Удавка для бессмертных - Нина Васина

– Ужас? Уродства никогда не ужасали. Правда, мне встретился один труп, который до сих пор меня преследует. Это факт. Но он вполне приличный труп, без аномалий. Если, конечно, можно считать отсутствием аномалий сам факт подобной живучести трупа.

– А-а-а… вы прошли тестирование у психиатра? – на всякий случай поинтересовалась Ева.

– В обязательном порядке, – Доктор резко отвернулся, потеряв интерес к беседе.

– Обиделись? – вздохнула Ева.

– Нет. Сказал лишнее, старый дурак.

Смеркалось предвечерними сумерками – не день и не вечер, ощущение потерянного времени, когда уже зажигают фонари, а ты только что пообедал. Физик вышел из конторы, поднял воротник поношенной дубленки и побежал к машине, уворачиваясь от резких порывов ветра. Он открыл дверцу и доставал «дворники».

– Фактурщик Уваров? – спросил рядом спокойный голос.

Физик повернулся и стал вглядываться в раскрытое удостоверение.

– Документы с собой? Оружие есть? Поднимите руки, я посмотрю.

Физик поднял руки и только удивился, что его ощупывают сквозь дубленку, только собрался сообщить, что он боится щекотки – не хохма, а действительно необходимое предупреждение, потому что однажды уже был глупо ранен после судороги от прикосновения к подмышечным впадинам, – как ойкнул, дернулся, вглядываясь напоследок в спину уходящего человека, и упал лицом в мокрый асфальт.

Еву позвала Мышка.

– «Скорая» приезжала во двор, констатировали смерть, – лопотала она, едва поспевая за Евой, – газетчик из Центра вышел на улицу, думал, что это их сотрудник, посмотрел удостоверение, позвонил нам в дверь. Мы его занесли в лабораторию, сейчас ребята раздевают.

– Какой код объявила? – Ева толкнула от себя дверь, на ходу схватила пакет с перчатками.

– Наружных повреждений нет, огнестрельных ран нет. Я набрала 49-СА – случайная смерть агента.

– Позови Психа в лабораторию, пусть он делает фотографии, помоги завязать, – Ева натягивала длинную полиэтиленовую распашонку.

– Ева Николаевна, – строго объявил Доктор – сверкнули стекла очков на полоске открытого лица, – не приближайтесь к столу без полной спецодежды!

Мышка помогла спрятать волосы под колпак. Вошел Псих с камерой, вбежала запыхавшаяся Юна и стала за стеклянной перегородкой, покусывая губы.

Тело Физика было еще теплое. Доктор монотонно бубнил в прищепку-микрофон результаты осмотра тела. Ева помогала переворачивать, поднимать руки и ноги, но добавить к сказанному Доктором ей было нечего. Мышка осмотрела через лупу кисти рук и голову, провела отсосом по лицу, волосам и тыльным сторонам ладоней. Скрипач собрал одежду и тщательно упаковал каждый предмет в отдельный пакет. Доктор все бубнил, Юна зажала рот рукой, чтобы не зареветь. Ева подошла и толкнула ее легонько плечом. Юне было всего девятнадцать.

– Начинаю вскрытие, – объявил Доктор и посмотрел на зрителей за перегородкой.

Ева отошла, стащила перчатки, сняла шапочку и повязку:

– Я буду у себя.

Через двадцать три минуты ей сообщили причину смерти Физика. Сердечный приступ. Скрипач прихватил личное дело и медицинскую карту, перед тем как пойти доложить результаты вскрытия, поэтому Ева тут же смогла убедиться, что на сердце Физик никогда не жаловался, результаты последнего медосмотра были просто отменными.

– Мышку и Психа ко мне срочно! По одному.

Вглядываясь в перепуганное личико миниатюрной Мышки, она ощутила жалость. Еву всегда раздражали эти театрально-замедленные жесты, вороватый взгляд исподлобья, неуместные улыбки, но сейчас перед ней стояла просто перепуганная женщина.

– Твои соображения.

– Нет соображений, – пожала плечами Мышка. – Он не врал про семь раз за ночь, это точно. Я не знаю, как реагирует мужской организм на такой износ.

