Любовная капитуляция - Сильвия Соммерфильд

Высоко под сводами гулко отдавались звуки торжественнойцеремонии, и Кэтрин видела, как золотая корона, сверкающая рубинами,изумрудами, жемчугом и алмазами, была водружена на голову нового монарха.

С этого момента Яков стал законным королем. Церемониязакончена. Донован предложил руку Кэтрин, и они вместе со всеми вышли изчасовни. Король вновь шагал впереди один.

Кэтрин взглянула на Донована: на какой-то момент ее взглядпотеплел... и вновь стал враждебным.

— Итак, — сказала она тихо, — вы и ваш король получиливсе, чего желали.

— Да, — согласился тот, также следя, чтобы голос его звучалнегромко. — Включая право казнить и миловать, одаривать друзей исокрушать врагов.

В его словах слышалась гордость своей властью и какой-тонамек. На что?

— Казнить и миловать? А если бы я вас попросила о такоймилости, могли бы вы от лица короля помиловать?

— Мог бы, — сказал Донован негромко, но твердо. — Кого вам угодно помиловать?

— Никого, — улыбнулась она в ответ. Сам того не заметив, онраскрылся и попал в подстроенную ею ловушку. — Мне ничего от вас не надо,Донован Мак-Адам. Ничего.

— Не торопитесь ли вы? Второпях, как известно, можно сделатьопрометчивый шаг. — Он был раздражен тем, что Кэтрин так возбуждающе нанего действует. — Вы торопитесь уехать, леди Мак-Леод. К чему такаяпоспешность? Почему бы вам не остаться и не поприсутствовать на празднествах?

— Нет, я должна ехать. У меня друзья, и они меня ждут.

— Но ведь нет никакой необходимости так торопиться!

— Боюсь, что это не так. Вы мне поможете сесть на лошадь? —Выражение лица ее казалось холодным и насмешливым. Доновану захотелосьарестовать ее тут же, но слуги Кэтрин были вооружены и заступились бы захозяйку. Вдобавок, не имея на руках улик, он не смог бы долго держать ее подарестом; сдерживая гнев, Мак-Адам помог девушке сесть в седло и с минуту постоялс поводьями в руке.

— Для вас, леди Мак-Леод, было бы правильнее вернуться вЭдинбург.

В последний раз Донован пытался ее предостеречь.

— Может быть, и так, — ответила Кэтрин, на мгновенье самаусомнившись в правильности своих поступков, но тут же вспомнила о долге передсвоим кланом: она должна успеть прибыть в Дайрлтон до того, как мятеж начнется.Пришпорив лошадь, она помчалась по ведущей на север дороге, а Донован долгосмотрел, как девушка с немногочисленной свитой исчезает за поворотом.

Кэтрин гнала лошадь, не сомневаясь, что воины короляприбудут не раньше, чем завтра. Гости и воины будут праздновать допоздна,напьются и едва ли окажутся в состоянии отправиться в путь раньше полудня. Заэто время можно будет уговорить мятежных горцев воздержаться от бунта и темсамым спасти их.

Но все оказалось гораздо сложнее. В Дайрлтоне она наткнуласьна стену непонимания. Расположившись в замке, Кэтрин долго и безуспешнопыталась уговорить Джона Флеминга дать приказ не начинать мятеж.

— Неужели вы не понимаете, что они раздавят нас! Этонепростительное легкомыслие! Я была на коронации. Сейчас самое подходящее времясложить оружие и заключить мир.

— Нет, — раздраженно отвечал Флеминг. — Простомы единственные, у кого хватает смелости начать; но стоит нам выступить, какостальные последуют нашему примеру.

— Но это безнадежная затея, как вы не понимаете!

Он собирался ответить, когда в покои ворвался воин с криком:

— Король! Король с войском здесь!

— Проклятье! — вскричал Флеминг с ожесточением. — Ужне вы ли предали нас, леди Мак-Леод?

— Как вам не стыдно! — гневно воскликнула она. —Неужели вы не понимаете, что я вместе с вами буду схвачена как бунтовщица?

В ушах у Кэтрин звучали прощальные слова Донована. Онпредостерегал ее от подстроенной им же самим ловушки!

Донован не сомневался, что Кэтрин уже предупредиламятежников об их скором приходе. Он настолько был захвачен мыслями о ней, чтодаже забыл, что речь идет о рядовом бунте. Однако, поскольку его подавлениестановилось первым государственным актом официально возведенного на трон Якова,надлежало преподать урок, который запомнился бы надолго.

Схватка была скорой, решительной и кровопролитной.Уступающие числом и застигнутые врасплох мятежники сражались храбро, но гиблиодин за другим. Через час белый флаг взвился над последним очагомсопротивления, и горсточка уцелевших горцев сдалась на милость победителям.

Лорд Кемпбелл, прискакавший вместе с Донованом, приблизилсяк королю с лордом Флемингом, который, насколько знал Донован, не ведал даже,что его брат — один из главных бунтовщиков. Пока руководителивосставших допрашивались королем, Донован проскакал во внутренний двор замка итам спешился. Он не раз бывал здесь и знал, где можно отыскать Кэтрин Мак-Леод.Вокруг башни вилась узкая лестница, и он поднялся по ней, отмеряя ярус заярусом.

Девушка недвижно стояла на ветру, закутанная в плащ, и молчаждала его. Открыв дверь, Донован вошел в башню и остановился. Воцариласьглубокая и тягостная тишина.

Кэтрин, стоя в этой небольшой клетушке, ждала решения своейучасти. Голова ее по-прежнему была гордо поднята: она не желала проситьмилости. Донован несколько мгновений смотрел на нее, затем быстрыми шагамипересек комнату и схватил девушку за руку.

— Игра окончена, леди Кэтрин, и вы проиграли. Вспомните, явас предостерегал, что придет время платить. Вы готовы к этому?

— Да, — сказала она, даже в положении пленницы сохраняягордое выражение лица.

Девушка не выказывала никакого страха, и Донован былневольно восхищен. Но она и представления не имела о цене, которую ей придетсязаплатить, и Донована страшно занимало, что произойдет, когда Кэтрин обо всемузнает.

Он вывел ее на, вьющуюся вокруг башни на головокружительнойвысоте, узкую лестницу. С высоты верхнего яруса Кэтрин увидела Якова, вокружении воинов восседающего на лошади. Она на секунду замерла, и Донованрешил, что ее колебание вызвано страхом высоты.

— Боитесь?

Он протянул руку, чтобы помочь ей.

— Нет, — сказала она, словно не замечая его руки.

Даже если бы всю ее переворачивало от страха, она ни за чтоне показала бы это человеку, которого считала изменником. Кэтрин спустилась заним во двор замка. Яков возвышался в седле, мрачно и недовольно разглядывая ее.И это девушка, на которой его ближайший подданный хочет жениться? Интересно,подумал он, есть ли на свете человек, который смог бы ее обуздать, — если,конечно, не прибегнуть к смертному бою. Ладно, вскоре все выяснится и встанетна свои места.

Кэтрин остановилась перед королем, медленно склонила головуи присела в низком реверансе. Она знала, что стоит сейчас перед престоломправосудия, потому считала возможным продемонстрировать уважение, не собираясь,однако, умолять о прощении.