Колумбина или... Возвращение голубков - Татьяна Ренсинк

Иона и Габриэла пробежали следом за ними и, не оглядываясь, умчались скорее к одному из зданий.

— Здесь, — тяжело дыша от бега, вымолвила Иона и стала подглядывать в окно за теми монахами. — Они даже не обратили внимания, почему мимо пробежало двое мужиков.

— Будто каждый день бегают, — тихо посмеялась Габриэла. — Главное, мы здесь. Куда дальше?

— Так, они ушли в храм, — всё так и следила Иона за монахами. — Молиться на ночь?

— Нам бы потом выбраться отсюда незамеченными, — шептала рядом Габриэла.

— Как влезли, так и выберемся. Так, — выдохнула Иона и потёрла ладони. — Будем искать прачечную.

— Не хотелось бы грязное бельё монахов надевать.

— Мы только рясу одолжим. Мы их даже потом вернём, пришлём с посыльным!

Проверяя каждую открытую дверь, что за нею находится, они осторожно проходили по коридорам.

— Может, в другом месте где? — сомневалась Габриэла в задуманном, но Иона шла, словно знала куда.

— Мне золовка Петруши рассказывала, что видела в монастыре. У неё даже мысли были там остаться, но судьба оказалась иной*, — сказала Иона.

Она открыла следующую дверь, которая была последний до того, как коридор уведёт в другую сторону, и улыбнулась:

— Это даже лучше!

— Что? — поспешила за нею Габриэла и увидела аккуратно развешенные на вешалках чёрные одежды.

— Чистые? — спросила она, и Иона с радостной улыбкой кивала.

Подруги скорее сняли по одной и тут же переоделись, оставляя платья в корзине в углу. Увидев среди лежащих на столе различных монашеских шапок куколь схимника, Иона тут же надела его и подала Габриэле второй такой же… Это был остроконечный глубокий капюшон чёрного цвета с двумя длинными, закрывающими грудь и спину лоскутами материи, где белой вышивкой были изображены крест, крылатые серафимы и текст: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас»…

Надев куколь, Габриэла удивилась:

— Мы кто теперь?

— Схимники, — улыбнулась Иона. — Можем идти по свету, как одинокие монахи. Никто и спрашивать не станет. Жаль, бороды не прикрепить, но будем наши лица прятать!

— Грешно так, воруем же. Что-то мне страшно делается, — шептала взволнованная Габриэла, но Иона махнула рукой:

— Мы же вернём, я говорю. Пришлю им всё обратно и записку приложу, чтоб простили, но что именно их одежда спасла нас от гибели неминуемой. Уверена, бог нас сюда завёл!

Они перекрестились, как положено, и тихо вышли вновь в коридор. Надежда была успеть до рассвета покинуть территорию обители и продолжить путь в Петербург под видом схимников. Иона спешила, шла впереди, часто подглядывая за угол, чтоб ни на кого не натолкнуться, и махала рукой идущей следом Габриэле.

Только в очередной раз она хотела подглядеть за угол, как оттуда стремительным шагом вышел на неё монах…

* — «Внезапная удача», Татьяна Ренсинк.

Глава 26 (слежка…. станция…)

Как только Иона столкнулась с монахом столь неожиданно и сильно, капюшон с её головы чуть не спал. Габриэла застыла позади в шоке, немного прикрыв своё лицо руками, и настороженно смотрела на монаха.

На вид молодой, в шапке скуфье, поверх тоже капюшон и в чёрном одеянии. Лицо было плохо видно из-за того малого света ночью, что царил в коридоре от редких на стенах свечей. Иона уставилась в глаза монаха и от столкновения с ним, оказавшись вдруг в его руках, и от испуга, прохрипела:

— О, вы… Кто вы? Боже…

— Простите, я спешу, — быстро ответил он и поспешил идти дальше.

Он даже не задержался. Его не интересовало, кто это и почему в этот час здесь.

— Что ты?… Больно? — беспокоилась рядом с Ионой Габриэла, тоже оглянувшись на уходящего монаха, а та, уставившись ему вслед, удивлённо шептала и потирала шею, словно задыхалась:

— Какие руки…. какие глаза…

— Приятно было оказаться в руках монаха? — удивилась Габриэла.

— Он так… на Петрушу похож…

— Красавчик? Они, может, часто в монастырях такие. Чего их в монастырях тянет сидеть?

— Он красив, но… он так похож на моего мужа! — взглянула поражённая Иона. — Я его и во тьме узнаю!

— Ты с ума сошла, — удивлялась Габриэла. — Что ему здесь делать, в монастыре?!

— Вот и я думаю… А куда он пошёл? — Иона оглянулась туда, куда скрылся монах, и задумалась.

— Ты же не будешь следить за ним. Нам надобно скорее уходить, — насторожилась Габриэла.

— Нет, обожди, — не соглашалась Иона. — Проследим за ним.

— Зачем? — не понимала подруга, а она пожала плечами:

— Поверь чутью. И вообще, я люблю следить. Например, за мужем. Может, это он.

— Тоже мне забава.

— Ты просто не пробовала. Хотя, вот если за Карла замуж выйдешь когда, попробуй. Это бывает весело.

Иона решительно отправилась туда, куда недавно скрылся напомнившей ей мужа монах. Габриэла шла следом, постоянно оглядываясь. Хоть и опасалась, что затея подруги глупа, что не может монах оказаться Петром, но следовала за нею и молчала. Страх, что их обнаружат, — был сильнее.

Остановившись у окна, выходящего на двор, обе застыли. Они наблюдали, как у храма на улице встретились два монаха в плащах, с капюшонами на головах и кратко о чём-то говорили, после чего отправились к воротам.

— Нам надо туда же, — прошептала скорее Иона и сорвалась с места.

Она убегала покинуть монастырь. Габриэла — следом. Обе спешили, добежав скоро до тех самых ворот, и себе наудачу обнаружили, что монахи ворота за собою не заперли. Уже не волновало почему. Лишь бы не упустить их из вида. Только в этой кромешной тьме не было видно никого.

— Что ж нам делать? — тихо спросила Габриэла. — Ушли они куда-то. Может, и мы пойдём, как собирались?

— Да, — взглянула Иона на небосвод.

Туда, где, казалось, становилось светлее.

— Утро не за горами, — улыбнулась с тоскою она. — Жалко, что не успели… Он так был похож.

— Если это он, встретитесь ещё, — верила Габриэла, и это подбодрило:

— А ты права! Держим путь дальше! За чужим бегать мне нет надобности.

Габриэла только пожала плечами. Они вдвоём оглянулись на оставшийся позади монастырь, ворота которого кто-то стал закрывать, но царил покой, и бодрым шагом отправились по дороге.

На первом же постоялом дворе они дождались почтовой кареты, которая держала путь в Петербург, и в ней продолжили путешествие под видом схимников. Они постоянно скрывали лица под капюшонами и будто молились или читали книги, которые приобрели на одной из остановок на почтовой станции.

Никто и не обращал на них внимания. Всё казалось нормой, схимников не трогали, зная, что те немногословны или вовсе молчаливы и существуют лишь в своём мире…

В подобной почтовой карете путешествовали и Пётр с Тико.