Панк-Рок. Устная история - Джон Робб

Вот так все и шло, до одного судьбоносного дня, когда я пришел после школы домой и включил новый цветной телевизор, взятый напрокат, и развалился перед ним на полу, чтобы посмотреть ту муть, считавшуюся в те дни детским телевидением. Волею судьбы по телеку показывали Lift Off With Ayshea. Мне просто крышу снесло, когда они показали фильм о T. Rex, игравших «Jeepster». Меня просто загипнотизировало, и я побежал покупать пластинку в Грэмс Рекорд Шоп на Альбертбридж Роуд в ту же субботу, как только у меня появились карманные деньги. Эта сорокапятка до сих пор моя самая любимая! Думаю, я подсел, и с того момента все полетело к чертям! Через пару недель Джордж Бест и футбол вообще остались лишь приятными воспоминаниями.

Кевин Хантер:

Когда я учился в колледже, у нас было два лагеря — лагерь T. Rex и лагерь Slade. Я находился в лагере Slade. Мне еще нравились кое-какие альбомы Sweet.

Марк Райли (The Fall, BBC Radio 1 DJ «Lard»):

«Ride A White Swan» T. Rex на Top Of The Pops стала очень важным событием. Следующим основополагающим моментом была песня Дэвида Боуи «Starman», которую показали на Lift Off With Ayshea за две недели до судьбоносного выступления для многих людей — показа «Starman» на Top Of The Pops.

Как и многие, через Боуи я открыл для себя Игги и Velvets. Я пошел и купил себе Raw Power, Berlin, Max's Kansas City, так что в возрасте тринадцати лет я уже слушал то, что слушаю сейчас — что, кстати, очень приятно осознавать. Это была правильная музыка в правильное время, и она прошла со мной до сих пор.

С другой стороны, мне также нравились Genesis! Я видел их играющими «I Know What I like (In Your Wardrobe)» и меня засосал и прог-рок тоже. Двумя крайностями тогда были прог-рок и глэм. Я ненавидел Yes и Emerson, Lake and Palmer, но мне нравилось кое-что из Genesis. Это было немного театрально, понимаешь? (Смеется.) Люди в расклешенных джинсах, сандалиях и в армейских пальто, на которых сзади написано Led Zeppelin, у них была своя тема, а нам нравились Боуи и Genesis, и никоим образом эти две крайности не пересекались.

Марк Перри (редактор фэнзина Sniffin' Glue, Alternative TV: вокал):

До панка я слушал все подряд. Я начал слушать музыку году в 1971-72-м, Дэвид Боуи и глэм — мне казалось, это было очень круто. Также много американской музыки, типа Нила Янга, Little Feat. Я был большим почитателем Фрэнка Заппы. Pink Floyd. Я просто большой поклонник музыки. Так, собственно, я и узнал о панке.

Мик Джонс:

В начале семидесятых Дэвид Боуи выступал с Ziggy Stardust and Spiders From Mars, и они были приличной группой. Это не был тот Боуи, которого мы все знали, «Space Oddity» Дэвид Боуи. Это было по-другому. Эту группу мы принимали всерьез.

Мы еще ходили на концерты Faces — Род Стюарт и Faces, не путать со Small Faces. Нам нравились Род Стюарт и Ронни Вуд, и мы везде за ними следовали. Позже я увидел Mott the Hoople.

Стив Северин:

Честно говоря, поначалу я не был таким уж фанатом Боуи; я на него подсел только после выхода Ziggy Stardust и «John I'm Only Dancing».

Брайан Янг:

Я экспериментировал со своими волосами, обесцвечивая их и ставя иглы, пытаясь копировать «дикобразную» прическу Боуи, воруя мамин гель для волос! Еще я проколол ухо, к большому удивлению пожилой леди в ювелирном магазине, куда мы зашли. Я даже повыдергивал себе брови, чтобы выглядеть как Зигги, но когда я пришел на следующий день в школу, мои брови распухли.

Ти Ви Смит:

Мне всегда нравился Дэвид Боуи. Мне были интересны его вещи, записанные до «Space Oddity». Man Of Words/Man Of Music — меня потрясла его способность писать песни на этом альбоме. Сама идея была потрясающей и то, как это было сделано. Roxy Music использовали тот же трюк на своем первом альбоме. Классика: отличные песни, классные тексты, интересные аранжировки. Ты открываешь обложку альбома и видишь их в этих потрясающих шмотках. Мне очень нравилось оформление их альбома. Куда лучше обычного дерьма.

Остальной глэм-рок мне не был интересен. Не знаю, зачем они связались с этими Чинничэп — группами, которые сейчас, возможно, и уважают, но они находились на абсолютно противоположном конце — они являлись полностью сфабрикованным мусором.[52] Они были настолько технически продуманными и рассчитанными на подростков.

Колин Ньюман:

Я был большим, невъебенным фэном Боуи. Создавалось ощущение, будто Боуи — это искусство, такое впечатление создавалось от прослушивания альбомов Hunky Dory и Ziggy Stardust. Помимо этой музыки ничего не существовало. В то время просто не о чем было говорить. Тот факт, что люди по-прежнему говорили о Боуи во времена панка, демонстрирует, насколько важен он был для того поколения, и его ни в коем случае не ругали, хотя, мне кажется, в последнее время он немного сдал.

Мне почему-то нравились люди, не умевшие толком петь. У меня большие проблемы с приличным пением поп-звезды, с этим «Уууухааааху!» голосом, который должен означать приличное пение — это то, от чего песня звучит как дерьмо. Есть нечто чистое в том, как это выходит у кого-то изо рта. Когда я был помоложе, я очень уважал таких людей, как Ино и Роберт Уайатт. Мне всегда больше нравилось пение Ино, чем Брайана Ферри. Я понимал, что делает Ферри. Ферри был очень манерным, в английском стиле. Я очень люблю ранних Roxy Music, однако есть в них что-то очень пустое и стерильное, слишком манерное.

Джон Лайдон (Sex Pistols, Public Image Limited: вокал):

Этот период T. Rex/Боуи был для очень маленьких детей. Поп с помадой. Когда они подросли немного и им стало скучно, когда они поняли, какой куче очень, очень бедных трансвеститов они поклонялись, то отчаянно стали искать что-то еще. А потом пришли Roxy Music и сделали модными коктейльные пиджаки. Развращенность Брайана Ферри добавила декадентского аспекта жизни, ставшей определенно интересной для избранного круга лиц. Сигареты St. Moritz и дешевое вино совершенно естественным образом привели меня к другим вещам.

Марко Пиррони (Siouxie and the Banshees, the Models, Rema Rema, Adam and the Ants: гитара):