Тяготы домохозяйства - Александр Райн

вас грязные, и мир за ними такой серый и мрачный, что выздоравливать не хочется. Мы её кое-как привязали к койке – так она при помощи соседского костыля отмыла стёкла с двух сторон и стены в палате перекрасила, не разбудив при этом никого.

– Вы что, пьяны?! – в глазах главврача сверкали молнии. Кардиолог замотал головой, но на всякий случай проверил дыхание ладонью.

– Но у нас и правда многим сразу стало легче. Утром была отмечена положительная динамика у…

– Так, хватит! – перебил Арнольд Иванович. – Пациенты должны лечиться медикаментозно! Где она?!

– Готовит обед, – пискнул с задних рядов заведующий кухней.

– Какой ещё обед?! Она же уборщица!

– А ещё гардеробщица и охранник – заменяет всех, кто был сокращён, – сказала завхоз и спряталась в тумбочке.

Арнольд Иванович выхватил карту пациентки из рук кардиолога и начал изучать.

– Что за диагноз такой – «Набекрень»? – он сурово посмотрел исподлобья.

– Это фамилия такая, – прокашлял врач. – Зовут – Ольга Прокофьевна.

– Ну что ж, пойдём познакомимся с госпожой Набекрень, – главврач быстрым шагом покинул кабинет, и вся свита докторов засеменила за ним.

Аромат горячего мясного бульона делегация почувствовала ещё в лифте.

– О боже, какой запах! – прошептал кто-то, покусывая халат товарища.

– Как будто у бабушки в гостях, – ответили ему, дожёвывая собственные губы.

– А ну, прекратить! – рявкнул Арнольд Иванович, глядя на захлёбывающихся слюной подчиненных.

Сам он даже бровью не повёл, изображая полное безразличие к запаху. Его предал желудок, который заурчал так, что киты в океане услышали и посочувствовали его голоду. Возле столовой аромат стоял совсем невыносимый. Он кружил голову, заставляя высовывать язык.

– Что здесь происходит?! До обеда ещё час! – прогудел Арнольд Иванович, глядя на собравшуюся очередь с кру́жками и ложками в руках.

Помимо обычных больных здесь присутствовали несколько человек из реанимации и те, кого ещё пару лет назад подключили к аппарату жизнеобеспечения. Главврач протёр глаза: запах бульона поднял на ноги безнадёжно прикованных к кровати людей. Это было невероятно, это было…

– Нарушение! – загорланил начальник. – Кто позволил выходить из комы без разрешения врача?

Некоторые пациенты, которые поступили сюда ещё до его назначения, смотрели на него с недоумением.

Главнокомандующий больницы сделал было шаг в столовую, но тут же был остановлен мощным голосом, который буквально сдул его, вылетев из окна раздачи:

– Куда без бахил?!

– Я – главврач! – гордо заявил мужчина и поднял с пола упавшие очки и авторитет. – А вы – пациентка! И должны находиться в палате, восстанавливаться после операции!

– Скорее Ленин в мавзолее восстановится, чем люди в ваших палатах, – послышалась остро́та откуда-то из очереди.

Главврач не обратил внимания на эту шутку и снова направился на разговор с новой сотрудницей, но на этот раз надел бахилы – не в знак капитуляции, а для того, чтобы подать пример, как он объяснил всем присутствующим.

– Вы нарушили рекомендации лечащего врача, режим больницы и рецепт диетического меню, необходимого для пациентов! – пролаял Арнольд Иванович, ворвавшись на кухню.

Он планировал по привычке задавить человека своей харизмой. Новая повариха, которая сидя выдавливала руками сок из моркови, встала во весь рост и головой коснулась потолка.

Врач сглотнул нервный ком, губы его предательски задрожали.

– Вы начальник, вам виднее. Я лишь хотела, чтобы люди набрались сил, – пожала плечами женщина и голыми руками сняла горячую кастрюлю с плиты.

