Осколок солнца - Алена Бочарова

постепенно угасает, но тут же почувствовала неладное. Вначале сработало обоняние и до меня донесся запах варёного мяса. Затем сработало осязание, и кисть, опущенную в воду, пронзила боль. Отдёрнув руку, я закричала, вспоминая все проклятия, которые только знала, адресуя их Хэнду. Глазам моим предстала кипящая в ванной вода и обожжённая, стремительно покрывающаяся волдырями, кисть руки. Первым на шум прибежал Таро, затем Мария и остальные члены каравана.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Мария.

— Я немного расслабилась, и мой Бог решил сварить меня заживо, — шипя от боли продекламировала я.

— Вам нужна помощь, — приблизился ко мне Таро. — Фенек, неси корзину, которую приготовил для нас Али, я попробую залечить ожог.

Таро завёл меня в шатёр и помог сесть на низкую кушетку.

— Я не знаю, как это вышло Таро, извините, — начала оправдываться я, хотя от боли говорить было нелегко.

— Пожалуйста, — с ноткой раздражения ответил он, — сейчас вам лучше помолчать.

В шатёр зашла Мария и принесла корзинку со склянками и порошками. Таро начал судорожно перебирать баночки, пока не извлёк одну из них, в которой хранилось нечто напоминающее пепел.

— Оставь нас, — произнёс он, едва повернувшись к Марии.

— Таро, — замялась она, — я не уверена, что это лучшее для тебя время…

— Мария, нет. Выйди.

Она помедлила, но всё же поддалась воле брата. Я не понимала происходящего, да и боль от ожога затопила другие мысли.

— Арэя, я нанесу на ожог специальный раствор и произнесу несколько заклинаний. Скорее всего для вас, как носительницы дара Хэнда, это будет весьма болезненно. Но я делаю это потому, что наш путь ещё далёк, и если рана загниёт, то нам не смогут оказать другой помощи. Поэтому я прошу довериться мне.

Он посмотрел на меня спрашивающим разрешения взглядом. Но я даже не представляла, на что соглашаюсь. Оставалось только кивнуть, вновь доверившись человеку, которого я едва знала. Я сморгнула предательскую слезу и протянула больную кисть Таро. Он крепко взял мою руку за локоть и развернул ладонью вверх. Затем насыпал на неё немного пепельного порошка. Потом, тяжело дыша и смотря мне в глаза, он начал произносить заклинания.

Я видела, как вены на его руке набухают и превращаются в бурные реки, вздымающиеся от кистей к телу. Видела, как засиял мягким серебряным светом порошок на моей ладони. Видела, как реки вен превращаются в ветвистые деревья, покрывающие его шею. Потом магия Хэнда во мне скинула оковы слабого контроля и бурным потоком лавы по раскалённым артериям устремилась навстречу Таро. Я не понимала, что происходит, боль уже была не только в кисти, она жгла всё тело. Мне казалось, я стала кричать. Но Таро продолжал держать меня за локоть, и его глаза стали уже не просто тёмным отблеском света от масляной лампы, они сами излучали свет. Меня будто тушили изнутри, и магия Хэнда во мне сопротивлялась этому.

— Перестань, останови это! — в ужасе крикнула я.

Он опустил руку. Голубые реки на его теле стали иссякать. Взгляд потускнел и смягчился. Он дышал так, как будто остановился после продолжительно бега. Я чувствовала, что внутри меня что-то оборвалось. Рука была цела, и даже кожа приобрела свой естественный цвет. Но осознание, чего именно не хватает, вмиг опустошило. Во мне не было огня. Я его больше не чувствовала. Не могла к нему обратиться внутри себя. Из меня словно высосали весь запас солнечной жизни. Оружие должно быть острым, как и твой разум, даже когда он спит. Достав из-под своей подушки клинки, я подставила их к горлу моего спасителя и произнесла:

— Таро, кто ты такой на самом деле? И что ты со мной сделал?

Глава 14 «Испытания пустыней»

Таро, слабый и едва стоящий на ногах, поднял руки вверх. В шатёр вновь зашла Мария. Увидев брата с лезвием у горла, она остановилась.

— Не делай ничего, — посоветовал он, — просто молча выйди.

Мария настороженно посмотрела на брата и с явной неохотой закрыла полог шатра. И откуда в ней вдруг взялась такая покорность?

— Арэя, клянусь, я не хотел ни на мгновенье причинить тебе боль.

Пошатнувшись, он осел на землю. Я опустила клинок. Слишком противоречивые чувства одолевали меня сейчас. Но так и не решив, кто передо мной — друг или враг, я осталась стоять на своём месте.

— Я не лгал тебе ни о своём имени, ни о своём происхождении. Я умолчал лишь о том, что мы с тобой похожи больше, чем тебе могло бы показаться. Ты носишь в себе дар Бога Хэнда, он чужероден твоей сути, но ты научилась и накапливать его, и подчинять, и даже в некотором смысле использовать. Во мне тоже есть такая суть, но она противоположна твоей. Я несу в себе дар Богини Дэвии.

Я опустилась обратно на кушетку так, что наши глаза оказались на одном уровне.

— Я слышал, как ты говорила Али, что видела во сне Лалобу. По всей видимости моя магия не так уж чужда тебе. Возможно, поэтому твой огонь дал отпор моей попытке исцелить твою рану.

— Кто наделил тебя водным даром?

— Мария не единственная моя сестра. А я старший сын в потомственной семье Дэв, где ранее рождались только девочки. Дар Дэвии мог передаваться только от Матери к дочери. А мой дар…

— Осколок величия твоей матери?

В ответ он лишь печально улыбнулся и с пониманием посмотрел на меня.

— Что ты знаешь об огненных дэвах? — продолжила я.

— Ничего. Я знаю лишь то, что пятнадцать лет назад я был в Турии со своей матерью и что я точно тогда видел госпожу Дану. Вероятно, эта встреча как-то была связана с её последующим исчезновением. А ещё с моим даром, который спал ровно до того дня.

— Причём тут вообще эта пустынная старуха?

— Ты знаешь историю Марьянм?

Я отрицательно покачала головой.

— Я знаю, что Марьянм была когда-то частью Страны Песков, поэтому у вас похожие языки.

— Это верно, Марьянм была частью Страны Песков. Пока не родилась в сердце пустыни первая Дэва, обладающая водной магией. Куда бы она не ступила, вокруг неё расцветал оазис. Но люди боялись её дара. Она ушла вглубь страны, где земля была высушена настолько, что последнее животное покинуло эти места. Она посадила семечко и ухаживала за ним, и вскоре выросло деревце, названное Сердцем Пустыни, — он снял с руки перстень с изображением дерева и протянул мне. — Женщины пустыни сбегали от мужей и оставались в новых плодородных землях. Так сначала появился город, а затем и