Начни писать. 52 совета для развития творческих способностей - Грант Фолкнер

Мир редко высказывает одобрение тем, кто решил стать художником. Вас расспрашивают, изучают, а иногда даже смотрят с презрением. Это ощущение может вызвать желание спрятаться, когда требуется ровно противоположное. Позвольте гореть своей свече и, если нужно, полейте ее бензином. Писатель должен творить с ореолом изгоя, смело избегая ловушек чужих ожиданий.

Говорят, антрополог Маргарет Мид хранила все письма с оскорблениями в отдельном ящике. Когда ей требовался дополнительный стимул, она читала эти письма, чтобы призвать свою энергию несогласия. Многие говорят вам «нет», поэтому вам нужно найти способ превратить его в «да»: бороться против него, сделать его средством мотивации, источником вдохновения и сил. Подпитывая свой внутренний вулкан, вы разовьете чувство собственного Я, станете меньше волноваться о том, что думают окружающие, и уделять больше внимания тому, что думаете вы сами.

Сядьте на мотоцикл в своей голове и заведите мотор. Прокатитесь на заднем колесе, сожгите резину и напишите свою историю.

Значит, иногда вам придется бунтовать против своих творческих наставников, учителей, даже любимых авторов. Работая в рамках призмы, которую они вам выдают, вы будете изменять, настраивать и чинить в ограниченном пространстве, маршируя в ногу с остальными, в их ритме, а не в своем. Из желания угодить толпе редко рождались оригинальные работы, если вообще рождались.

Так что наденьте косуху, в буквальном или переносном смысле. Сядьте на мотоцикл в своей голове и заведите мотор. Прокатитесь на заднем колесе, сожгите резину и напишите свою историю. Эту конфликтность стоит подпитывать, потому что она вам еще пригодится.

Обсуждение моды в книге о писательстве может показаться странным, но прислушайтесь ко мне. Особенно если вы любите наряжаться во фланелевые пижамные брюки, тапочки с динозаврами и удобный, но поношенный свитер, который вы носили 63 дня подряд, когда вы пишете. (Поверьте, у меня есть свой вариант подобного костюма.)

Вы творите в одиночку и за закрытыми дверьми – поэтому допустима некоторая неряшливость. Не нужно причесываться или принимать душ. Не нужно менять пижаму. Ваши персонажи не увидят вас и не смогут оценить ваш наряд (или его отсутствие), и вы можете даже поспорить, что, отказываясь прихорашиваться, вы приумножаете свою творческую эффективность (особенно если вы вдобавок не примете душ).

То, что вы носите, может изменить ваши взаимоотношения с миром. Психологи провели эксперимент, в котором некоторые испытуемые надевали белый медицинский халат, а другие – белый халат художника, чтобы выяснить, как это влияет на образ мышления. И знаете что? Те, на ком был медицинский халат, продемонстрировали повышенное внимание и концентрацию; они воплотили авторитет и проницательность хорошего врача. Надев халат, они втянулись в ролевую игру, их мозг переключился в другое состояние. Можно сказать, одежда носит нас не меньше, чем мы ее.

То же верно и для писательского наряда. Если возможно определить профессию человека по его обуви, пора надеть обувь, берет или браслеты, которые дают вам почувствовать себя тем автором, которым вы хотите быть.

Столетиями писатели создавали авторские стили, которые придавали их словам особый шик и индивидуальность. Нельзя читать заигрывания прозы Тома Вулфа, не представляя себе его в белом костюме денди. Жорж Санд говорила, что надевала мужскую одежду, поскольку та давала ей больше свободы в XIX веке, и ее истории также отличались большей вольностью. Автор эротических романов Анаис Нин подчеркивала свои тончайшие черные брови и темные губы кружевными головными уборами, толстыми висячими серьгами и струящимися платьями из мадраса, превращаясь в таинственную богемную персону. Остроумие Оскара Уайльда процветало в плащах, пластронах, пальто на меху, брошах, тростях, брюках в тонкую полоску, шляпах набекрень и двубортных костюмах.

Нам советуют доводить истории до крайностей. Так отодвигайте границы вашего писательского гардероба навстречу вашему бравурному стилю и одевайтесь с изюминкой и щегольством. Считаете ли вы себя модным, загадочным писателем? Тогда наденьте тонкий шарф и струящуюся тунику. Скорее научный тип? Примерьте мятый пиджак и очки в черепаховой оправе. Стимпанк? Втиснитесь в корсет и платье, наденьте жилет и цилиндр и натяните летные очки, чтобы погрузиться в свою ретрофутуристическую сказку. Спрячьте свои тапочки с динозаврами. Пора надеть костюм автора, которым вы хотите быть (и помыться, если нужно).

Творчество – во многом поиск верного настроения для созидания. Конечно, на него влияют многие факторы, но лучше всего мы можем контролировать пространство, в котором пишем. Места, где мы обитаем, определяют наши мысли, чувства и воображение; поэтому очень важно превратить ваш уголок творчества в святилище, которое каждый день призывает ваше воображение, где вы ощущаете пульс, запах и свет вдохновения.

Когда я был ребенком, моя мама купила мне детское бюро-секретер. Это был мой первый стол, и я гордился им, как ничем раньше. Я помню, как тщательно отбирал предметы, чтобы поставить их на бюро: фарфоровую фигурку собаки, старую игрушечную пушку, подаренную бабушкой, кружку для ручек. Возможно, я видел по телевизору столы, которые были украшены предметами, и думал, что так нужно. Я не знаю, но с тех пор у меня набралась целая коллекция разных тотемов, которые меня вдохновляют, придают мне мотивацию неизъяснимым, таинственным образом. Они всегда на месте, мои маленькие творческие спутники.

Побрякушки, тотемы и безделушки писателя – божества с загадочной аурой, будто одержимые духом. Роальд Даль писал в сарае, где стояло два стола с набором аккуратно расставленных безделушек, фотографий и предметов – в том числе часть его собственной тазовой кости, которую ему удалили (так гласит легенда). Джек Керуак поставил на свой стол небольшую пластиковую фигурку жениха и невесты, которая украшала его свадебный торт, курильницу и миниатюрную модель мотоцикла Triumph.

Некоторые писатели любят потоки естественного света, другие предпочитают полумрак. Некоторым нравятся стопки бумаг, другие не могут думать без чистого и незахламленного пространства. Американка Джойс Кэрол Оутс считает, что существует взаимодействие между тем, что мы видим и что мы пишем. «Существует какая-то неуловимая связь между видом, который нам открывается, и сочинениями, которые мы создаем, так же, как сновидение заимствует настроение и образы из нашего бодрствования».