– Ты проиграла ночью?

– Выиграла, – подняла голову Мышка. – Мы с ним помирились еще в обед, ты что?

Далила советовала Еве не брать женщин, когда та набирала рабочую группу. Она говорила, что даже если предположить, что все особи женского пола будут смотреть на Еву, не комплексуя по поводу своей внешности, то сама Ева все время будет искать в недоговорках и неопределенных взглядах раздражение и зависть, то есть постоянно напрягаться. Еве повезло: Юна смотрела на нее всегда с придыханием восхищения, а Мышка с исследовательским интересом, как на редкую бабочку. Волнуясь или обижаясь, Мышка переходила на «ты».

– Во что играла?

– Покер.

– Сколько?

– Две тысячи, – опустила Мышка глаза, и за секунду до этого Ева поняла, что та соврет. Это была не совсем ложь: если бы Ева спросила «чего», она бы ответила: «долларов», но Ева подыграла ей и не спросила.

– Брось все свои дела и займись только фальшивыми долларами, потому что помощника я тебе дать не смогу.

Пиликнул сигнал звонка с улицы. Приехали коллеги из Службы. Они упаковали тело в мешок, уложили на носилки и поделились своими познаниями в подобных делах, хотя никто и не спрашивал. Шесть человек, провожающих Физика, узнали, что: сердечные приступы у людей «нашей профессии», конечно, происходят, но если человек погибает недалеко от работы или от места жительства, то есть совсем в двух шагах, то дело по убийству в девяти случаях из десяти можно заводить и до вскрытия.

Псих, изучая лицо Евы с маниакальностью специалиста по физиогномике, сообщил, что в принципе он не считает себя категорическим гомосексуалистом, потому что иногда развлекается и с женщинами. Он опять напомнил, что где-то живет разведенная жена и воспитывает его сына. А посему считать Физика своим врагом из-за глупой записки на стенде не собирался. Ева заметила, что иногда мужчины очень болезненно реагируют на обнародование их пристрастий. На что получила смутивший ее ответ: в мужской паре он, Псих, всегда «она», и уже исходя только из этого не надо навязывать ему банальных предположений. Его отстраняют от работы? Нет? Тогда милости прошу на тестирование. Кстати, там можно будет и поговорить более обстоятельно, поскольку обстановка в ее кабинете, а еще когда она сидит, а он стоит, совсем не располагает к доверительной беседе. Теперь она одна не прошла тестирование. И если это кого-то интересует, то самые плохие показатели у Скрипача. Далее последовала лекция на тему особенностей мужского климакса. Ева схватилась за голову.

– Возьми, посмотри при мне. Это не то чтобы срочно, но для меня болезненно, – она протянула Психу заключение о Марусе.

Псих быстро прочел вывод незнакомого коллеги, хмыкая и покачивая головой. Ева смотрела на него с надеждой, но, когда он поднял на нее насмешливые глаза, надежда отступила.

– Смешно, да? – Она уговаривала себя воспринимать все, что он скажет, отстраненно.

– Ничего смешного. Страшно, вот как бы я охарактеризовал этот отчет. Итак, первое. Никогда не полагаюсь на мнение других специалистов в этой области, если это не мой друг. Мне нужно видеть объект и самому проводить обследование. Но, исходя из предоставленного материала, могу сказать с уверенностью, что моя теория о возникновении малообъяснимых аномалий в эпоху страха и неуверенности в себе и завтрашнем дне подтверждается. Если я смогу получить подробный рассказ обследуемой Муруси Л. о ее взаимоотношениях с паровозом, то это облегчит диагноз. Маруся Л. утверждает, что у нее ребенок от этого мало кому видимого объекта, движущегося регулярно по рельсам в районе одной подмосковной деревни и категорически похожего на старый поезд – паровоз, несколько вагонов, дым, звук. На вопросы доктора о своих детских страхах отвечает уклончиво, это можно принять за основу исследования. Почему меня взяли в службу безопасности, знаешь? – спросил он вдруг, не меняя интонации.