День, когда я начала жить - Виржини Гримальди

Но лицо, которое ей улыбалось, было именное такое, какое она часто видела на экране. И потом, они были в Лос-Анджелесе, где все возможно.

Второе сомнение охватило Камиллу, когда они сели в машину. Классический черный седан, но, увы, не лимузин и не громадный джип, которые, по ее представлениям, больше подходили Клуни.

Маски окончательно пали, когда он закрыл дверь своей трехкомнатной квартире в южном Лос-Анджелесе и сменил лакированные туфли на домашние тапки. Джордж быстро стал Педро. Камилла чуть было не сбежала, но Педро оказался забавным, интеллигентным и, помимо всего прочего, геем.

Они провели ночь в переделывании мира и остались довольны друг другом. Скоро он должен приехать в Бордо, они увидятся.

Мари и Анна рыдали от смеха, а Камилла вытащила телефон и протянула им.

– Смейтесь, смейтесь. Вам будет не до смеха, когда я вам расскажу, что к нему зашел друг по имени Мэтт, официальный двойник Райана Гослинга, чтобы выпить с ним по стаканчику. Вот он-то оказался далеко не геем, и даже совсем наоборот…

Сидя в вагоне маленького поезда, который вез их по парку, Мари старалась не упустить ни одной детали. Парк относился к самым ожидаемым этапам ее путешествия. Она открывала для себя места, где жили некоторые из ее кумиров, скрашивавших ежедневное существование. Оказавшись на улице Вистерия Лейн[12], она едва могла сдержать радость.

– Ой, смотрите, сад Бри. А вот дом Сьюзен, а дальше вы видели? Это машина Линетт[13].

Две ее подруги с улыбкой переглянулись.

– Кажется, тебе здесь очень нравится, – сказала Камилла.

– Обожаю все это! Сожалею, что здесь нет аттракциона «Романтические комедии». Я бы предпочла их «Челюстям».

Больше всего на свете Мари любила романтические комедии, она буквально упивалась их слащавостью, прилипавшей, как ириски, к зубам и заставлявшей иногда всхлипывать в приступе стыдливого счастья, которое заканчивалось улыбкой в момент появления финальных титров.

У нее была специальная коробка, которую она назвала «шкатулкой сантиментов», в ней она трепетно хранила самые любимые DVD. Каждый раз, когда упадническое настроение овладевало ею, тут же на помощь приходил спасительный рефлекс: она выбирала фильм и на два часа уносилась прочь от ежедневных забот. «Реальная любовь», «Титаник», «Мосты округа Мэдисон», «Дневник памяти», «Легенды осени», «Красотка», «Дневник Бриджит Джонс», «Грязные танцы», «Умница Уилл Хантинг», «Ноттинг Хилл», «Отпуск по обмену», «Сердцеед» – все они относились к самым эффективным антидепрессантам, не имеющим побочных эффектов.

Да, в «Юниверсал Студиос» не было аттракциона под названием «Романтические комедии», но его отсутствие было компенсировано тем, что она побывала возле дома Майка Дельфино[14] и получила поцелуй от Шрека!

Мари удивило, что во второй половине дня в джакузи не было народа. Она нежилась в горячих пузырьках, закрыв глаза и запрокинув голову на край, когда вдруг почувствовала чье-то присутствие рядом с собой. Она лениво открыла глаза и тут же выпрямилась, увидев в нескольких сантиметрах от себя человека с седыми волосами, который внимательно рассматривал ее.

– Я уже давно хотел с вами поговорить, но вы все время были со своими подругами.

– …

– Я хотел извиниться.

Начало было сбивчивым, слова явно опережали мысли. Он сидел, выпрямившись, положив руки на колени, и казался очень напряженным.

– Знаете ли, я не всегда такой.

– Какой – такой?

– Неприятный, грубый. О чем тут говорить, вам и так все это хорошо известно.

– Да, причем не понаслышке.

– Обычно я скорее симпатичный. Во всяком случае, мне так кажется.

– А…

Он потер рука об руку, как бы придавая себе смелости.

– Я выбрал этот круиз, чтобы побыть в одиночестве. Я не хотел себя связывать с кем бы то ни было.

Мари ухмыльнулась.

– Тогда вам надо было бы выбрать пещеру, а не огромный лайнер с тысячью пассажиров на борту.

– Я знаю, что допустил промах. Вы, наверное, приняли меня за сумасшедшего.

– Была такая мысль.

Он опустил голову.

– Несколько месяцев назад я потерял жену. Рак. Все произошло так внезапно.

Мари потрясло это известие.

– Сначала я еще держался. Но по мере того как шло время, мне становилось все тяжелее и тяжелее. Мне нужно было уехать. Я не мог больше оставаться в этом доме со всеми этими воспоминания, которые меня убивали.

– …

– Когда я увидел рекламу кругосветки, предназначенной для людей, ищущих одиночества, я подумал, что это хорошая идея.

– Я понимаю.

– Когда вы со мной заговорили, мне показалось, что вы собираетесь пробить мой кокон.

– Это нормально.

– Я теперь… я просто хотел вам объяснить все это. Это было важно для меня.

– Спасибо вам, меня так тронул ваш рассказ, – тихо произнесла Мари.

Мужчина встал, собираясь уйти. Сделав несколько шагов, он повернулся и сказал:

– Кстати, меня зовут Лоик.

– А меня – Мари.

Вскоре к ней присоединились Анна и Камилла.

– Все нормально, Мари? – спросила Анна. – У тебя глаза сияют.

– От хлорки, наверное.

Камилла ухмыльнулась.

– А твою хлорку случайно не Лоик зовут?

Марианна не знала, с кем поделиться своим горем. И потом вдруг вспомнила о малышке Мари, которая за ужином была так добра к ней. Через полчаса она сидела напротив Мари в ее каюте.

– Я не могу опомниться, – говорила она, качая головой. – Меня еще никто, никогда и ниоткуда не выдворял. Нужно было дожить до восьмидесяти лет, чтобы пережить подобный опыт.

– Это невозможно, – возмущалась Мари. – Они не могут этого сделать, это просто-напросто незаконно!

– Нет, Мари, незаконно именно то, что сделали мы. Это было зафиксировано в правилах, которые мы подписали: никаких связей, никаких союзов, в противном случае ты – кандидат на вылет!

После того как они познакомились во время праздничного ужина, Марианна и Жорж больше не расставались. Вместе они открыли для себя Лос-Анджелес и поняли, что любви все возрасты покорны.