузьме Прохор.

Уже через десять минут стол ломился от закуски, а местный алкаш бодро откупорил запотевшую бутылку клюковки и разливал по стопкам.

Водку Кузьма тоже принёс. Не знаю, где он всё это взял, спрашивать не собирался. Голова и так пухла от всего происходящего.

Опрокинул пару стопок беленькой, закусил вареной картошкой с хрустящим солёным огурчиком и отставил в сторону несмотря на то, что напиться хотелось до ужаса.

Марта ограничилась одной рюмкой, а вот Прохор, недолго думая, приложился к горлышку и торопливо вливал в себя настойку, видимо боясь, что отберут.

— Марта, я всё хотел спросить… Ведьм вроде как принято сжигать на кострах, так почему мы тело бабы Стефы не предали огню, а закопали?

— Потому что тебе необходим проводник. Пока тело Стефании не истлеет полностью, рядом с тобой будет спутник, — женщина кивнула в сторону вороны, которая уже давно пришла в себя.

Птица так и осталась сидеть на окне, с интересом поглядывая