Под угрозой скандала - Аманда Маккейб

Кроме того, сэр Дэвид был прав. Если она хочет снова стать частью этой жизни, хочет, чтобы ее книжный магазин посещали, ей придется встречаться с людьми. Она должна найти способ снова понравиться им.

И если уж говорить честно, Эмма хотела увидеть Дэвида Мартона. Вот почему она так много внимания сегодня уделила своему наряду.

Расправив плечи и высоко держа голову, Эмма поднялась по каменным ступеням и через распахнутые двери вошла в холл. Перед зеркалом толпились незнакомые девицы, которые, вероятно, были совсем детьми, когда Эмма покинула родной дом. Хихикая и издавая восторженные восклицания, они рассматривали наряды друг друга. Не обращая на Эмму особого внимания, девицы расступились, пропуская ее к зеркалу.

Эмма посмотрела на свое отражение. Она пригласила одну из горничных Бартон-Парка помочь уложить волосы. Девушка очень хотела когда-нибудь в будущем стать камеристкой и поэтому очень старалась. Результаты ее трудов можно было оценить как вполне сносные. Прическа у Эммы была, может быть, не такой изысканной, как у окружавших ее юных леди, но довольно презентабельной. Белокурые волосы были завиты в локоны и украшены синими и черными лентами. На Эмме было одно из ее черных платьев, единственный новый вечерний наряд из тафты с вышивкой черными шелковыми лентами. К своему наряду Эмма добавила букетик шелковых незабудок, приколов его к поясу, и жемчужное ожерелье, доставшееся ей от матери.

Она выглядела вполне прилично. Может быть, даже немного… прелестно?

Эмма вздохнула. Она уже давно не чувствовала себя прелестной. Не стоит и думать об этом.

– Миссис Каррингтон? Это в самом деле вы?

Обернувшись, Эмма увидела даму, пробирающуюся к ней через толпу, хлынувшую в распахнутые двери. На подернутых сединой волосах красовался тюрбан, украшенный пурпурными перьями, из-под которого сверкали живые карие глаза. К своему удовольствию, Эмма узнала подругу Джейн, леди Уилингтон.

– Леди Уилингтон! – воскликнула она, пытаясь проложить себе путь к первому знакомому человеку, который встретился ей сегодня вечером. – Как я рада снова видеть вас. Джейн говорила, вы не так давно вернулись домой.

– Пришлось, моя дорогая. – Леди Уилингтон, наконец, добралась до Эммы и протянула ей руки. – Мой сын, мистер Кроуфорд, стал новым викарием. А вы под каким предлогом вернулись?

Эмма рассмеялась и вдруг почувствовала, что охватившее ее напряжение спадает. Это не чужая земля, здесь ее дом или, по крайней мере, когда-то был. Здесь ничего не изменилось, изменилась она, Эмма.

– Думаю, соскучилась по всем вам.

– Вы имеете в виду нашу волнующую жизнь? Что ж, вот вам последние, леденящие душу новости: свинья мистера Прайса, того самого, который в прошлом месяце взял первый приз на какой-то ужасно важной сельскохозяйственной выставке, сбежала из своего загона и сожрала все цветы на клумбе миссис Смит…

Взяв Эмму под руку, леди Уилингтон направилась к дверям, ведущим в танцевальный зал. Теперь Эмма не могла бы сбежать, даже если и хотела.

Стоя перед лицом толпы она втайне радовалась тому, что рядом с ней – друг. Казалось, в этом зале собралась сегодня вся деревня, от перешагнувшей девяностолетний рубеж миссис Пратт, некогда владевшей мануфактурной лавкой, а теперь сидевшей в углу со своей слуховой трубкой, до малыша, тянущего ручонки к лимонным пирожным.

Эмма высоко подняла голову и заставила себя улыбаться. В конце концов, у нее было столько же прав находиться здесь, сколько и у всех остальных. Она – их соседка, она купила билет. И она собиралась начать новую жизнь среди этих людей.

