Следуй за мной - Кэтлин Барбер

— Ник.

С видом собственника Ник небрежно приобнял меня за плечи. В любой другой ситуации я бы уже спихивала его руку — не любила, когда Ник так делал, даже когда мы встречались, — но только не сейчас. Пусть Коннор думает, что я провела всю ночь, впиваясь ногтями в спину Ника. В общем-то, так оно и было.

Коннор стоял перед нами, глупо улыбаясь, словно ждал объяснений. Я начинала злиться. Я была единственной, кто заслуживал объяснений. Она была так возмутительно явно в него влюблена, что даже мой четырехмесячный племянник понял бы это. Я хотела сказать что-нибудь язвительное, но бариста вдруг крикнул:

— Следующий!

Слава богу.

— Увидимся, — бросила я Коннору, изобразив улыбку.

— И этот парень полез тебя целовать? — фыркнул Ник, даже не понижая голоса. — Детка, да у него же просто не было шансов.

Я резко ткнула Ника под ребра и оглянулась через плечо, чтобы посмотреть, услышал ли его Коннор. Он смотрел на меня с непроницаемым выражением лица, и я почему-то вздрогнула.

Я повернула флакон мерцающего лака для ногтей, чтобы прочитать название оттенка. «Коралловый поцелуй». Меня передернуло, а в голове зазвучал голос Одри: «Возьми цвет поярче, будь отважнее, стань другой». Легко ей говорить. Одри не нужно становиться другой, чтобы достичь того, чего она желает. Или чего желают другие.

Не стоило приглашать ее на квиз. Неужели я забыла, каково это — постоянно выдерживать сравнение с ней? Одри затмевала все вокруг в радиусе тридцати метров. И так было всегда. Глупо было ожидать, что Коннор обратит внимание на меня, когда она рядом.

Одри не в курсе, что я их видела. Я вернулась к столику, поправив блеск на губах, и мысленно подбадривала себя быть поживее, но Коннора за столиком не оказалось. В поисках Одри я глянула в сторону музыкального автомата — как раз в тот момент, когда он к ней наклонился. На глазах выступили слезы, и я отвернулась. Но когда осмелилась посмотреть снова, то заметила, что Одри его оттолкнула. Я была приятно удивлена. Раньше она не всегда поступала правильно.

Какая же я идиотка, что надеялась привлечь Коннора. Мы знаем друг друга много лет, провели вместе кучу бессонных ночей за учебой и внезапными завалами на работе. Если Коннор и считал меня не просто другом, у него было много возможностей проявить свои чувства. Но за исключением того пьяного поцелуя наши отношения оставались чисто платоническими.

С той ночи, когда мы отмечали выпускные экзамены, прошло четыре года. В крошечную квартирку нашей подруги Бетси втиснулась целая толпа людей, которые наконец-то закончили учебу на юрфаке и от счастья напились дешевого пива. Все начиналось довольно невинно: мы с Коннором сидели на диване, покрытом слоем кошачьей шерсти, когда вдруг его нога задела мою. В обычной ситуации я бы просто немного подвинулась, но в тот вечер все было по-другому. Учеба окончена, впереди бесконечные возможности. В общем, я не стала отодвигаться, а Коннор прижался к моему бедру еще сильнее, потом будто невзначай положил руку на спинку дивана, кончиками пальцев коснувшись моих волос. Я чуть не упала в обморок от волнения.

Я слегка подвинулась, так что мы оказались еще ближе, но внезапно Коннор встал. Я что-то сделала не так и отпугнула его. Идиотка, идиотка, идиотка! Поэтому ты никому и не нравишься.

Я поймала взгляд карих глаз Коннора, кивнув мне и слегка приподняв бровь, он встал и пошел в ванную. Убедившись, что на нас никто не обращает внимания, я последовала за ним, но у двери замерла. Может, мне все это почудилось и он сейчас использует туалет по прямому назначению? И все же магия вечера заставила меня повернуть ручку.

