Когда убивают футбол: игра по-русски - Марк Фурман

Вспомни, было такое Эльдорадо, как Национальный фонд спорта, светлая память Отарику Квантришвили. Тогда для футбола никаких проблем вообще не существовало. Но оставим прошлое, что теперь? Схема весьма проста…

Эти лекции были их языком любви, и, как ни странно, разжигали в Екатерине ненасытную страсть. Лебедянскому со временем тоже передалось это чувственное отношение к «денежным потокам».

— Налей-ка мне, милый, капельку красного «Мартини», прикури сигарету, — приказывала она. — Немного расслабимся и продолжим твои университеты.

Уже засыпая в его объятьях, Екатерина еще долго продолжала шептать:

— Часть нефти идет, минуя Москву, на Украину, в Карелию, в Белоруссию. Там тоже наши люди и свои обороты… Другой поток уходит на нефтеперерабатывающие заводы ближайших городов, возвращаясь в столицу в виде жидкого золота — бензина, мазута, прочего нефтяного парфюма. В Москве мы создали свои фирмы, построили бензозаправки, поставили туда нужных людей. Если я, Екатерина Ницкова, достигла чина генерала, то ты, мой любимый классик, никак не меньше, чем звания полковника… Держись за свою Катеньку и пойдешь еще выше, выше и выше…

Лебедянский, склонный к строгой организации своего времени, обратил внимание, что Катины лекции, как и любовные акты, длились примерно по сорок пять минут с небольшими «технологическими» перерывами. Ему вспомнился небольшой рассказ Генриха Белля «Социология грубошерстного пальто», герой которого утверждал, что академический учебный час потому и длится сорок пять минут, что это длительность полноценного полового акта. Вот так, Лев Романович, куда Екатерина Ницкова, туда и Белль в грубошерстном пальто…

Где же она споткнулась? Кому перебежала дорогу? И что ждет его, Льва Романовича Лебедянского, предпоследнего фаворита Екатерины Третьей?

Он вспомнил, как к концу прошлого года финансовые обороты «Арбата» достигли небывалых высот. Впервые за всю историю клуба Ницкова сумела заключить сногсшибательные контракты с фирмами «Акай» и «Кока-кола», выгодно продать каналу «НТВ-плюс» трансляции футбольных матчей команды…

Она не вылезала из заграничных командировок. Иногда, оставаясь с Катей наедине, Лев Романович восхищался неуемной энергией своей любовницы. Той страстью, которая вела в недра теневого бизнеса, к финансовым высотам. А в начале весны он почувствовал, что в жизнь Ницковой вошел другой мужчина. Какое-то время Лев Романович тянул, мучился в сомнениях, наконец, решился на откровенный разговор.

После мирного ужина с тонкими профессорскими словесными маневрами, выйдя из ванной и, по обыкновению, не вытерев тела, она нырнула в постель, как холодная мокрая рыба, всем телом прижавшись к нему, ласково и весело сказала:

— Не переживай, милый мой профессор, просто так нужно. Пойми, этот человек, налоговый генерал Линьков, необходим «Арбату», ВФА и даже футбольной Европе. Иначе лавина обрушится. И как в том камнепаде, о котором поет Володя Высоцкий, погибнут все, включая и нас с тобой.

Диск, столь предусмотрительно спрятанный убитым Белянчиковым, оказался очень кстати для Корначева, поскольку он помог отделить финансовые контракты «Арбата», связанные с нефтью, которыми занялись ребята покойного Василия Андреевича, от продаж и покупки футболистов. И если нефтяные контракты подкреплялись еще какими-то решениями, протоколами правительства и всевозможных столичных комитетов, то есть имели вид вполне законных акций, то трансферные дела состояли из невнятных электронных посланий, факсов, писем, а суммы сделок менялись без всяких ссылок на какие-либо договоры. Чутьем сыщика Юрий Владимирович почувствовал здесь запах большого черного нала.

Лично себя он не мог отнести к болельщикам, живущим футбольными страстями и переживающим проигрыш любимой команды как личное горе. Однако, будучи коренным москвичом, симпатизировал «Арбату», который, как ему всегда казалось, передавал в своей игре братский хулиганский дух московского двора его детства, где всякое бывало. И вот сейчас, по воле судьбы, ему пришлось заниматься кровавой разборкой, которая случилась в «Арбате». На стадион Корначев заглядывал не часто, но игры сборной, особенно на европейских и мировых чемпионатах, старался не пропускать по телевизору.

Перед следователем лежал весьма пространный список игроков, всего четырнадцать фамилий, проданных за рубеж ведущим столичным клубом за последние пять лет. Четверо из них: вратарь Черкасов, защитники Валетко, Кутузов и нападающий Юдин — подчеркнуты и выделены особо. Этих ребят, лидеров команды, и продали той зимой, когда «Арбат» пробился в финальную пульку Лиги чемпионов.

До этого, ранней весной Екатерина Ницкова заняла пост генерального директора клуба. Следовательно, именно при ней началась столь беспощадная зачистка «Арбата», оказавшаяся в итоге сущим подарком для именитых европейских команд: «Милана», «Баварии», «Барселоны», «Ювентуса», «Реала», которым арбатовцы ранее составляли серьезную конкуренцию на международной арене. Что это, случайность?

Криминалист Виктор Тропников, болельщик со стажем и футбольный эрудит, уже просвещал Корначева относительно некоторых, сугубо закулисных интриг, происходящих в большом футболе.

— Заметьте, Юрий Владимирович, — говорил он, прохаживаясь по кабинету, — футболистов международного уровня сейчас в России считанные единицы. Раньше звезд было куда больше, и не один-два — десятки имен: Яшин, Стрельцов, Блохин, Воронин, Месхи, Симонян, легендарные послевоенные Бобров, Хомич и Бесков, да всех не перечесть. Но об их продаже за рубеж никто и не помышлял. Партии, кровь из носу, нужны были победы советского футбола, и она берегла футболистов, как Кощей Василису Прекрасную. Зато и сборная была — не подступись. С началом перестройки железный занавес дал трещину, и игроки побежали, кто куда. Теперь ни в футболе, ни в хоккее у нас уже столько звезд никогда не будет, кто хоть что-то умеет, сразу попадает на заметку для продажи за границу.

Урожайный на победы «Арбата» год оказался для этого квартета лучшей рекламой, трансферные суммы на них весьма подскочили. Не секрет, что за кулисами футбола вертится немало разного рода посредников и агентов. Похоже, именно они и обработали Ницкову, та в свою очередь — Родина. Хотя, как мне кажется, он оказался попросту подставленным, наступив на горло собственной песне.

— С Ницковой мне более-менее понятно. У нее в этом деле может быть вполне просматриваемый конкретный интерес. Но что значит, обработала Родина? Отдалась ему, что ли? — озадачил Корначев Тропникова. — Вот, как ты думаешь, Виктор, Родин хороший тренер?

— Божей милостью, — не без восхищения произнес Тропников, отнюдь не кривя душой.

— Ну, а что значит хороший тренер? Наверное, это способность предвидеть результаты своих ходов в ответ на возможные ходы противника, так? — спросил он Тропникова.

Тот кивнул.

— Вот и получается, что он продал лучших игроков, предвидя свой провал? Чепуха какая-то. Кто и в чем его подставил, если он в футболе понимает больше сотни Ницковых? Вот, Виктор, задачка. Взгляни на официальные суммы, уплаченные за игроков.