Следуй за мной - Кэтлин Барбер

Внезапно я вспомнила, зачем Одри вообще начала этот рассказ, и во рту появился кисловатый привкус.

— Погоди-ка. Хочешь сказать, твоя дружба со мной — это такой способ загладить вину перед бедняжкой, что пыталась покончить с собой?

— Боже мой, Кэт, ты что! Просто из-за происшествия с Тарой я стала более внимательной к чувствам других людей. Я стала замечать тех, кому нужен друг. — Она посмотрела мне в глаза. — А ты, Китти-Кэт, явно нуждалась в друге.

— И мы до сих пор дружим именно по этой причине? — неуверенно спросила я.

Одри обняла меня за плечи и улыбнулась.

— Не будь глупышкой. Ты знаешь, почему мы подруги. К тому же в этом городе больше людей, которые любят тебя, а не меня.

Если спросить у регулярных посетителей форума «Засветившиеся», где не стоит знакомиться с женщинами, они единогласно скажут: в барах. Отчасти я согласен, атмосфера там не из лучших: пол липкий от разлитых напитков, громкая музыка заглушает любые осмысленные разговоры, в воздухе ощутимо висит чувство отчаяния. Однако я не согласен с мнением, что в баре можно встретить только развратную алкоголичку. Одри ведь часто посещала бары, но не была неразборчивой в связях или любительницей выпить. Она просто была общительной.

Судя по моим наблюдениям, бары и вечеринки всегда являлись частью ее жизни. Блог, который она вела в колледже, — хроника бесконечных тусовок, а в Нью-Йорке в ее Инстаграме сменяли друг друга крафтовые коктейли, высокие бокалы с весело торчащими веточками мяты и низкие стаканы для виски с огромными кубиками льда. Фотографии выглядели безупречно; выложи их кто-то другой, я бы лишь усмехнулся: вот охота было специально подбирать напиток под общую цветовую гамму и выпрашивать у бармена идеальный завиток лимонной цедры для украшения. К Одри красота приходила сама. Подобное притягивает подобное.

Правда, теперь, когда она перебралась в Вашингтон, вместо модных коктейлей на ее странице стало появляться разливное пиво и вино, которое она пила на квизе. И хотя эти снимки были не такими привлекательными, личность Одри не сливалась с серым фоном. Она все равно была самым ярким огоньком среди присутствующих, солнцем, вокруг которого вращались все мы.

Одри стояла у бара и вертела в своих изящных пальцах, украшенных кольцами, ножку бокала. Нельзя было так пристально смотреть — если попадусь, все будет кончено, — но я просто не мог оторвать от нее взгляд. Ее кожа сияла, будто покрытая миллионами крошечных бриллиантов. Одри встряхнула головой, и по великолепным волосам прошла мерцающая волна, словно в них были вплетены золотые нити. Сногсшибательная красота, прямо как удар под дых. Я едва сдерживался, чтобы не подхватить ее за тонкую талию и не наклонить это грациозное тело к земле в порыве страсти.

Я шумно сглотнул и крепко прижал руки к бокам, чтобы они не потянулись к ней.

Скоро. Совсем скоро.

С трудом скрывая раздражение, я встала из-за столика. Не могла больше сидеть и смотреть, как Кэт весь вечер пялится на потертую столешницу и односложно отвечает на вопросы Коннора. Ну разве для этого я с таким трудом приклеивала ей накладные ресницы?!

— Ты куда? — с тревогой спросила Кэт.

— К музыкальному автомату, — с напускной веселостью ответила я. — Если еще раз включат Элтона Джона, я кого-нибудь прибью. — Мысленно добавив, что прибью на хрен саму Кэт, если она не возьмет себя в руки. Ну серьезно, иногда она вялая, будто печеная картошка!

Я уговаривала себя не злиться. Другого результата и не стоило ожидать, ведь Кэт никогда не была мастером флирта, даже на вечеринках в колледже, которые скорее смахивали на брачные игры на фоне поп-музыки.

