Любовная капитуляция - Сильвия Соммерфильд

Говоря это, он подошел к столу и со вздохом удовлетворенияопустился на стул. Поставив локти на стол, Мак-Адам улыбнулся девушке.

— Там, рядом с кувшином вина, поднос со всякой всячиной. Ябы не прочь ее отведать. Между прочим, я проголодался не меньше вас.

— Будь ты проклят! — закричала, не выдержавглумления, Кэтрин.

Донован с угрозой на лице приподнялся со стула.

— На этот случай у нас есть подвал. Жаль, очень неразумныйвыбор, госпожа Мак-Леод.

— Постойте!

Она сверкнула глазами и, повернувшись, нарочито медленноножом нарезала мясо. Закончив, она взяла тарелку в одну руку, оставив нож вдругой.

— Стоять! — Голос его оставался холодным и спокойным. — Не надо глупостей, Кэтрин. Вы слишком утомлены, чтобы покончить со мнойэтим ножичком. Отложите его в сторону и принесите мне лучше что-нибудь выпить.

И вновь она подчинилась, отложив месть до более удобногослучая. Кэтрин подала ему кубок и тарелку, спрашивая себя: неужели он находитизвращенное удовольствие в том, чтобы начать есть, прежде чем предложить ей?Господи, как она его ненавидела!

Донован следил за ней, читая ее мысли, и на какое-томгновение ощутил прилив нежности. Но он не мог себе позволить, чтобы Кэтринзаметила его истинные чувства. Девушка слишком сообразительна, слишком умна, ивпоследствии ему пришлось бы дорого заплатить за такой промах.

— Положите что-нибудь себе и садитесь рядом.

Голос Донована звучал ровно и чуть глухо.

— Я не желаю есть с вами за одним столом, — резкоответила она, глотая слюну.

Донован пожал плечами и улыбнулся:

— Да будет так. Я предпочитаю стройных женщин.

Мак-Адам зашел слишком далеко. Опершись руками о стол, онаглубоким голосом сказала:

— Я отказываюсь играть в эти ваши игры. Что вы со мнойнамерены делать дальше?

— Держать вас здесь, — сказал он хладнокровно. — Вы непленница короля, а моя узница.

Лицо Кэтрин сделалось мертвенно-бледным, ей потребовалосьвсе ее самообладание, чтобы удержать себя в руках.

— Тогда, как узница, я имею, по крайней мере, право, чтобыменя оставили в покое. Почему я должна сверх прочего терпеть еще и вашеприсутствие?

Донован улыбнулся.

— У вас слишком острый язычок, леди Мак-Леод. Я вас излечуот этого. И от многого другого. — Он встал, и у Кэтрин перехватило дыхание,когда он, такой огромный, наклонился к ней. Он взял ее за плечо и привлекупрямо сопротивляющуюся девушку к себе. — Я ваш тюремщик, — сказал он голосом,не терпящим возражений. — Вы моя узница до тех пор, пока я это считаю нужным.Величайшая милость, на которую вы можете рассчитывать у короля — это холодная камера до конца жизни. Я единственный, кто может помочьвашему семейству спастись от полного истребления. Слушайте меня внимательно,Кэтрин. Единственное, что вам остается, — умилостивить меня, иначе я будувынужден вам посочувствовать...

— Умилостивить вас? — чуть не простонала девушка. —Это и будет наказанием за верность моему королю? Никогда!

Донован усмехнулся.

— Нет, тюремная камера не для вас. Пожалуй, я определю вамдругую участь.

Он привлек ее к себе, и ее губы приоткрылись в почтибеззвучном возгласе протеста, но все, что она хотела сказать, было заглушеноего поцелуем. Одной рукой он прижал к себе ее сопротивляющееся тело, а другойудерживал сзади голову девушки с рассыпавшимися по плечам волосами. Она слышалаглухое биение его сердца, и, как ни странно, ее сердце стучало в одном ритме сним.

Вначале поцелуй был грубым, испытующим, требовательным,затем стал мягче, и нежность губ мужчины окутала ее сознание дурманящимтуманом... Но в этот самый миг, почувствовав первые признаки капитуляции,Донован отпустил ее.

Неопытность и неискушенность Кэтрин стала ясна для Донованас первого же прикосновения к ее губам, и в глубине души он был рад этому.Глянув в разгоряченное лицо девушки, он сказал:

— Я буду держать вас здесь, рядом с моими комнатами.

— Нет! — Ее охватила паника. — Вы втопчете в грязь мое имя.Вы не сможете это сделать!

— Эх, леди Кэтрин, леди Кэтрин. Смогу. И сделаю.

Он выпустил ее из рук и двинулся к двери. На какое-томгновение ей захотелось броситься ему в ноги, просить, умолять, обещать все насвете, лишь бы он отпустил ее. Но уже в следующий миг в ней снова заговорилагордость.

У двери он остановился и оглянулся.

— Предупреждаю вас, Кэтрин, сегодня вечером вы можетенаслаждаться вашим ужином в мире и одиночестве. Но вот завтра... — онпожал плечами, и в глазах у него вспыхнул злой огонек, — завтра... Авпрочем, кто знает...

Дверь за ним захлопнулась, и Кэтрин услыхала, какповорачивается ключ в замке.

Дикость происходящего лишь сейчас дошла до нее. Он — человек без собственности и земли, она — отпрыск богатого иславного рода. Донован хотел заполучить и ее богатство, и имя. Принудив ее ксвязи, он тем самым лишал Кэтрин Мак-Леод всяких надежд на достойный брак вбудущем. Мак-Леоды — родня Стюартов. Никто не смеет принуждать ее кбраку, да еще с таким безродным человеком, как Донован Мак-Адам.

Она подошла к столу, взяла мясо и хлеб и, усевшись накровати, приступила к ужину. Она добьется того, чтобы сперва предстать перед королемвместе с братом. А там... там останется полагаться на милость Якова...

За дверью ее комнаты Донован шагами мерил комнату, пытаясьубедить себя, что поступил правильно. Она — в его власти, в концеконцов! Но почему он не сказал ей, что уже назначен день их свадьбы? Черезшесть недель она станет его женой, хочет того или нет. Пока он видел в ееглазах гнев, упрямство, протест, надменность... Что же он хочет увидеть в них?

Он кинул взгляд на дверь и еле удержался, чтобы не броситьсятуда. Он может войти и взять ее прямо сейчас. В конце концов, что можетпомешать этому? Донован пересек комнату, и рука его, задрожав, потянулась кдверной ручке.

Нет, это слишком опрометчиво! Кроме того, ему не приходилосьдо сих пор насиловать женщин, и он не собирался приобретать этот опыт сейчас издесь. Нет, подумал Донован, лучше сломить ее волю и заставить добровольноподчиняться ему... Добровольно — эта мысль захватила Донована.Перед тем как он скажет ей о предстоящей свадьбе, Кэтрин должна признаться ему,что хочет его не меньше, чем он ее. Она девушка чувственная, он определил это спервого же поцелуя. И при этом — неискушенная. Донован соблазнилпри дворе не одну красавицу леди, и опыт его не исчерпывался двором. Решено: онее приручит, заставит саму прийти к нему, а затем уже, получив от нее то, чтохочет, сделает своей женой. Впереди его ждут знатность, богатство, и ледиКэтрин Мак-Леод — идеальная женщина для того, чтобы стоять рядом сним.