Психология масс и анализ человеческого "я" - Зигмунд Фрейд

В психологии, которая не хочет или не может вторгнуться в глубины вытесненного бессознательного, нежные привязанности в любом случае представляют как проявление устремлений, не имеющих сексуальной направленности даже если они проистекают из привязанностей, таковую окраску имеющих.

Враждебные чувства, имеющие несколько более сложную структуру, не являются, тем не менее, исключением из этого правила.

Мы имеем полное право сказать, что эти устремления отклонились от своих первоначальных сексуальных целей, хотя при изложении таких представлений очень трудно соответствовать требованиям метапсихологии. Впрочем, эти заторможенные в отношении цели устремления практически всегда сохраняют (пусть даже и в небольшой части) свою первоначальную сексуальность; даже при самой нежной и чистой привязанности в отношениях к другу, нежный почитатель ищет телесной близости, хочет все время видеть человека, к которому он испытывает лишь христианскую любовь в духе апостола Павла. При желании можно увидеть в этом уклонении начало сублимации сексуального влечения или даже расширить его границы. Заторможенные в смысле цели сексуальные влечения имеют большое функциональное преимущество перед незаторможенными влечениями; поскольку первые не способны к полному удовлетворению, постольку они создают длительные и постоянные привязанности, в то время как прямые сексуальные влечения при удовлетворении теряют свою первоначальную энергию и должны после этого для своего восстановления дожидаться накопления сексуального либидо, притом что за это время может смениться объект влечения. Заторможенные влечения могут в любых соотношениях смешиваться с незаторможенными, могут переходить в них по тому же пути, по которому первые возникают из вторых. Известно, с какой легкостью дружеские отношения, основанные на уважении и благоговении, превращаются в эротические желания (ср. у Мольера: «Обнимите меня из любви к грекам»), как это случается между учителем и ученицей, артистом и восхищенной слушательницей; особенно, этому подвержены женщины. Само возникновение таких привязанностей, первоначально не имевших сексуальной цели, непосредственно указывает на проторенный путь к выбору сексуального объекта. В статье «Благочестие графа фон Цинцендорфа» Пфистер привел очень убедительный и вовсе не единичный пример того, как легко в некоторых случаях даже интенсивная религиозная привязанность сменяется сильнейшим сексуальным вожделением. С другой стороны, превращение прямых, недолговечных сексуальных устремлений в длительную, чисто нежную привязанность является вещью вполне обычной, и консолидация брака, заключенного по страстной чувственной любви, в большинстве случаев основана именно на таком превращении.

Разумеется, нас не удивляет то, что заторможенные в смысле цели сексуальные устремления возникают из непосредственных половых устремлений тогда, когда на пути к достижению сексуальной цели возникает внутреннее или внешнее препятствие. Вытеснение латентного периода является таким внутренним – или, лучше сказать, становящимся внутренним – препятствием. Согласно нашему предположению, отец первобытной орды своей сексуальной нетерпимостью вынудил к воздержанию всех своих сыновей и, таким образом, принудил их к заторможенной, в смысле цели, привязанности, в то время как для себя он сохранил возможность сексуального наслаждения и остался не связанным никакими ограничениями. Все привязанности, на которых основано единство массы, являются по своей природе заторможенными относительно цели. Однако, здесь мы вплотную приблизились к исследованию новой темы, касающейся отношению прямых сексуальных влечений к формированию массы.

Г. Последними двумя замечаниями мы уже подготовлены к тому, что прямые сексуальные устремления неблагоприятны для формирования массы. Несмотря на то что в истории семьи существовали отношения массовой сексуальной любви (групповой брак), чем большее значение приобретала половая любовь для «я», тем сильнее развивалась влюбленность, и тем больше требовала любовь ограничения участников до двух человек – una cum uno – ограничения, целесообразного в плане размножения. Полигамные наклонности находили свое удовлетворение в последовательной смене объектов. Оба человека, сошедшихся с целью сексуального удовлетворения, протестуют против стадного инстинкта, против массового чувства; в своем стремлении к удовлетворению они ищут уединения. Чем сильнее влюбленность, тем полнее удовлетворение друг другом. Сопротивление влиянию массы проявляется чувством стыда. Чрезвычайно сильное чувство ревности возникает для того, чтобы предохранить выбранный объект от причинения вреда от массовой сексуальной привязанности. Только в тех случаях, когда нежные, то есть личностные факторы любовного отношения полностью отступают на задний план в сравнении с чисто чувственными отношениями, становятся возможными половые акты одной пары в присутствии другой или половые акты одновременно многих людей, как это бывает во время оргии. Однако это регрессия к более раннему состоянию половых отношений, в которых влюбленность не играла никакой роли, а сексуальные объекты рассматривались как равноценные. Здесь можно вспомнить едкое выражение Бернарда Шоу: «Влюбленность – это чудовищно преувеличенная разница между одной и всеми остальными женщинами».

Есть указания на то, что влюбленность достаточно поздно нашла себе место в сексуальных отношениях между мужчиной и женщиной, и поэтому несовместимость половой любви и массовой привязанности развилась тоже сравнительно поздно. Может возникнуть впечатление, что такое допущение несовместимо с нашим мифом о первобытной семье. Любовь к матерям и сестрам побудила братьев к убийству отца, и трудно представить себе эту любовь как-то иначе, нежели как сильное и примитивное влечение, то есть внутренне сочетающее в себе нежное и чувственное отношение. Однако при углубленном рассуждении это возражение превращается в подтверждение. Одним из следствий убийства отца стало установление тотемической экзогамии, запрета на сексуальные отношения с нежно любимыми с детства женщинами родной семьи. Тем самым был вбит клин между нежными привязанностями и чувственными устремлениями мужчины, и этот клин до сих пор присутствует в любовной жизни мужчины. Вследствие такой экзогамии половые чувственные потребности мужчин должны были удовлетворяться за счет чужих и нелюбимых женщин.

В больших искусственных массах, каковыми являются армия и церковь, нет места для женщины как объекта сексуального влечения. Любовные отношения между мужчинами и женщинами вынесены за пределы этих организаций. Так же и в тех случаях, когда массы образуются равным образом из мужчин и женщин, половые различия не играют никакой роли. Едва ли имеет смысл спрашивать, является ли либидо, цементирующее массу, гомо– или гетеросексуальным по природе, ибо оно не дифференцировано по половому признаку и не связано с генитальной организацией.

Прямые сексуальные устремления предоставляют человеку, во всех прочих отношениях безоговорочно входящему в массу, некоторую свободу индивидуальной активности. Сексуальные устремления при их чрезмерном усилении разрушают любую массу. Католическая церковь имела все основания рекомендовать пастве воздержание, а священникам – предписывать целибат, но, тем не менее, влюбленность часто приводила к выходу священнослужителей из церкви. Любовь к женщине равным образом разрушает массовую привязанность к расе, разбивает национальную обособленность и социальные перегородки, выполняя тем самым важную культурную задачу. Можно считать твердо установленным, что гомосексуальная любовь гораздо легче уживается с принадлежностью к массе даже в тех случаях, когда она выступает в виде незаторможенного сексуального влечения; это поразительный факт, но его подробное исследование увело бы нас далеко в сторону.