ОГПУ против РОВС. Тайная война в Париже. 1924-1939 гг. - Армен Гаспарян

Последний абзац той статьи гласил: «Генерал Шатилов, прекрасно подготовленный, с большим военным опытом, великолепно разбиравшийся в обстановке, отличался к тому же выдающейся храбростью и большой инициативой. А сегодня он должен терзаться бессильными судорогами честолюбия в обществе выживших из ума старичков».

Если бы «Внутренней линии» удалось когда-нибудь заменить Миллера на Шатилова, то Кольцова следовало бы наградить по- царски. Сам того не желая, он поспособствовал привлечению в организацию неофитов, которые уверовали, что у них теперь настоящий вождь, чей авторитет признают даже большевики. Но это было только начало. «Линейцы» сполна воспользовались неожиданным подарком судьбы.

* * *

Приход Гитлера к власти в Германии в 1933 году и его лютая ненависть к коммунизму дали большинству эмигрантов надежду, что новый Кубанский поход все же состоится. К нему нужно было начинать готовиться. В этих условиях Шатилов с утроенной энергией взялся за дело. Неожиданно для многих его имя стало ассоциироваться со всей военной эмиграцией. Чины Русского общевоинского союза произносили его имя с трепетом. С ним и только с ним связывали они крах ненавистного большевизма. «Внутренняя линия» торжествовала. Еще немного, еще чуть-чуть и «115» станет председателем РОВС и тогда-то можно будет, очистив ряды от всех тайных пособников Москвы, начать готовиться к новым боям на Кубани и Ростове, как и завещал Врангель. Но не тут-то было!

Шатилов перегнул палку. Офицеры, не состоявшие в РОВС, устроили неожиданный демарш. Была в Париже газета «Единый фронт». Издавал ее старший лейтенант Черноморского флота Павлов. Внимательно проанализировав, как сказали бы сегодня, пиар-кампанию «символа всего Белого движения», он в весьма резких выражениях обвинил его в намеренно неправильном руководстве войсками в Крыму. Но и это еще не все. Павлов договорился до того, что Шатилов, дескать, вел сепаратные переговоры с Троцким, мечтая отдать красным Врангеля в обмен на возможность эвакуировать армию, чтобы потом возглавить ее.

Почин Павлова был немедленно подхвачен генералами Махровым и Мельницким, которые в статье «Добровольцы и их вожди» в еще более резких выражениях обвинили идеолога «Внутренней линии» в измене всей России в целом и Белому движению в частности.

Разразился страшный скандал. Стремясь защитить честь всех руководителей Русского общевоинского союза, генерал Витковский вызвал на дуэль Махрова. Шатилов тоже не остался в стороне и послал секундантов к Мельницкому. Экстренно собравшиеся чины Марковского полка постановили, что если Витковский или Шатилов будут убиты на этих поединках чести, вставать на их место у барьера до полной сатисфакции.

Махров от поединка уклонился под предлогом того, что Витковский тут вообще ни при чем и не стоит ему лезть не в свое дело. Если у Шатилова есть к нему какие-то претензии, то он готов ответить за любое написанное им слово: «На фронте 8-й армии, где я его знал, он обнаружил свою ловкость в получении наград. Шатилову удалось, отправившись на русско-японскую войну, вместо фронта устроиться в конвойную сотню Главнокомандующего Русской армией в Маньчжурии генерала Линевича, в которой и не участвуя в боях ухитрился получить все боевые награды, в том числе и Георгиевский офицерский крест.

Возникает вопрос, как начальник штаба 8-й армии в Великую войну мог вторично представить его к награждению Георгиевским офицерским крестом, которым он уже был награжден в русско-японскую войну? Шатилов надеялся, что это представление получит ход и что ему заменят эту награду какой-либо другой по Высшему повелению. Однако начальник штаба 8-й армии генерал Ломновский это представление отклонил, после чего Шатилов перевелся на Кавказский фронт. В Белую армию Шатилов приехал генералом, украшенным двумя Георгиевскими офицерскими крестами, что удивило всех генералов Генерального штаба».

Но Шатилову было в тот момент не до Махрова с его воспоминаниями. Мельницкий вызов принял. 3 июня секунданты Шатилова, одним из которых был генерал Скоблин (он впервые появляется в орбите «Внутренней линии) договорились со своими «коллегами» об условиях поединка чести — дуэльные пистолеты, минимальное расстояние — пятнадцать шагов.

А вот тут-то в дело вмешался офицерский суд чести Русского общевоинского союза, которому активно указывала, что делать «Внутренняя линия». Контрразведчики стали активно обрабатывать Мельницкого, чтобы он отказался от дуэли. Дескать, для всего русского офицерства чудовищно трудно наблюдать за поединком чести между двумя генералами, жизни которых еще будут нужны освобожденной от большевиков России. В результате удалось достичь компромисса: письмо с извинениями, и Шатилов отзывает свой вызов. «Линейцы» прославляли своего идеолога на каждом углу, доказывая всем, что таким героизмом и щепетильным понятием чести может обладать только истинный лидер всего Белого движения.

Был только один человек, который так и не понял, что происходит в Русском Обще-Воинском Союзе. Им оказался его председатель, генерал Евгений Карлович Миллер.

* * *

У читателя может сложиться превратное впечатление, что вся деятельность «Внут. линии» сводилась исключительно к интригам против Миллера. Это, безусловно, не так. Главная цель организации была власть в Русском общевоинском союзе. И не стоит так же забывать о недопущение в ряды РОВС агентов ГПУ. И это сполна удалось. С 1932 по 1937 год, советская разведка даже близко не смогла подобраться к главной белой организации.

Конечно, для успешной борьбы с большевиками РОВС должен был возглавить более деятельный генерал, нежели престарелый Миллер. Рискну высказать крамольную мысль — его устранение было в первую очередь невыгодно Москве, которая все же пошла на такой шаг в сентябре 1937 года. На Лубянке должны были понимать, что следующим председателем союза станет какой-нибудь из ставленников «Внутренней линии». И все же решились на это.

Объяснение этому лично я нахожу только одно — в конце 1930-х годов в СССР уже перестали бояться Белых Армий. За пятнадцать лет большевикам удалось, путем невиданного в мировой истории насилия, установить свою власть на всей территории бывшей Российской империи. Бывшие добровольцы оказались рассеяны по всему свету. Интриги и скандалы сотрясали эмиграцию. Изменить ситуацию было не под силу даже «линейцам». Может быть, они и сами это понимали в глубине души. И все же продолжали выполнять свой долг. Как говорили древние, потеряно все, кроме чести. И эту честь контрразведчики РОВС сохранили, что бы потом о них ни говорили…

* * *

Шатилов вынес уроки из произошедшего скандала. Уже через несколько месяцев, все чины «Внутренней линии» получили совершенно секретное предписание, составленное Закржевским. Само название «Идеология организации» однозначно указывало, что отныне контрразведка может расцениваться как тайная политическая структура, которая, если потребуется, дистанцируется от Русского общевоинского союза: «Идеологически организация является восприемником и носителем идей Белого движения — внеклассовая борьба за Национальную Россию. Отсюда — естественный контакт с РОВСом, как наследником и продолжателем Белого Движения. Особенной чертой идеологической установки организации является ее национально-волевой и активно-борческий характер. Эти два факта составляют одно целое — основу жизни и работы организации, как органа революционной борьбы за Национальные идеалы. Нация и религия составляют наш духовный базис миропонимания, и эти две идеи мы противопоставляем коммунистическому учению с его интернациональной и безбожной идеологией».