Ты для меня одна - Юлия Крынская

— Фрол…

— Что Фрол? Вместо того, чтобы прийти и попросить помощи для своего сына, ты умыкнул у меня дочь на выданье, — вскакиваю я с кресла и прохожусь по комнате. Сажусь на подоконник и зову Димона. — Иди посмотри.

Девчонки вытащили детский стульчик к общему столу во дворе. Данила сидит перемазанный кашей, и увлечённо ковыряет ложкой в тарелке. Ксюха разыгрывает перед ним спектакль с перчаточными куклами. Мэл прикручивает колёса старой коляске. Варя с Есей разбирают коробку с чердака, выуживая оттуда погремухи. Нет только Маруси, и в доме тихо. Арест немного усмирил буйную деву. Надеюсь, она в своей комнате, а Руслан с ручек Марго ест пенки от варенья. Она как раз утром варила клубнику. Разборок на сегодня мне уже хватило.

Димон подходит и прижимается лбом к стеклу. Заглядываю другу в лицо:

— Эй, дружище ты чего?

Димон кулаком вытирает глаза:

— Данька никогда сам не ел. Донателла ругалась, что он пачкает всё.

— Мои быстро его всему научат. В большой семье даже собаки клювом не щёлкают.

Звонит персонайзер, на экране Алёна. Нажимаю на экран:

— Слушаю тебя.

— Фрол Матвеевич, мне бы анамнез мальчонки глянуть, пока девочки его кормят.

— Перезвоню тебе.

Сбрасываю звонок и смотрю на Димона выжидающе. Он садится рядом со мной и выдыхает:

— Мне нужна твоя помощь, Фрол.

— Нужна — будет.

Мы ударяем по рукам.

Руслан

— Вкусно? Ещё? — Марго сидит возле меня с блюдцем в руке и подцепляет золочёной ложкой пенку от клубничного варенья.

Обожаю их до дрожи и киваю с блаженным видом:

— Да, богиня!

— Открывай рот.

Получаю ещё порцию сладости, запиваю глотком крепкого чёрного чая с ароматом чернослива. Подхватываю руку Марго и целую её тонкое запястье. Под прозрачной кожей залегают тонкие вены. Провожу по ним губами. Всю жизнь томлюсь желанием понежить нашу королеву. Как жрец, что мечтает отдать дань женственности и красоте своей святыне. — Рука дающей да не оскудеет.

Получаю ложкой по лбу:

— Светлейший, не забывайся, — Марго берёт салфетку и вытирает мне уголок рта. — Судя по отсутствию растительности на лице, ты услышал меня. Так что хватит меня охаживать, тебе теперь есть кем заняться.

— Ты для меня всегда останешься идеалом, моя прелесть. Дай ещё пенок! — открываю рот и получаю вкусняшку. — Обожаю твоё варенье…

— А у вас тут мило, — обламывает мне кайф Маруся. Стоит, опираясь на дверной косяк, улыбается, но глаза потемнели от гнева. Я даже не услышал её шаги. Хотела, наверное, по-тихому мимо гостиной в комнату свою пробраться. — Ну, волчок, ты даёшь! Как тебе папа не накостылял до сих пор за такие вольности?

Меня бросает в жар, вскакиваю со стула. Послеобеденная нега разбивается вдребезги, вместе с блюдцем, выбитым моим плечом из рук Марго.

— Ты что себе позволяешь? — Марго поднимается следом за мной и указывает дочери на стул. — Села сюда.

С лица Маруси сползает улыбка, и я понимаю, что мне сейчас придётся её спасать от матери.

— Папа уже наложил на меня недельный арест, — сбавляет Маруся обороты. — Мам, прости! Я пошутила.

— Села на стул, руки на колени, я сказала, — голос Марго тихий, ровный, но девочки боятся этого тона больше, чем раскатов грома нашего Зевса.

— Королева, позволь мне самому поговорить с Марусей, — встаю, приложив руку к груди, между моими любимыми девочками.

Взгляд Марго смягчается, на губах мелькает улыбка. Так она этого и добивалась! Расслабила меня по полной, а теперь включила режим «Мать перемать», чтобы я, забыв про свои обиды, бросился грудью на амбразуру и защитил свою малышку.

— Изволь, — кивает она мне, доигрывая роль, и указывает Марусе на разбитое блюдце. — Прибрала, живо!

Маруся бросается выполнять её приказ, а в гостиную входит Мэл с Данилой на руках.

— Мам, можешь кашу сварить? — и целует Димкиного сына в щёку. — Сейчас нас с тобой накормят в лучшем виде.

— Какой славный, конечно, сварю. — Марго протягивает к ним руки, вмиг забыв про нас с Марусей. —Анна сейчас обедом занята, пойдёмте в летнюю кухню.

Мы остаёмся с Марусей один на один. Она на корточках собирает осколки блюдца у моих ног и пыхтит, как ёжик. Сажусь рядом, и Маруся вскрикивает.

— Порезалась? — беру её за руку и слизываю с тонкого пальчика каплю крови.

— Инфекцию занесёшь! — в глазах у Маруси слёзы, и сердце моё сжимается. Не могу видеть, как она плачет.

— У волков слюна бактерицидная, — другой рукой ловлю слезу, побежавшую по Марусиной щеке.

Из кухни выходит Анна со шваброй и совком.

— Что вы тут опять разгромили? Идите уже куда-нибудь. Сама приберу.

Я подхватываю Марусю на руки, и она, обняв меня за шею, прижимается к моей груди, как много лет назад. Поднимаюсь по лестнице, иду мимо спальни Гориных, кабинета Фрола, где идёт полным ходом прожарка Димона, и толкаю плечом дверь в Марусину комнату. Кладу её на синее стёганное покрывало и возвращаюсь к порогу, чтобы закрыться на замок с «арестованной». Как раз с утра наручники захватил, хотел вместо кольца ей пока подарить.

— Руслан… Не уходи, пожалуйста.

Маруся редко зовёт меня по имени, но из её уст оно звучит волшебно, до мурашек. Неужели думала, что я сейчас уйду? С чего вдруг такая неуверенность?

— Хорошо, — щёлкаю собачкой замка и возвращаюсь к кровати.

— Поцелуй меня, пожалуйста, — серые глаза всё ещё блестят от слёз.

— Вообще, я собирался тебя выпороть.

— Да ты проказник, волчок, — Маруся облизывает губы. — У меня было несколько заказов на виртуальные замки садо-мазо.

Кровь приливает к моим щекам. Небеса! Когда девку так испортить успели?

— Я только создавала интерьер, — поспешно добавляет Маруся. — Но если тебя это заводит, то можешь меня пару раз шлёпнуть…

— Котёнок, заткнись, — хотел подарить любимой несколько девственных поцелуев, но её развратные завлекушки уже сделали своё дело. В штанах прибыло так, что сейчас ширинка лопнет.

— Насчёт шлепков подумаю, — коленом встаю на кровать и нависаю над Марусей, — но вот небольшую защиту от твоих колдовских штучек использую.

Касаюсь Марусиных губ, опасаясь, как бы она на меня какой обруч не напялила. Впервые в жизни, не знаю, что в следующий момент ждать от девушки. Не прочь побегать волком по лесам, но сейчас меня потряхивает совсем от другого желания. Маруся проталкивает свой язычок мне в рот, а я свожу её руки над головой.