Коннор моментально распахнул дверь, схватил меня и притянул к себе. Мы начали целоваться. Он водил ладонями по моему телу, а у меня в голове крутилось лишь: «Неужели… наконец-то…»

Затем кто-то дернул ручку закрытой двери, и мы оторвались друг от друга, тяжело дыша и поправляя одежду. Не сказав мне ни слова, Коннор открыл дверь и громко заявил:

— Харрелл, спасибо, что помогла вынуть соринку из глаза.

Он направился в самую гущу толпы и завел разговор о бейсболе с кем-то из однокурсников, даже не посмотрев в мою сторону. Я же стояла на месте, не понимая, что произошло, не в силах осознать, что всего пару секунд назад язык Коннора был у меня во рту.

«Взгляни на меня, — отчаянно молила я. — Просто посмотри и дай знак, что мы с тобой заодно».

Он не посмотрел, даже когда я собрала вещи и ушла с вечеринки, ни с кем не попрощавшись. После этого я увидела Коннора только через несколько недель, и он вел себя как ни в чем не бывало. За все прошедшие годы мы ни разу не говорили о случившемся.

Не надо было придавать тому поцелую столько значения. Лучше бы обратила внимание на последствия, на то, как Коннор отшил меня и как с тех пор постоянно игнорировал. Увиваться за ним было пустой тратой времени. Больше и секунды на него не потрачу, лучше сосредоточусь на том, чего я действительно могу достичь: например, попасть в команду адвокатов по делу Филлипса. Суд по этому громкому делу состоится через пару месяцев, и Билл Ганновер, один из самых выдающихся партнеров фирмы, заявил, что кто-то из младших юристов получит возможность в нем поучаствовать. Вот бы он выбрал меня, пусть даже я покрываюсь красными пятнами при одной лишь мысли о выступлении в суде. Для продвижения по карьерной лестнице нужен опыт, и я хотела зарекомендовать себя перед Биллом, человеком, который мог единолично гарантировать мое будущее в фирме.

Пора образумиться. Не тратить время на Коннора, не позволять Одри обращаться со мной как с домашним питомцем, не пытаться стать кем-то другим. Я останусь верна себе, буду такой же целеустремленной и трудолюбивой, как прежде. Пока что эти качества мне помогали.

Я поставила флакон с лаком обратно на полку и взяла привычный светло-розовый, объяснив Моне свой выбор:

— Встреча с клиентом.

За два месяца до окончания колледжа — это было утро вторника — мы с Ником курили косяк, валясь в его кровати, когда он как бы небрежно спросил:

— Ну что, переедешь со мной в Вашингтон?

Я рассмеялась ему в лицо, и этот момент стал началом конца. Я всегда знала, что у наших отношений есть срок годности, а теперь это стало ясно как никогда. Да, с Ником было весело и все такое, но замуж за него я не собиралась. Разве можно провести всю жизнь с таким человеком? Если бы Ник собирался в Нью-Йорк, я, пожалуй, еще бы пару лет потерпела его общество, переезжать за ним в Вашингтон я и не думала.

Вопреки ожиданиям, Вашингтон понемногу становился мне родным. Ему никогда не стать Нью-Йорком, но это утверждение справедливо и для любого другого города. Спустя месяц я начала ценить то, что делало Вашингтон особенным: более размеренный темп жизни и смутное чувство патриотизма, возникающее при виде Капитолия. Мне не хватало круглосуточной лихорадки Нью-Йорка, зато тут можно было прийти в ресторан без предварительной брони и не стоять два часа в очереди. В тот вечер я вытащила Кэт с работы, несмотря на ее возражения, чтобы попробовать начос с капустой в одном местечке, про которое я вычитала в «Вашингтон пост», и мы прождали всего пятнадцать минут. Я была так поглощена приятными мыслями о городе — превосходная еда! недорогие коктейли! очаровательные улицы! — что не заметила, что вошла в свою калитку, не доставая ключи.