Едва я подошла к автомату, как на мое плечо опустилась чья-то крупная рука. Я обернулась и увидела улыбающегося Коннора.

— А где Кэт? — спросила я, бросив взгляд в сторону нашего столика.

— Пошла в дамскую комнату.

Ну еще бы. Трусиха. Прячется, вместо того чтобы действовать.

— Так, давай-ка включим группу Journey. — Коннор протянул руку к экрану. — «Не переставай верить» — моя любимая песня для караоке.

Я простонала:

— Ох, дружище, надо бы подобрать тебе что-нибудь другое.

— А что с этой не так? — Он напел первые строчки, видимо, решив, что я путаю ее с другой песней.

— Ничего. Просто у всех это любимая песня для караоке.

— Эй, обидно же! — притворно воскликнул Коннор. — Ладно, пропущу мимо ушей. Хоть ты и ранила меня своим острым язычком, я все равно рад, что ты сегодня к нам присоединилась.

— Ага, без меня вы бы не ответили на вопрос про Канье Уэста, — пошутила я. — Куда вам без знатока семейства Кардашьян.

— Дело не только в этом, — хрипло отозвался он и прикрыл глаза.

Слишком поздно я поняла, что он намеревался меня поцеловать.

— Коннор, не надо, — сказала я, оттолкнув его.

— Постой, Одри, я…

— Пойду обратно. Кэт уже ждет.

— Одри… — Его рука коснулась моей, но я отбросила ее и быстро направилась к диванчику, на котором Кэт сидела в одиночестве.

— Ну, справилась с музыкальным автоматом? — спросила она.

Я бросила беспокойный взгляд на Коннора, а тот лишь простодушно улыбнулся в ответ. Следовало бы сказать Кэт, что он ко мне подкатывал, она же была моей подругой — лучшей подругой на тот момент. Чтобы знала, что интересующий ее парень пристает к другим девушкам.

Но как сообщить о таком после ее сегодняшнего признания в своей неуверенности? Кэт открылась мне, рассказала о своей низкой самооценке и ошибочном убеждении, что я краду мужские сердца, — и каково ей будет услышать, что Коннор лез ко мне целоваться?

Желая защитить ее, я усмирила недовольство и сказала:

— Отлично. Скоро музыка станет повеселее.

Подруга улыбнулась, и я почувствовала себя предательницей, улыбаясь в ответ. Но что еще я могла сделать? Я знала, какой ранимой была Кэт.

Под предлогом головной боли — воображаемой — я ушла из бара. Не продержалась бы там больше и минуты, глядя, как Кэт сохнет по парню, которому она не интересна и который, честно говоря, не так уж и привлекателен. А я не могла сказать подруге, что Коннор не стоит потраченного времени, ведь тогда пришлось бы упомянуть случившееся у музыкального автомата, а мне этого очень не хотелось.

Не хотелось снова разбить ей сердце. Хотя в ситуации с Коннором моей вины нет, я боялась, что Кэт вспомнит про похожий случай с Брюсом Гелларом. На втором курсе Кэт убивалась по этому Брюсу, милому на вид парню, который на самом деле был просто идиотом: он держал в своей комнате метровый кальян для марихуаны, названный в честь порнозвезды, а еще сломал руку, прыгнув с крыши общежития. Он совсем не подходил моей прилежной Кэт, о чем я ее предупредила. Она вроде бы поняла, так что когда на вечеринке Брюс полез целоваться, я особо не сопротивлялась. Говорю же, он был милашкой, а я к тому моменту выпила рома и покурила травки. И все же из-за этого дурацкого поцелуя Кэт вспылила так, будто я за этого парня замуж вышла. Еще несколько недель гнев прямо-таки исходил от нее волнами. Если Кэт так злилась из-за какого-то укурка, боюсь представить, что она устроит из-за Коннора, по которому сходила с ума уже лет семь.