Арнольд Иванович продолжал, но уже менее уверенно:

– Что вы устроили в моей больнице? Без согласования меняете интерьер, нарушаете рецепты, выводите людей из паралича! Считаете себя умнее врачей? У вас хотя бы имеется среднее медицинское образование? Училище? Техникум?

– Есть сертификат спасателя и борца с глобальными катаклизмами. Занималась реабилитацией населений городов после цунами, землетрясений и извержений вулканов на трёх разных континентах.

– А банальная медкнижка у вас есть?

Набекрень помотала головой.

– Я так и думал. Таким не место в нашем учреждении. Суп вылить, стенам вернуть былой вид, – отчеканил главврач.

– Людей в кому вернуть? – на всякий случай спросила Ольга Прокофьевна.

– Не сто́ит, – испуганно ответил мужчина.

Набекрень вынесла кастрюлю, из которой валил густой пар, в коридор и направилась с ней к туалету. Пациенты провожали её недоумевающим взглядом. Следом за поварихой из столовой вышел главврач и обратился к публике:

– Через час будет готов рисовый суп, который положен вам по норме, прошу всех разойтись по палатам.

В воздухе повисло траурное молчание. У некоторых больных снова отказали ноги и поднялась температура.

Главврач сделал было шаг к лифту, но тут раздался боевой клич:

– Бей его!

Арнольд Иванович не успел произнести ни слова. Толпа больных и немощных сбила его с ног и принялась выплёскивать обиды физически. На удивление, пациенты из «травматологии» били не хуже, чем из «терапии» – несколько точных ударов гипсом быстро вывели врача из сознания.

Кто знает, чем бы всё закончилось, если бы не вмешалась Набекрень, которая, заложив два пальца в рот, свистом смогла остановить не только нападавших, но и рост инфляции в стране на целых тридцать секунд.

Нокаутированный главврач лежал без движения и, кажется, не дышал. Коллеги поспешили вызвать реанимацию, но сами первую помощь оказывать не торопились. Было ясно, что никто не горит желанием спасать противного брюзгу, кроме Ольги Прокофьевны, которая ждала новые вёдра и «лентяйку». Пропустив момент с массажем сердца, женщина решила сразу перейти к искусственному дыханию рот в рот. Действовать надо было очень осторожно: дыхание Набекрень создавало внутри главы больницы давление в несколько атмосфер и могло случайно взорвать лёгкие мужчины.

– Сердце запустилось? – зевнул кто-то из докторов.

– У меня заглохший КамАЗ, простоявший неделю при минус пятидесяти, запустится, – сказала уборщица, и никто не посмел усомниться в будущем успехе.

Арнольд Иванович в предсмертном бреду доказывал апостолу Петру у райских врат, что его навыков управляющего достаточно, чтобы поменять засидевшееся «наверху» руководство, когда почувствовал, как чья-то крепкая рука вытаскивает его за шкирку в реальный мир.

– Вы мне тут своей кровью из носа все полы забрызгали, – встретила его по возвращении из мёртвых уборщица, которая в одиночестве намывала полы в совершенно пустом коридоре.

Все остальные не стали дожидаться финала и пошли обедать. Обитатели больницы гораздо больше радовались спасению супа, чем главврача.

– Псипо, – еле слышно прошуршал Арнольд Иванович, не поднимаясь.

– Что, простите? – пробасила уборщица так, что в соседнем перинатальном центре произошло несколько родов на день раньше срока.

– Спасибо, – повторил уже более разборчиво мужчина, – вы спасли меня.

– Не стоит благодарности. Теперь я могу выполнять свои обязанности? Корочки больше не требуются?

– Думаю, можете. Но отныне все свои действия прошу согласовывать со мной. Я требую полного подчинения. Вам ясно?

– Вы – начальник, ваше слово – закон, – ответила Ольга Прокофьевна, а