Сестра моя - смерть - Наталья Александрова

Женщина в черном склонила голову, предводитель подошел к нейи прикоснулся к плечу.

Черный балахон упал на пол, Надежда увидела белизнуобнаженного тела. Ягненка подняли повыше, и главный — как его там назвать,жрец, что ли — взмахнул большим острым ножом.

Надежду передернуло. На белую кожу женщины полилась алаякровь ягненка. Жрец высоко поднял обе руки и произнес несколько слов. И тут женаходившиеся в зале вскочили со своих мест и хором повторили его слова. Теперьони кричали настолько громко, что Надежда расслышала: «Приди, наш господин!»

То, что началось в зале после этого, Надежда совершенно несобиралась наблюдать. Она навела бинокль на распятие в алтаре и окончательноубедилась в своем предположении Распятие было перевернуто, так что Христосоказался вниз головой.

— Тетя Шура, это же сатанисты!

— Ну а я тебе что говорила? А милиция не верит…

Надежда тем временем снова перевела бинокль на Алексея,который продолжал свою удивительную ночную тренировку. Он раз за разом высоконад головой поднимал огромный камень, потом опять проделал серию прыжков, апотом… Он подошел к куче ненужных кирпичей, подбросил один, взмахнул рукой икирпич разлетелся в воздухе на две половинки. Несколько раз повторив этот трюк,Алексей проделал то же самое левой рукой, затем он разрубил кирпич ударом ноги.

«Однако кирпич хоть нынче и дорог, но для такого дела нежалко!» — в полном восторге подумала Надежда.

Тетя Шура, обидевшись, что Надежда не смотрит, отобрала унее бинокль и жадным глазом приникла к окулярам. Надежда тихонько сползла счердака и побрела домой, раздумывая, что такой человек, как Алексей, можетделать в их захолустье?

На сотом километре Киевского шоссе остановился черный«мерседес». Ухоженный, хотя и немного обрюзгший мужчина за рулем посмотрел начасы. До назначенной встречи оставалось двадцать минут. Его капризное,надменное лицо недовольно скривилось. Ехать в такую даль из-за короткогоразговора. Впрочем, никаким линиям связи нельзя доверять на сто процентов, какбы хорошо они не были защищены, а дело серьезное, очень серьезное.

Мужчина в «мерседесе» вынул из «бардачка» свежий номер«Коммерсанта» и углубился в чтение статьи, глубоко анализировавшей динамику ценфондового рынка.

Точно в назначенное время рядом с «мерседесом» съехала наобочину невзрачная «Нива». При том, что машина выглядела неказисто, по тому,как она плавно и мощно брала с места и тормозила, по тому, как она слушаласьруля, опытный водитель сразу понял бы, что под капотом «Нивы» прячется надежныймотор от того же «мерседеса» или от «фольксвагена».

Мужчина сложил газету и открыл правую дверцу. Из «Нивы» снекоторым трудом выбрался человек, размерами и движениями напоминавший медведя.Огромный, мощный, одетый в полувоенный комбинезон, он производил впечатлениенесокрушимой, грубой и грозной силы. Когда он тяжело опустился на сиденье«мерседеса», машина ощутимо присела на правый бок. Водитель зябко поежился:этот человек всегда внушал ему некоторое весьма оправданное чувство страха.

— Здравствуйте, Михаил Арнольдович, —приветствовал он гиганта.

— Здоров, — односложно буркнул тот. — Чегозвал?

— По достоверным сведениям из Москвы, Никиту Шуваловавызвали туда, чтобы назначить вице-премьером.

— Никиту? — Богатырь насмешливо хрюкнул.

— Да-да, Никиту, — в голосе говорившего прозвучалиревнивые нотки, — у них там стало модно наших людей брать… Ну и лапа унего сами знаете какая.

— А я-то при чем?

— На своем новом посту Шувалов сможет решить нашвопрос. Но не захочет.

— Так заплати ему.

— Не возьмет.

— Он что, чокнутый?

— Нет, просто ему платят другие.

— Аркашка Михайлов, что ли?

— Тише! — Водитель «мерседеса» зябко поежился иоглянулся по сторонам.

— Ну ты даешь! — Гигант расхохотался. —Совсем тебя в Смольном запугали. Мы же здесь одни с тобой на пустом шоссе, длятого и договорились, а ты все равно по сторонам оглядываешься!

— Пуганая ворона куста боится.

— Короче, что ты от меня хочешь?

— Я хочу, Михаил Арнольдович, чтобы вы с вашимимальчиками, так сказать, воздействовали на Никиту.

— Ну ты даешь, Андрей Ильич! Он же все-такивице-губернатор, а будет вице-премьером.

Что ж, я вице-премьера утюгом уговаривать буду? Сампонимаешь, чем такое дело кончится!

— Никто вас не просит.., утюгом.

— А что же тогда?

— Надо, Арнольдыч, жену его, Ольгу, аккуратненько ивежливо похитить. Потом Никите звоночек и сделать, так сказать, предложение, откоторого он не сможет отказаться.

Михаил Арнольдович гулко захохотал:

— Ну даете вы, политики хреновы! Хуже бандитов. Надоже… Жену похитить. А что ты думаешь, он за жену.., на все согласится? Он что,так сильно ее любит?

— Он ее, Арнольдыч, терпеть не может.

— Тогда с чего ты взял, что он ради нее что-то сделает?

— Сделает как миленький. Ему сейчас при новом-тоназначении шум совсем не нужен.

Жена у него — дрянь порядочная, мужиков на его деньгисодержит. Так и норовила из дома сбежать к хахалю, пока Никита телохранителя кней не приставил. Теперь кое-как в узде ее держит. А теперь, если он с нами..,то есть с вами по-тихому не договорится и начнется шум вокруг ее похищения, такжурналисты чертовы все ее грешки на свет Божий вытащат… В общем, полетитНикитушка из теплого московского кресла. Или вообще в него не сядет — вопрос-тоеще не до конца решен.

— Да, Ильич, — с уважением протянул богатырь, —вы там, в верхах, любому уголовному авторитету сто очков вперед дадите. Бандитыперед вами — херувимы невинные… Но ты-то хитер! В любом случае выигрываешь:согласится Никита — значит, наше дело выгорит, решишь вопрос его руками. Несогласится Никита — будет скандал и не станет он вице-премьером… Пользы тебе отэтого немного, но удовольствие получишь…

— Не беспокойся, согласится как миленький. Что он,дурак, от такого назначения, отмахнуться?

— Да, Андрей Ильич, верно, ты прав. Давай телефон иадрес. Что ты там про телохранителя говорил?

— Что, Арнольдыч, опасения взяли? — не безехидства спросил человек из Смольного. — Сам же говорил, что мальчикамтвоим нет равных.

— Нечего на меня наезжать! — Человек-медведьповысил голос. — Мои ребята дорогого стоят. Я их так муштрую — с любымразделаются. Но когда операцию готовишь — каждую мелочь знать надо. Самыелучшие профессионалы прокалывались на пустяках. Я своих ребят беречь должен,они мне дорого стоят.