Шаг за край - Тина Сескис

И тут Эмили поняла. Фрэнсис предупреждала Бена: она явно все еще не верила, что Кэролайн не способна увести у собственной сестры–близняшки ее поклонника.

Звякнул ключ в двери. Вошла Кэролайн, и вид ее был поразителен. Она вплела в волосы ниточки янтаря, прическа у нее была покороче, чем у Эмили, эдакий длинный асимметричный пучок коротких завитков. Стиль ее сразу бросался в глаза: все линии дерзко отчетливы и резкие контрасты, — да и выглядела она изысканной и опасной. Глаза у нее блестели, и Бен догадался, где она была, но ничего не сказал.

— Привет, Эмс, — щебетнула Кэролайн, посылая сестре воздушный поцелуй. — Как дела? Это и есть твой приятель? — Она щебетала, словно ей было 16, а не 26, и Эмили внутренне поморщилась.

— Здравствуйте, — произнес Бен. — Очень рад с вами познакомиться. — Он испытал облегчение, убедившись своими глазами, насколько Кэролайн отличается от Эмили: это два совершенно не похожие друг на друга человека. Он поймал взгляд Эмили, чтобы дать ей знак: все будет в порядке, в конце концов.

Кэролайн, явно позируя, сняла блейзер, осталась в оранжевой футболке с контрастирующей надписью цвета морской волны «Давай поговорим», бесстыдно наляпанной поперек ее худосочной груди, повесила пиджак на спинку кухонного стула и села.

— Слышала, что вы и впрямь запали друг на друга, — выговорила Кэролайн. — Мило.

Эмили не успела сообразить, что сказать в ответ. Из садика пришел Эндрю. Подтянутые чуть не до груди джинсы болтались на нем мешком, руки были перепачканы, волосы растрепаны. У него чуть ли лысина не проглядывала, заметила Эмили, ощутив укол жалости к отцу. Эндрю всегда был таким красивым, нынешний его вид вызывал легкую досаду.

— Привет, пап, это Бен, — представила она. Бен машинально протянул руку, и, когда Эндрю пожал ее, комочки земли усыпали сияющий белизной пол. Все принужденно рассмеялись — кроме Кэролайн.

— Явились согласия просить? — усмехнулась она, и Эмили в миллионный раз подивилась, отчего это Кэролайн с таким упорством отталкивает от себя людей.

— Не в этот раз, — ответил Бен, и Эмили подумала: вот он, идеально подобающий ответ, и еще больше полюбила своего избранника.

За обедом Бен заметил, как Кэролайн опорожнила бокал вина еще до того, как Эндрю предложил тост, до того, как все остальные успели взяться за рюмки. Его поразило, что ей такое позволили, впрочем, она уже не дитя, да и что можно бы предпринять, кроме как снова сдать ее в психушку? Кэролайн не переставала его поражать. Когда в ту первую ночь в Честере Эмили рассказала, что у нее есть сестра–близняшка, Бен был ошарашен. У него в голове не укладывалось, что где–то есть кто–то неотличимо похожий на Эмили, но о ком он понятия не имеет и по ком с ума не сходит. Бред какой–то!

В тот раз она рассказывала все в спешке, когда лежала рядом с ним у себя в постели, а ноги и руки их переплелись, — про то, как они с Кэролайн на самом деле никогда не ладили, как в 15 лет Кэролайн положили в больницу с анорексией, но потом она как–то быстро поправилась, отношения с матерью у нее каким–то чудом улучшились, как она проскочила через все экзамены и, поступив в Центральный колледж искусства и дизайна имени Святого Мартина, стала изучать моду. Она рассказала ему, как все они гордились Кэролайн, когда та устроила свой выпускной показ, выпустив на подиум моделей, одетых в экзотические наряды гигантских пауков, о чем даже в прессе немало писали. У нее были обаятельные ухажеры, целые вереницы за ней хвостиками бегали, она сняла себе модную квартиру возле Спиталфилдз, и все считали, что все у нее прекрасно. Ее подруга, Даниель, наконец–то отыскала в мобильнике Кэролайн номер Фрэнсис и умоляла ту приехать (немедленно!), поскольку Кэролайн убеждена, что в доме засели террористы, а пауки размером с кулак ползут изо всех щелей. Фрэнсис не видела дочь месяца два и была потрясена ее состоянием. Она связала это с тем, что за несколько лет до этого Кэролайн стала свидетельницей ужасного взрыва гвоздевой бомбы[12]в Сохо (матери, конечно же, непереносимо было думать о каких–то иных причинах): Кэролайн со своим ухажером попали в самую гущу его, а ведь она была еще такой юной. Со временем это повлияло на сознание Кэролайн, но как бы то ни было, годы трудной жизни, непонятных нестабильных отношений плюс склонность к мелодраме сошлись воедино, и в конце концов она потеряла голову. Фрэнсис ничего не оставалось делать, как позвонить по 999 в службу неотложной помощи.

Водители «Скорой» никакого сочувствия не проявили, просто равнодушно посоветовали ей забрать дочь и обследовать ее («Так будет всего лучше, милочка»), и вообще порывались уехать, поторапливали всех, потому как у них заканчивалась смена. Кэролайн провела в больнице всего восемь недель, а когда ее выписали, то казалась вполне оправившейся, возможно, немного подавленной, но определенно на пути к выздоровлению. Впрочем, Фрэнсис не позволила дочери остаться в Лондоне, настояла на том, чтобы та вернулась домой, пусть ненадолго, уверяла она, до тех пор, пока та не наберется сил.

Бен был ошеломлен. В их семье единственный раз он был свидетелем театральщины, когда его мать въехала задом обожаемого отцом «Ровера» в садовую стену… и еще, когда один из его кузенов постыдно бросил жену, не прожив с ней в браке и года. Но только и всего. Драмы в его семье были не приняты.

— Чем вы в саду занимались? — спросил Бен Эндрю, расправившись с последним куском воскресного обеда.

— А-а, знаете, немного прополкой, прищипыванием рассады томатов, поливом настурций, так, небольшая весенняя уборка, раз уж погода, кажется, наконец–то на тепло повернула.

Бен не ведал, что такое прищипывание рассады или что это за растения такие, настурции, но вежливо кивал, не зная, что сказать.

— Еще картошки, Бен? — спросила Фрэнсис.

— Да, спасибо, отличная картошка, хрустит, как надо.

Кэролайн хмыкнула.

— Возьмите еще соуса, Бен, — сказала она и подтолкнула к нему прямо по скатерти, через салфетки, овальную соусницу в коричневую крапинку под стать тарелкам.

— Спасибо, — пробормотал он, а ее пальцы огладили ему руку, когда он попробовал взять соусницу за маленькую ручку и та опасно накренилась.

— Так, вы чем на жизнь зарабатываете, Бен? — поинтересовался Эндрю, хотя уже знал ответ: Фрэнсис ему еще утром сообщила.

— Боюсь, что я всего лишь бухгалтер, — сказал Бен.

— Ого, звучит захватывающе, — произнесла Кэролайн. — С вами, должно быть, о многом можно поговорить вдвоем.

Эмили хмуро глянула на сестру.

— Вкусное мясо, мам, откуда оно?