Слишком бурный отпуск - Кейт Харди

В поезде было тоже непривычно, совсем не так, как в пригородном лондонском экспрессе. Просторный вагон, мягкие, удобные сиденья, расположенные парами. Предполагалось, что пассажиры будут сидеть лицом друг к другу. Между сиденьями – маленькие столики, накрытые белоснежными скатертями.

– Забыл спросить, как ты переносишь дорогу. Прости. Может, предпочитаешь сидеть, глядя вперед?

– Я отлично переношу дорогу, однако сесть лицом вперед не откажусь, если ты не против.

– Разумеется, нет.

Подошедший официант подал напитки – свежевыжатый сок для Роланда и коктейль «Беллини» для Грейс.

– Это уже граничит с неприличием. – Грейс чувствовала себя избалованной принцессой.

Завтрак оказался выше всяких похвал: свежий фруктовый салат, сдобные лепешки с копченым лососем, икра и яичница, булочки и кофе. Все подавалось неспешно. В Фолкстоне их встретил оркестр. Сойдя с поезда, они пересели в автобус и устремились в Кале. На станции прибытия их вновь ожидал оркестр, а на платформе поезд, стилизованный под старину, сияющий золотыми и голубыми цветами. Персонал на сей раз был в голубой униформе и остроконечных шапочках. Повара – в белых куртках с золотыми нашивками, черных брюках и белоснежных перчатках.

– Я чувствую себя принцессой.

– Отлично, именно этого я и хотел. – Роланд сжал ей руку. – Сейчас начнется самое интересное. Восточный экспресс проследует через континентальную Европу.

Их отвели в уютное купе. Грейс в жизни не видела ничего более роскошного. Обслуживали их снова неспешно и со вкусом.

– Расскажи мне о твоих французских родственниках. Ты говорил, у них есть виноградники?

– Да, в Бургундии. Одна семья занимается производством шабли, вторая – Кот-де-Нюи. И они жутко любят конкурировать с кем-нибудь. К счастью, одни делают красное вино, вторые – белое, так что друг другу не соперники. Но каждый год одно и то же: сколько наград получила каждая семья да сколько положительных отзывов.

– Готова спорить, они принимают критику только друг от друга, остальным не позволяется произносить резкие слова.

– Да.

– Ты часто их видишь?

– Не так часто, как хотелось бы. Хотя в Дижоне очень красиво. Узкие улочки, дома из камня цвета меда. Все вокруг очень мило и фантастический вид из замка. Вообще, скоро нужно наведаться в гости, мне уже присылали письма с очередными жалобами на состояние крыши, и я пообещал посмотреть.

– Похоже, у старых зданий крыша – главная проблема.

– Дело не только в этом, факторов много. Сырость, например. А дерево имеет свойство гнить. Жуки-точильщики, проседание дома. Бывает, когда реставрируют старый дом, используют неподходящие материалы, скажем, штукатурку вместо извести, бетонный пол вместо деревянного. В итоге все это создает больше проблем, чем решает. Но я не буду утомлять тебя историями про реставрацию.

– А как же традиционная история про стекло?

– В Париже я тебе непременно покажу одно сооружение из стекла. Только не спрашивай какое. Это сюрприз.

– Хорошо, не буду.

– Кстати, хотел спросить: почему ты так трепетно относишься к деньгам?

– А ты никому не скажешь, Белле например?

– Не скажу.

– Наверное, причина кроется в детстве. Мой отец был ненадежным во всем. Не мог правильно рассчитывать время, не умел обращаться с деньгами. Я помню, как к нам приходили судебные приставы, мне тогда было три годика, и я здорово испугалась. Помню, мама плакала по ночам, думая, что я сплю. Я решила никогда не попадать в подобную ситуацию, с тех пор очень бережлива и осторожна с финансами.

– Я не хотел сказать, что ты скряга, но тебе не кажется, что ты упускаешь что-то в жизни?

– Нет.

Конечно, она знала, что упускает порой какие-то моменты жизни. Например, не согласись она на предложение о двух неделях свиданий, вряд ли бы они куда-то поехали.

– Может, сменим тему?

– Конечно.

– Расскажи мне о Париже. Когда первый раз ты туда попал и что тебе понравилось?

– Это нетрудно вспомнить. Родители решили свозить нас в Бордо. Мне было около пяти лет. Это было на Рождество, и мы отправились в галерею Лафайетт. Там стояла самая высокая ель, которую я когда-либо видел в жизни, вся в сияющих огнях и красных яблоках. Мы зашли в кафе за горячим шоколадом, в нем была палочка корицы. Я никогда не видел ничего подобного в Англии, а еще мы ели шоколадный торт. Мама тогда купила пуансеттию. Филли была в восторге от того, что она называется «Рождественская звезда», потому что листочки напоминают звездочки. Красный, зеленый и золотой – цвета Рождества во Франции. С тех пор сестра все время на Рождество украшает свой магазин во французском стиле.

Слушая непринужденный рассказ о Париже и рождественских традициях в семье Роланда, Грейс расслабилась.

– Как интересно сочетать обычаи.

– Да, верно.

Они переоделись к раннему ужину и отправились в вагон-ресторан. Хорошо, что Грейс купила новое коктейльное платье за день до поездки. Блюда были выше всяких похвал и красиво поданы.

Лобстер, «Турнедо Россини», сырная тарелка, кокосовый щербет с ломтиком ананаса в карамели.

– Я и не знала, что в Восточном экспрессе все так роскошно. Спасибо тебе!

– Je t’en prie.

– Не помню, что это означает.

– Это означает «пожалуйста». Подожди благодарить, мы еще не доехали до Парижа. Надеюсь, тебе понравится то, что я запланировал.

– Если там все будет хоть на один процент так же замечательно, мне понравится.

На станции их ожидал роскошный автомобиль. Они проехали весь центр Парижа. Грейс в восхищении смотрела по сторонам, не желая говорить. Казалось, даже слово могло разрушить атмосферу волшебства. Она и понятия не имела о том, как прекрасен город. Широкие бульвары, красивые здания, воздушность и легкость построек радовали глаз.

Отель тоже поражал великолепием. Величественное пятиэтажное здание с узкими стрельчатыми окнами, балконы с причудливыми стальными перильцами. Именно так Грейс представляла парижский отель. Внутри оказалось еще лучше: белые стены, картины в позолоченных рамах, красные и белые мраморные плитки, железные канделябры, позолоченная балюстрада. Нигде и никогда ей не доводилось видеть такой роскоши и блеска.

Консьерж сопроводил гостей на их этаж. Сердце Грейс тревожно сжалось. Значит, они будут делить одну комнату. Точно угадав причину ее беспокойства, Роланд заметил:

– У нас номер с несколькими комнатами, в нем две спальни и две ванные. Я не из тех, кто делает поспешные выводы.

Ах так, значит, он не ожидает того, что она будет спать с ним.

– Спасибо.

Да, они знают друг друга слишком мало, не состоят в отношениях и не планируют пока, но она понимала: ему стоит лишь попросить – и она согласится. Да и как можно отказывать в самом романтичном городе мира?