Curiosus semper… всегда осторожный. Это был девиз семьи Банкрофт и теперь Эмма собиралась жить в соответствии с ним.

– Дорогая миссис Каррингтон, вы помните, надеюсь, моего сына, мистера Кроуфорда? – осведомилась леди Уилингтон, подводя Эмму к паре, стоявшей у окна. – Наконец он вернулся домой. А это его невеста, мисс Ли из Брайтона.

Эмма улыбнулась мистеру Кроуфорду и его невесте. Они оба были молоды, красивы и жизнерадостны. Пара одарила ее ответной улыбкой. Хорошие отношения с местным духовенством всегда были важны.

– Поздравляю с помолвкой. Мне очень понравилась ваша проповедь на прошлой неделе, мистер Кроуфорд, – сказала Эмма.

Перед началом службы она проскользнула в старую церковь и села на последнюю скамью. Ушла Эмма, когда в соборе затихли последние звуки гимна, исполнявшегося в конце проповеди. К счастью, проповедь мистера Кроуфорда была удивительно короткой и приправленной крупинками юмора. Эмма с удовольствием присутствовала бы на его службах каждую неделю.

– Разве он не очарователен, миссис Каррингтон? – спросила мисс Ли, с восторгом глядя на жениха. – Мистер Кроуфорд пишет самые красноречивые проповеди из всех, что мне доводилось слышать.

Поддерживая беседу, Эмма время от времени украдкой бросала взгляды в переполненный зал. Удивление, вызванное ее появлением, кажется, схлынуло, хотя проходящие мимо Эммы замедляли шаг, чтобы посмотреть на нее. Она кивала им и улыбалась. Некоторые торопились исчезнуть, но были и такие, кто останавливался поприветствовать ее. Вскоре Эмма обнаружила, что стоит в центре небольшой группы. Леди Уилингтон говорила о грядущем празднестве, которое решено было устроить в поддержку церкви, много усилий тратившей на восстановление средневековых памятников архитектуры.

Эмма попыталась представить рядом с собой Генри, слушающего эту болтовню под аккомпанемент местных музыкантов, мучающих свои инструменты в углу зала. Да он в панике бежал бы прочь, едва переступив порог этого дома. Бежал бы в какое-нибудь заведение, где играют в карты. Правда, и это заведение ему пришлось бы вскоре покинуть, ведь, насколько Эмма помнила, там разрешались только мелкие ставки. К тому же все равно всегда выигрывала только старая миссис Пратт.

Эмма чуть не рассмеялась вслух, представив себе реакцию Генри в ответ на ее предложение поселиться в деревне. Но тут на пороге танцевального зала появился Дэвид Мартон, и улыбка Эммы угасла.

Он был выше всех, кто окружал его, и несколько мгновений Эмма хорошо его видела. Он выглядел совсем иначе, чем тогда, у дерева. На нем были отлично скроенный темно-синий фрак, безупречно завязанный галстук, украшенный небольшой жемчужной булавкой. Темные волосы зачесаны назад, четкие черты лица, металлический блеск очков. При виде Дэвида Эмму охватило волнение.

Несколько минут он стоял, молча рассматривая собравшихся в зале людей, словно проводил научный эксперимент, который шел не совсем так, как ему хотелось. Потом он склонил голову, улыбнулся, и его лицо смягчилось.

Эмма заметила, что Дэвид держит под руку свою сестру Луизу Смит. Миссис Смит поднялась на цыпочки и что-то шепнула брату, постукивая по его рукаву веером. Потом она помахала этим веером, подзывая кого-то. Это была девушка в премилом розовом муслиновом платье, украшенном ярко-розовыми лентами. Такие же ленты были вплетены в ее изящно уложенные волосы.

Две дамы обнялись, словно давно не видевшиеся близкие подруги. Потом девушка в розовом присела в реверансе перед сэром Дэвидом.