Овертайм - Ава Хоуп

Один плюс один равно два.

Отпад, хоть где-то мне пригодились знания в математике.

А вообще, меня не должно это касаться.

Я живу в его доме и на этом все. Он мне никто.

Собрав всю волю в кулак, решаю продолжить приготовление ужина.

С бешено колотящимся сердцем помешиваю соус для пасты, когда на кухне появляется Эштон. Мне даже не нужно поднимать на него свой взгляд. Невозможно не заметить напряжение, появившееся на кухне одновременно с ним.

О, я знаю, что он сейчас скажет, поэтому решаю бить первой.

— Меня не интересует, как Рид справляется со своим недугом, — резко произношу я, продолжая помешивать соус.

— Недугом?

— У него сатириазис, ты не слышал? — с серьезным видом заявляю я, наконец, поднимая свои глаза.

Эштон улыбается, но вот мне абсолютно не до смеха. Кто, блин, это был, и какого черта брат с ней знаком?

— Это Келли. Рид раньше с ней спал, — будто прочитав мои мысли, сообщает Эштон.

— Раньше это, типа, пять минут назад? Учитывая, что только что он полуголый целовался с ней в холле! — Мой голос срывается на визг, и я осекаюсь. — Эштон, я правда не хочу ничего знать. Сегодня был отвратительный, нет… просто омерзительный день. И меньше всего мне нужно беспокоиться об увиденном.

— Тиджей был настолько плох?

— Ужасен, — с отвращением шепчу я. — Этот парень ведет себя как ходячая энциклопедия пикапа. И это дико раздражает.

— Кто ведет себя как ходячая энциклопедия пикапа? — задает вопрос неожиданно появившийся в дверях Рид, успевший надеть черную просторную футболку.

— Тиджей Морган, — резко отвечаю я, выливая соус к бекону.

Рид изумленно вскидывает бровью и пристально смотрит на меня. Его лазурные, как гладь океана, глаза завораживают. И мне хочется пропасть в них. Пропасть в нем.

Ну уж нет.

Я больше не утону в его бездонных глазах. Пусть катится к черту.

— Исполнитель хита «Тринити»? Не думал, что тебе нравится такая музыка, — засунув руки в карманы, произносит Рид.

Будто его интересует, какую музыку я слушаю.

Решаю не разводить дискуссию, чтобы не врезать ему, поэтому просто произношу:

— Тиджей мой новый партнер в ледяных танцах. И он ужасен.

— Почему? — интересуется Эштон.

— Он не затыкается ни на секунду, то и дело произнося что-то вроде «Детка, слышал, что поцелуй — это язык любви, так, может быть, поговорим об этом?» и тому подобные фразочки, подобные репликам из дерьмового студенческого фильма про съем девушек. Надеюсь, мы вылетим после первого же выступления, иначе я согрешу.

— Хочешь, согрешим вместе? — поигрывая бровями, произносит голубоглазый кретин.

Еле сдерживаюсь, чтобы не завопить «Ты же только что переспал с другой!». На мои глаза наворачиваются слезы, поэтому я опускаю голову и тянусь к ковшу, в котором уже сварились спагетти, чтобы слить воду.

— Рид, не заставляй меня убивать тебя прямо перед первой игрой сезона, — хмурится Эштон.

— Понял. Никаких тупых подкатов к твоей сестре, пока ты рядом.

Эштон берет тарелку с салатом, который успел нарезать за то время, что я готовила карбонару, и несет в столовую.

— Что у нас на ужин? — интересует Рид, подходя ко мне ближе.

— Паста.

— У нас что, неделя итальянской кухни?

— Что-то не нравится? Можешь приготовить себе свое коронное блюдо, — гневно шиплю я, доставая с полки хлопья, и ставлю коробку прямо перед его носом.

— Я ничего не имею против пасты, Эбби. У тебя красные дни календаря?

Резко поворачиваюсь к нему и внимательно смотрю. Какого черта он так прекрасен? На мои глаза снова наворачиваются слезы, стоит мне вспомнить рядом с ним эту гребаную брюнетку. Молча отворачиваюсь и продолжаю раскладывать пасту по тарелкам.

За весь ужин я не произношу ни слова. Я уверена, стоит мне открыть рот, как из него сразу потоком польется куча ненужных вопросов, на которые я не хочу знать ответов.

После ужина Рид и Эштон идут играть в баскетбол с товарищами по команде, а я, совершенно обессиленная физически и эмоционально, отправляюсь к себе в спальню в полной решимости лечь спать.

Мне бы очень хотелось окунуться в сон, но едва я прикрываю глаза, как передо мной возникает увиденная в холле картина: красные ногти, вцепившиеся в Рида. Воображение сразу же рисует другую картину, как эти самые ногти царапали его спину, когда он был в ней..

Твою ж мать!

Кто она такая? И какого черта похитила мой сон?

Спустя пару часов я по-прежнему не сплю. За окном уже давно стемнело, солнце зашло за горизонт, а на небе появились звезды. Беру с прикроватной тумбочки свой макбук и выхожу на террасу, где сажусь в удобное мягкое оливковое кресло, наслаждаясь шумом волн.

— Окей, гугл, кто такая Келли? — произношу вслух, вбивая в поиске «модель Келли, Лос-Анджелес». Убого, согласна, но других вариантов у меня пока нет. Я еще не до конца подружилась с социальными сетями, так что вряд ли смогу найти Келли в подписках Рида. Не закатывайте глаза, я знаю, что это странно, ведь мне не восемьдесят, и я должна это уметь. Но мне совершенно не интересно зависать в интернете и социальных сетях.

Первая же ссылка перенаправляет меня на Келли Адамс, ангела Виктории Сикрет69.

— Ага, ну, конечно, кто бы сомневался, — фыркнув, произношу вслух я.

Двадцатидвухлетняя модель стала известна после нашумевшего показа Карла Лагерфельда70, где ее заметил представитель Виктории Сикрет, предложив стать ангелом. Но самое главное ее достижение — любовные интересы, в числе которых многие известные политики и спортсмены.

Да что же сегодня за день такой?

Сначала Тиджей со своим послужным списком, теперь эта кукла. Чувствую себя монашкой.

Пролистывая фотографии по запросу «Келли Адамс», натыкаюсь на ее фотографию с Ридом, датированную маем этого года, где он, одетый в черный смокинг и белую рубашку, обнимает Келли в «голом» платье. Оба выглядят счастливыми и дико бесят.

Резко закрываю ноутбук и откидываюсь на спинку кресла, поднимая глаза к звездному небу.

«Мне кажется, я схожу с ума, и это не так весело, как мне казалось» звучат в моей голове слова Уэнсдэй71, сериал про которую я посмотрела пару дней назад, и я, отчаянно вздохнув, погружаюсь в сон.