Когда смерть становится жизнью. Будни врача-трансплантолога - Джошуа Мезрич

В том же году по всему миру распространилась новость об аппаратах диализа. Джордж Торн, заведующий больницей Питера Брента Бригама, пригласил Колфа. Хотя у того не нашлось свободных аппаратов, чтобы подарить команде Торна, Колф поделился чертежами и рассказал о своем опыте сотрудникам больницы. Торн предложил Джону Мерриллу, молодому, но целеустремленному врачу, заняться созданием аппарата диализа, который стал бы использоваться в «Бригаме», так называли больницу. Внеся в чертежи некоторые изменения, Меррилл и его команда собрали и опробовали собственную версию машины Колфа и к 1950 году провели 33 процедуры диализа на двадцати шести пациентах. Юм был ответственен за поиск сосудистого доступа: для каждой процедуры требовалось найти подходящую артерию и вену для канюляции[52], что было непросто. Более удобные техники диализа были разработаны лишь в 1960-х годах, а до того времени врачи осматривали руки и ноги пациента в поисках крупных вен и артерий, в которые можно установить толстые иглы. Для доступа к венам и артериям иногда даже приходилось разрезать кожу. Через несколько недель у пациентов просто заканчивались подходящие сосуды, и диализ приходилось останавливать. Если почки не успевали восстановиться, то больные умирали.

Благодаря успехам Юма и Меррилла в области гемодиализа число молодых пациентов с почечной недостаточностью, ищущих помощи, сильно возросло. Однако им ничего не могли предложить, кроме нескольких процедур диализа. В 1948 году 35-летний Фрэнсис (Фрэнни) Д. Мур стал заведующим хирургическим отделением в «Бригаме». Мур уже был известен своими исследованиями в области лечения ожогов и коррекции дефицита электролитов, которые он вел в более крупной и престижной Массачусетской больнице общего профиля. Он стремился сделать науку частью врачебной практики и не боялся проводить рискованные операции ради спасения пациента. Мур также был одним из главных членов диссидентской группы врачей, которые брались лечить пациентов с почечными заболеваниями последней стадии.

В 1951 году Дэвид Юм закончил свое обучение и был назначен Муром главой группы по пересадке почек в «Бригаме».

Вскоре после назначения Юма главой группы по пересадке почек Джозеф Мюрей взял на себя эксперименты над животными, в то время как Юм продолжил заниматься пересадкой органов у людей. К тому моменту у «Бригама» сложились идеальные условия для успешной работы. Там были сильные начальники в лице Торна и Мура и эксперт в области почечной недостаточности Джон Меррилл. А также там находился работающий аппарат диализа. Тем не менее больница Питера Брента Бригама была не единственной, которая продвигалась в области трансплантации почек.

Две группы французских ученых были вовлечены в собственные трансплантационные программы. Первая возглавлялась благородным и образованным урологом Рене Кюссом, а вторая – нефрологом Жаном Амбурже. Заполучить донорскую почку было непросто. Мозговая смерть в то время еще не констатировалась. Использование почек живого донора не практиковалось, поскольку не было причин полагать, что трансплантация окажется успешной. Врачам приходилось ждать, когда в больнице умрет пациент, а затем быстро получать разрешение на извлечение почек, надеясь успешно пересадить их в реципиента неподалеку.

Две трансплантационные группы во Франции решили использовать почки приговоренных к смертной казни и обезглавленных на гильотине. Доноры давали свое согласие, что, однако, нисколько не уменьшало дискомфорта врачей. Кюсс писал: «Несмотря на неудобство «операции», проводимой на земле и при свете фонарика, эти почки удаляли очень бережно. Большинство из них промывали, наполняли раствором Рингера[53] и перевозили в контейнерах, специально разработанных для этой цели». Живыми донорами обычно становились пациенты, которым по какой-то причине была показана нефрэктомия[54].

Французские команды не добились большого успеха с этими трансплантациями. Большинство пересаженных почек какое-то время вырабатывали мочу, но затем прекращали работу, из-за чего у пациентов развивалась почечная недостаточность, и они умирали. Тем не менее были сделаны важные шаги вперед. Во-первых, Кюсс и другие французские хирурги научились размещать почку экстраперитонеально[55] с правой стороны, вшив почечную артерию и вену в подвздошные сосуды и подсоединив мочеточник к мочевому пузырю, как мы делаем сегодня. Это гораздо проще, чем пытаться поместить новую почку на место старой, и гораздо практичнее, чем размещать ее в руке или ноге.

Другое важное открытие было сделано командой Амбурже в декабре 1952 года. Тогда 16-летний плотник по имени Мариус упал с лестницы на правый бок. Его привезли в маленькую больницу в окрестностях Парижа и удалили правую почку. Вскоре после операции у него прекратилось мочеиспускание. Его перевели к Амбурже в больницу Неккера, где быстро выяснилось, что мальчик родился без левой почки. Он оказался на пороге смерти. Мать Мариуса умоляла врачей взять одну из ее почек и пересадить сыну. В то время почки еще никогда не брали у здоровых доноров, не имеющих показаний к операции, да и шансы, что трансплантат прослужит долго, практически отсутствовали. Амбурже и его команда удостоверились, что у матери и сына совместимые группы крови. Амбурже писал: «Можно представить себе наши сомнения и колебания, но в итоге мы решили, что глухота к мольбам семьи заслуживает не меньшего порицания, чем наше согласие на операцию». В канун Рождества левую почку матери удалили и поместили в правую подвздошную ямку Мариуса. Подобным образом проводил свои трансплантации Кюсс. Почка сразу же заработала, и команда врачей возлагала на нее большие надежды. Состояние Мариуса улучшилось, как и его анализы. Однако через двадцать два дня после пересадки почка перестала работать. Амбурже писал: «Это, возможно, просто кризис трансплантата… который можно преодолеть с помощью подходящего лечения, однако знание об этом лежит в будущем». Да, трансплантат проработал дольше, чем ожидалось, что, вероятнее всего, было связано с генетической схожестью матери и ребенка. Тем не менее через некоторое время Мариус умер от почечной недостаточности.

Бостон, 1951–1954 годы

Серия бостонских трансплантаций Юма, которую он описал в Журнале клинических исследований, до сих пор остается удивительной и полной работой по пересадке почек без иммуносупрессии[56]. В восьми операциях из девяти, проведенных им за три года, почка была помещена в правое бедро реципиента, поскольку Юм считал такой способ менее травматичным для больных. Кроме того, это давало возможность наблюдать за почкой и мочеточником и вовремя удалить отмирающий орган. Юм знал, что такие почки не прослужат долго: об этом свидетельствовали как пересадки почек у крупных животных, так и у людей.